Книга Ментовские оборотни - Владимир Гриньков

– Мешает нам эта старуха, – степенно сказал управдом Карпов. – Это я про призрак вам докладываю.

– А чем же мешает? – не понял я чужого горя.

– Люди нервничают, – пояснил Виталий Семенович. – Проклятое место, говорят. Если так продолжаться будет, скоро отсюда побегут. Начнут распродавать участки, в смысле.

– Все это уже закончилось, по-моему, – пожал я плечами.

– Что закончилось?

– Визиты старой графини, – пояснил я. – Потому что есть такое предположение, что видели не старую графиню, а Веронику Лапто. И если это так…

– А если нет? – строго глянул на меня управдом Карпов.

И я вдруг понял, что лично он нисколько не сомневается в том, что в одну из ночей графиня непременно вернется.

* * *

Управдомы – люди занятые, им разговоры разговаривать некогда. И Виталий Семенович, обнаружив, что миссию свою он выполнил, ушел. Когда он, прежде чем уйти, направился ко мне, чтобы пожать на прощание руку, я поспешно помахал ему издалека, рассчитывая избежать калечащего зажима его рук-тисков, но Карпов исполнил задуманное, и вновь мои кости едва не хрустнули.

– Всего хорошего! – сказал Карпов. – Зовите, если что!

– Он отставник, наверное, – предположил я, когда Виталий Семенович ушел.

– Это как? – спросила Римма, выливая в бокал содержимое неизвестно какой по счету пивной бутылки.

– Похож на отставного офицера.

– А-а, нет. Он фотограф.

– Фотограф? – удивился я.

– Ну да. В фотоателье работал. Ателье закрылось, он в управдомы нанялся. Фотки эти он сделал.

Римма кивнула на фотографии с изображением несчастной Вероники.

– Вот как? – удивился я.

– Да. Кто-то из местных наткнулся на труп, примчался в поселок, чтобы вызвать милицию. И как-то сразу все узнали про убийство. Побежали туда. А Виталь Семеныч фотоаппарат с собой прихватил. И успел нащелкать снимков до того, как милиция приехала.

– А щелкал он зачем? Что за удовольствие?

– Из-за денег, – как о чем-то само собой разумеющемся сказала Римма и развернула ту газету, в которой она принесла конверт с фотографиями. – Он что-то заработал на этом.

На газетной странице я увидел одну из тех фотографий, которые лежали на столе. М-да, как говорится, только бизнес, ничего личного.

– Но я вам очень не советую! – веско сказала Римма.

– Чего? – не понял я.

– Жоржа разыгрывать с этой старухой. Он расстроится.

– Почему? – спросил я, хотя уже знал ответ.

Римма красноречиво кивнула на фотографии.

– Неприятные ассоциации? – сказал я. – Труп, найденный на подведомственной территории? А я не совсем, кстати, понял про бизнес вашего мужа. Его фирма владела всей этой землей?

– Ага.

– А землица-то откуда?

– Дали.

– Кто?

– Я не знаю. Власти, наверное. Обычное дело сейчас. Фирма на себя оформляет землю, а потом разбивает ее на участки и продает под дачи.

– Вишневый сад, – пробормотал я.

– Не-е, тут вишен нету.

– Да я заметил, – кивнул я. – Так ваш супруг распродал почти все участки? И что же теперь?

– В смысле?

– Больше нечего продать? Он на чем в дальнейшем хочет зарабатывать?

– А-а, вы об этом, – нетрезво протянула Римма, которую уже явно тяготил этот нудный разговор. – На обслуживании чего-нибудь накосит. Тут же у нас электричество. Водопровод. Канализация. Дороги асфальтированные. Все нужно содержать.

– Все это обеспечивает фирма Жоржа?

– Именно. Жители деньги сдают. Это как бы квартплата. Послушайте, Евгень Ваныч, а когда мы про розыгрыш будем говорить? А то мы все про Жоржа да про Жоржа.

– Ну как же! – тут же возбудился я и сделал круглые глаза для пущего эффекта. – Я должен все подробно разузнать о вашем муже! Чтобы все учесть! Мы иногда розыгрыш снимаем полчаса, зато готовим его месяц! И если что-то проморгать – вся подготовка псу под хвост. Так что мы с вами еще не раз встретимся. Но только Жоржу про наши встречи – ни гугу.

* * *

Все той же кружной дорогой я вернулся к воротам Светланиного участка, но прежде, чем пройти к дому, воровато оглянулся, не обнаружил ничьего присутствия и проверил содержимое почтового ящика. В ящике я нашел конверт без почтовых штемпелей и вообще каких-либо надписей. Я узнал этот конверт. Брат-близнец того конверта, который извлекла из ящика Светлана в день празднования новоселья.

Я без малейших угрызений совести вскрыл конверт, уже заранее зная, чье послание там обнаружу. Я не ошибся.

«Дорогая Светлана! Радостно смотреть на Вас, и радостно знать, что есть на свете такой человек, как Вы. Жаль только, что про нас не вспоминаете. А я скучаю и хочу быть ближе – и к Вам, и к дому своему. Не будете ли Вы против, если я подыщу место рядом с Вами, где-нибудь в своем лесу? Если я не ошиблась, рассмотрев в Вас участливую добрую душу, дайте мне скорее знать об этом, умоляю Вас. Навестите меня в Горюшкине, и я пойму, что Вы ответили согласием на мою просьбу. Вероника Лапто».

Текст был набран на компьютере, распечатан на лазерном принтере. Все нормально на том свете с современными технологиями, судя по всему.

Я спрятал письмо покойницы в карман и направился в дом. Светлана встретила меня улыбкой.

– Привет! – сказала она. – Ты где заблудился?

– В лесу, – ответил я как мог беззаботно. – Как спалось?

– Как никогда спокойно, – ответила Светка и чмокнула меня благодарно.

– Вот видишь, все нормально. Сейчас пьем кофе. Потом едем в Москву. И – арбайтен, арбайтен, арбайтен, как завещал великий Ленин, – обрисовал я перспективу сегодняшнего дня.

Про письмо в моем кармане я даже не заикнулся.

* * *

Завидев нас со Светланой в коридоре телецентра, Илья Демин взял меня за рубашку и доверительно сообщил:

– Операция прошла успешно. Органы трансплантировали. Отторжения нет.

– Ты о чем?

– Таксиста помнишь?

– Какого таксиста?

– Которого мы будем снимать.

– Ах да. Так что?

– Видеокамеры в его машину мы поставили.

Теперь понятно. Техническая подготовка проведена, и можно снимать следующий розыгрыш.

– Я пойду, мальчики, – сказала нам Светлана, теряя интерес к происходящему.

У нее сегодня было много работы. Я согласно кивнул. Светлана ушла.

– Так, когда снимаем? – деловито осведомился Демин.