Книга Игра в кошки-мышки - Джон Диксон Карр

— После оглашения вердикта в суде произошла безобразная сцена. Морелл сидел за столом своего адвоката. И устроил этакое драматическое представление, изображая зловещего Борджиа. Рядом с ним как вещественное доказательство стояла коробка с патронами. Он вытащил одну из пуль, поднял ее над головой и закричал: «Я буду вечно носить ее с собой, как напоминание, что в Англии нет справедливости! Я собираюсь поведать об этом всему миру! И когда я сделаю это, пуля напомнит мне сказать вам все, что я о вас думаю!» Судья мистер Уитт посоветовал ему успокоиться, а то он привлечет его к ответственности за неуважение к суду.

Джейн сдержанно усмехнулась, хотя ей было далеко не до смеха.

— Все весьма благородно поддерживали Синтию. Рассказать ли вам то, что знают лишь два или три человека в мире?

— Любое человеческое создание, — сказал доктор Фелл, — всегда с удовольствием ознакомится с информацией такого рода.

— Вы когда-нибудь слышали о сэре Чарльзе Хоули?

— Который впоследствии, — сказал доктор Фелл, — занял судейское кресло как уважаемый судья Хоули?

— Да. Тогда он был известным юристом, адвокатом высшего ранга, и защищал Синтию. Он был большим другом ее семьи, и именно он спер револьвер, о котором я вам рассказывала, дабы доказать, что он, как и все прочие, испытывает глубокое недоумение. Это факт! Он спрятал его у себя дома. Я видела его много раз: модель «Ив-Грант» тридцать второго калибра, с небольшим крестиком, выцарапанным перочинным ножом на металле пониже барабана. Ох, Господи, я разболталась!

Доктор Фелл покачал головой.

— Нет, — серьезно сказал он. — Я так не думаю. Минуту назад вы сказали, что имелись подробности, которые не всплыли на процессе. Какие именно?

Джейн замялась, но доктор Фелл не спускал с нее взгляда.

— Ну… что Синтия подделывала чеки на имя отца, чтобы обеспечивать Мореллу ежемесячное содержание.

В ее голосе было столько неподдельного презрения, что доктор Фелл решил продолжить расспросы. Она подняла пивную кружку и приложилась к ней.

— Я догадываюсь, вы не можете представить, чтобы женщина пошла на это, — предположил доктор.

— На такое? О нет. Ни в коем случае. То есть сама бы я могла. Но, понимаете, не ради Морелла. Не для такого типа, как Морелл.

— И тем не менее мисс Ли, должно быть, обожала его?

— Так и было. Бедняжка.

— Вы знаете, где она сейчас?

Серые глаза Джейн затуманились.

— Как ни странно, она живет тут неподалеку. В частном санатории. Она не… ну, вы понимаете… ей всегда была свойственна неврастеничность, и эта история явно не пошла ей на пользу. Когда Тони Морелл стал общаться с ней, он знал, что у Синтии нервы не в порядке. Еще одно, чего нельзя ему простить. Если бы я могла привезти ее сюда и показать Конни Айртон… вы понимаете, что я имею в виду?

— Понимаю.

Поведя полными плечами, Джейн снова потянулась к кружке с пивом.

— Итак? — вопросила она.

— Я предполагаю, что вы предоставляете мне заняться этим делом.

Джейн выпрямилась в кресле.

— Вы имеете в виду?.. Но что вы собираетесь делать?

— Откровенно говоря, еще не знаю, — признал доктор, раз водя руки; в голосе его звучала глубокая убежденность. — Понимаете ли, хотя я знаю Хораса Айртона с давних пор, не могу утверждать, что мы с ним близкие друзья. Вчера я встретился с его дочерью. Мне нет необходимости утверждать, что мы можем получить вторую Синтию Ли и такое же скандальное дело, но… о, мудрецы Афин! Мне это не нравится.

— Никому из друзей Конни это не понравилось бы.

— В данный момент имеетесь и вы, мисс Икс, — виновато краснея, сказал доктор Фелл, — к которой я… хм-м… испытываю искреннюю симпатию. Мы должны принимать в расчет и вас. И вот что еще, — посерьезнел он. — Можете ли вы поручиться своим честным словом, что вся эта конфиденциальная информация о Морелле строго соответствует истине?

Вместо ответа, девушка нагнулась за папкой коричневой кожи, стоявшей на полу рядом с креслом. Выудив из нее золотой карандашик, она нацарапала несколько слов на листике блокнота, вырвала его и протянула доктору Феллу.

— Сэр Чарльз Хоули, — прочитал он, — Вилье-Мэншн, восемнадцать, Кливленд-роу, Лондон, Ю.-З. Один.

— Спросите у него, — дала Джейн простой совет. — Если сможете поймать его после ленча, он вам все расскажет. Конечно, кроме истории с револьвером; он никогда о ней не упоминает. Только ради всего святого не проговоритесь, что это я вас послала.

На прикроватном столике в алькове обширной спальни зазвонил телефон.

— Прошу прощения, — сказал доктор Фелл.

На каминной доске стояли часы резного мрамора, крохотный маятник которых с отчетливым тиканьем качался взад и вперед. Стрелки показывали двадцать пять минут десятого.

Джейн Теннант не смотрела на них. Пока доктор Фелл спешил к дребезжащему телефону, она вынула из сумочки пудреницу и уставилась на свое отражение в зеркальце. Взволнованное дыхание давно уже восстановилось, но у нее все еще был такой вид, словно Джейн настойчиво спрашивала себя, правильно ли она поступает.

Глядя в зеркальце, она повернула голову в одну сторону, а затем в другую. Скорчила рожицу. Джейн не пользовалась губной помадой и обходилась минимумом пудры; она была олицетворением полнокровного здоровья, о котором говорили и ее спокойные правильные черты лица. Она ограничилась лишь тем, что вынула гребенку и привела в порядок свои густые жесткие каштановые волосы. Теперь она смотрела на себя с нескрываемой горечью. Из-за открытых окон доносились звуки голосов и шарканье ног многочисленных любителей пеших прогулок.

— Алло? — закричал доктор Фелл, который обычно плохо справлялся с телефонными разговорами. — Кто?.. Грэхем… Ага! Как поживаете, инспектор?.. Что?

Он с такой силой выкрикнул последнее слово, что Джейн невольно оглянулась.

У доктора Фелла был полуоткрыт рот, что заставило усы опасть. Невидящим взглядом он смотрел на Джейн. Она слышала далекий голос, что-то кричащий в трубку.

— В чем дело? — изобразила она губами вопрос.

Доктор Фелл прикрыл рукой микрофон.

— Тони Морелл убит, — сказал он.

Какой-то промежуток времени, в течение которого она могла бы сосчитать до десяти, Джейн сидела недвижимо, с пудреницей в руках, словно у нее онемели пальцы. Затем она кинула ее в сумочку, защелкнула замок и легко, как кошка, вскочила на ноги. Если бы владевшие ею эмоции могли реализоваться в звуках, то помещение оказалось бы затоплено ими, как грохотом прибоя. Но в комнате был слышен лишь голос доктора Фелла и тиканье часов.

— В бунгало Айртона… Примерно час назад. — Он бросил взгляд на часы. — Да бросьте, это чушь!

В ушах у Джейн заломило, ибо она старалась услышать голос другого человека.