Книга Монстры всегда возвращаются! - Лизи Харрисон

Ляля натянула красный кашемировый пуловер, черные легинсы и сапожки по колено. Все прочие девочки сейчас разгуливали в маечках и сарафанчиках, но Ляля один раз попробовала надеть сливовый хлопчатобумажный кардиган и целый день дрожала от холода. Она почистила зубы, прыснула на себя ландышевым одеколоном. Немного прозрачного блеска для губ, чуть-чуть туши для ресниц – и вампирша вполне готова появиться за старомодным завтраком по-семейному!

Густой мясной запах витал на первом этаже дома и мало-помалу пробирался наверх. Однако Ляля прикрыла нос надушенным запястьем и кое-как миновала препятствие. Наверно, это какая-нибудь жуткая кровяная колбаса или пирог из почек, который папа привез из Европы… При одной мысли об этом ее пустой желудок едва не вывернулся наизнанку. Ладно, это все ничего. Спазмы в животе – не самая высокая цена, главное – папа дома!

– С добрым утром, папочка! – прощебетала Ляля, впорхнув на черно-белую кухню. Дядя Влад настоял на том, чтобы сделать пол в шахматную клетку и приобрести яркие мраморные столешницы: он утверждал, что иначе рискует оттяпать себе палец, шинкуя продукты в темноте. И мистер Д в конце концов вынужден был уступить. Когда речь шла о кухне, первую скрипку играл Влад. Отец сказал, что это разумный компромисс для гурмана. Ляля зажала себе нос. Сколько времени потребуется огромному вентилятору, чтобы выгнать из кухни эту мясную вонь?

– Мне не нужны оправдания – мне нужны результаты! – заявил отец, вставая с кожаного офисного кресла, которое он, по всей видимости, перекатил к обеденному столу. Он всегда выглядел, как фотомодель «Hugo Boss»: мрачный, черный, с безукоризненно уложенной прической, в безупречно сидящем костюме даже там, где другие ходят в трениках. – Если он не добудет денег к понедельнику, я…

Он покосился на Лялю и перешел на румынский.

– Привет, пап… – попробовала Ляля еще раз. Она потянулась к его холодной руке, но отец предостерегающе поднял палец и продолжал вести разговор на повышенных тонах, не переставая стучать по клавишам ноутбука. Она смущенно улыбнулась Мусклаваде, темнокожему телохранителю, который стоял рядом. Мистер Мускул (как втихомолку называли его между собой Ляля с дядей Владом) кивнул в ответ.

– Что тут происходит? – спросила она у Влада, который сидел за столом. Бельгийские вафли были завалены бумагами. Корзинку с булочками отпихнули в сторону, чтобы поставить переносной факс. А на пустой Лялиной тарелке красовались три разных мобильника.

– Что тебе не нравится? – осведомился дядя с напускным возмущением. – У нас же в доме так принято: завтракать в обнимку с офисным оборудованием!

И он принялся намазывать миндальным маслом Лялин бублик с корицей и изюмом так ожесточенно, будто надеялся добыть огонь трением.

– Влад, осторожней, он же сейчас…

Ляля не успела договорить: бублик вырвался у него из руки и шлепнулся на черный мраморный квадрат маслом вниз.

– Ладно, теперь мой ход! – сказала Ляля, пытаясь обратить дело в шутку. Она сложила крестик из двух соевых сосисок и положила их рядом, на белую плитку пола.

Дядя Влад вскинул руки.

– Дивно! Просто дивно!

Дивный Граф решил, что его зовут ужинать, примчался в столовую, подхватил бублик и упорхнул к себе наверх. Влад в отчаянии стукнулся лбом о соковыжималку. Ляля изо всех сил сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

– Да ладно, ладно! – сказала она и потянулась мимо дяди за своей белой кружкой. – Мне все равно ничего не хочется, кроме соевого латте.

– Тогда, надеюсь, ты любишь холодный, – пробормотал Влад краем губ. – По милости моего братца, маньяка загара, в моей комнате для медитаций теперь красуется горизонтальный солярий последней модели, от которого в доме половина пробок перегорела начисто. Поезжай лучше в ближайший «Starbucks»!

И он вручил Ляле двадцатидолларовую бумажку.

Ляля затолкала деньги за голенище сапога. Папа расхаживал по кухне и говорил по-румынски, его гортанная речь делалась все более громкой и грозной.

– Здорово, правда?

Влад прижал пальцем дергающееся веко.

– Что именно?

– Ну, мы теперь как настоящая семья.

– Gresit![4]– рявкнул мистер Д и вылетел из кухни. Его голос гремел в коридоре, удаляясь в сторону холла. Мистер Мускул выскользнул следом за ним.

Влад закатил глаза.

– Ну хоть тарелки-то могли бы за собой прибрать? Чай, не умерли бы!

Он сдвинул ноутбук на край стола, надавил кнопку на пульте, вырубив звук на телевизоре, и содрал пленку со свежего номера «Архитектурного дайджеста». Пролистав первые несколько страниц с рекламой мебели, вскинул голову.

– Солярий… Увлажнители… Прислуга… Багаж… Обогревающие лампы… Он повесил атласный халат на мой трельяж!

Ляля ахнула. Она знала, как много значит для дяди это зеркало. Согласно книжке, которую он написал: «Фэн-шуй Клыка: советы вампирам, испытывающим недостаток позитивной ци», зеркало находилось в том месте, где сходились зоны любви и богатства. Имелось в виду, что оно должно помочь дяде Владу найти себе богатую возлюбленную. Но, разумеется, если зеркало занавесить, оно не подействует. А значит, он так и умрет бедным и одиноким!

– Но он ведь, наверно, все равно не останется надолго. Он никогда тут надолго не задерживается, – утешила его Ляля. Осознав это, дядя Влад расплылся в улыбке. А у Ляли кровь в жилах окаменела. Ну неужели она никогда не сделается достойна того, чтобы остаться ради нее?

– Я лучше пойду, – сказала она, спеша попасть в «Starbucks» до начала уроков.

Из ее микрофибровой сумочки послышалось чириканье. Ляля с Владом переглянулись.

– Наверное, кто-то хочет, чтобы я его подвезла, – пожала плечами Ляля.

Вот и все.

Влад вздохнул и снова уткнулся в журнал.

Ляля послала ему воздушный поцелуй на прощание и ответила на звонок.

– Э-э-э… Oui[5]… Э-э-мм… Ляля? – спросил женский голос с сильным акцентом. Наверно, одна из папиных заграничных подружек пытается подружиться с его дочкой – старая история, вперед нас родилась…

Ляля толкнула дверь гостиной.

– Угу.

Кто бы ни была эта незнакомка, ей придется разговаривать с Лялей по пути в школу.

– Je m’appelle[6]Брижитт То, я из…