Книга Древо Жизни - Гай Гэвриэл Кей

Пол, как бы между прочим, заметил, обращаясь к принцу:

— Если у вас действительно есть желание устроить веселую вечеринку, то вы, случайно, комнаты не перепутали?

Дьярмуд грустно улыбнулся.

— Уж не думаете ли вы, что нашей основной целью была именно ваша спальня? — с легким презрением сказал он вполголоса. — Ваши очаровательные спутницы приняли, разумеется, наряды для завтрашнего праздника, но более, к сожалению, мы ни о чем с ними так и не смогли договориться. А эта маленькая… Ким, кажется? — Он только головой покачал. — Ох и язычок у нее!

— Примите мои соболезнования, — весело посочувствовал ему Кевин. — Мне от этого язычка тоже не раз доставалось.

— В таком случае, — предложил Дьярмуд дан Айлиль, — давайте выпьем за братское сочувствие друг к другу! — И, задав тон дальнейшей попойке, принц принялся с достаточной долей остроумия и непристойности живописать нравы и привычки тех придворных дам, с которыми Полу и Кевину, видимо, предстояло в самом ближайшем будущем познакомиться. Видимо, он считал подобные сведения абсолютно для них необходимыми и ничуть не смущался, проявляя исключительную осведомленность не только в области светских интриг, но и в весьма интимных сторонах жизни описываемых им особ.

Кроме принца в комнате Пола и Кевина постоянно оставались только Тегид и Колл, остальные то и дело менялись, и каждая новая пара приносила с собой полные бурдюки. Когда же явилась последняя смена, лица вошедших показались веселой компании чересчур серьезными.

— В чем дело, Карде? — спросил Колл одного из них, светловолосого.

Тот негромко кашлянул, и Дьярмуд, развалившийся в глубоком кресле у окна, мгновенно повернулся к нему.

— Творится что-то странное, господин мой, — очень тихо начал Карде. — Я решил, что лучше тебе сразу узнать об этом. Там внизу, под этими самыми окнами, валяется мертвый цверг!

Даже сквозь хмельной туман Кевин сразу увидел, как подействовали эти слова на Дьярмуда.

— Ничего себе! — Принц вскочил. — Узор удался на славу… И кто же из вас его прикончил?

Карде перешел на шепот:

— В том-то и дело, господин мой! Эррон его уже мертвым нашел. И глотка у него была… располосована от уха до уха! Эррон говорит… похоже на волка, хотя… при всем моем уважении, господин мой… но с таким волком я бы ни за что встретиться не хотел!

Все примолкли. Кевин посмотрел на Пола. Тот сидел на своей кровати и отчего-то показался Кевину еще более хрупким, чем всегда. Лицо Пола было, как всегда, непроницаемо-спокойным. Молчание прервал Дьярмуд:

— Ты, кажется, сказал, тело нашли под этими окнами?

Карде кивнул. Принц, не дожидаясь дальнейших объяснений и рывком отворив дверь, выбежал на балкон и перемахнул через перила. За ним последовал Пол Шафер. Это означало, что и Кевин должен прыгнуть туда же. Он с трудом вышел на балкон вместе с Коллом и Карде, перелез через перила и некоторое время висел, на руках, потому что голова продолжала кружиться, потом отпустил руки и свалился в какие-то кусты. Колл и Карде спрыгнули в сад за ним следом. В комнате остался только Тегид — его немыслимые габариты не позволяли совершать столь легкомысленные прыжки.

Между тем принц, Пол и трое воинов из отряда, Дьярмуда уже стояли возле какой-то окровавленной бесформенной кучи на земле. Кевин, стараясь вдыхать ночной воздух как можно глубже, чтобы хоть немного прочистить мозги, подошел и остановился рядом с Полом, глядя на то, что лежало перед ними.

Глаза его вскоре привыкли к темноте, и он даже пожалел, что теперь видит так хорошо. Голова мертвого цверга была практически отделена от туловища; разорванная когтями плоть свисала клочьями. Одна рука тоже была почти оторвана, плечо держалось лишь на обнажившемся хряще, а грудь была исполосована следами страшных когтей. Грудь эта была темно-зеленого цвета и совершенно безволосая. Даже в темноте Кевин мог различить темные пятна густой крови на сухой траве. Стараясь почти не дышать и практически протрезвев, он с огромным трудом подавлял подступавшую к горлу тошноту. Никто не проронил ни слова; свирепая ярость и злоба, явственно читавшиеся в искаженных чертах мертвого цверга, придавали этому затянувшемуся молчанию зловещий оттенок.

Наконец Дьярмуд поднял голову и на несколько шагов отступил от трупа.

— Карде, — сказал он, и голос его показался Кевину странно ломким, — я хочу, чтобы ты удвоил сегодня стражу у дверей наших гостей. А завтра я желаю получить подробный отчет о том, почему никто из вас не видел, как все произошло и кто именно убил эту тварь. Если я ставлю где-то стражу, то от нее должна быть хоть какая-то польза.

— Хорошо, господин мой, — сказал потрясенный Карде и поспешил удалиться вместе с остальными воинами.

Колл, все еще сидевший на корточках возле мертвого цверга, обернулся через плечо и мрачно заключил:

— На такое обычный волк не способен!

— Знаю, — откликнулся принц. — Если это вообще был волк.

Кевин оглянулся и посмотрел на Пола Шафера, который стоял спиной ко всем и внимательно рассматривал внешнюю стену сада.

Затем все четверо снова влезли на балкон, пользуясь трещинами в дворцовой стене как лестницей и по очереди хватаясь за протянутую руку Тегида. Вскоре они уже опять сидели у них в комнате. Дьярмуд, Тегид и Колл вскоре ушли. Принц, правда, оставил им два бурдюка вина и успел сделать одно заманчивое предложение, которое обоими было принято.

В итоге Кевин практически все вино выпил сам — прежде всего потому, что Пол в очередной раз оказался не в настроении говорить с ним о чем бы то ни было.

— Теперь наша очередь! — прошипела Ким на ухо Кевину, пихая его локтем. И это, похоже, было действительно так. Горлас плавным жестом пригласил их выйти вперед, и они вышли и, как их и наставляли, стали махать руками громко приветствовавшей их толпе.

Кимберли, правда, махала только одной рукой, а другой поддерживала Кевина. Через какое-то время до нее вдруг дошло, что именно эту сцену и показывал им Лорин два дня назад в отеле «Парк-Плаза». Она оглянулась и вздрогнула, увидев лениво хлопавшее у нее над головой знамя: на нем изображены были огромный дуб и месяц над ним.

Кевин, чрезвычайно благодарный Ким за поддержку, тоже умудрился несколько раз махнуть рукой и даже выдавить из себя улыбку, думая о том, до чего же заряжена слепой верой бушующая внизу толпа. Ведь на такой высоте вместо них могли бы выступить любые четверо придворных. В голову ему также пришла мысль — он и сам удивился, что мыслит так ясно! — что здешние сотрудники все же, видимо, делают ставку в основном на знать. Во всяком случае, окружающие явно хорошо знали, что они из другого мира, и кое-кто, похоже, был ужасно этим недоволен.

Головная боль становилась просто невыносимой. Во рту был мерзкий гнилостный вкус, точно там поселилась какая-то плесень. «Надо бы как-то собраться, — думал Кевин, — а то ведь нас еще королю представлять будут». А завтра им с Полом предстояла долгая дорога верхом, и бог знает, что ожидало их в конце этого пути.