Книга Кейн: Абсолютная сила III - Ник Фабер

тренировали с детства, выращивая из них машины для убийства.

— Что произошло, я спросил! — снова рявкнул подошедший японец.

— Он оскорбил и ударил меня! — заверещало это убожество, тыча в меня пальцем.

— Это так? — спросили у меня.

— Да, — спокойно подтвердил я, абсолютно не собираясь оправдываться.

— Причина?

— Он оскорбил мою спутницу, — невозмутимо пояснил я, указав на стоящую рядом Софию.

Дальше разговор шёл на японском. Попытавшийся наехать на меня идиот что-то доказывал, тыча в меня пальцем. И чем дальше, тем более и более яростными становились его реплики. Даже обидно, что я ничего не понимаю. При этом двое из его дружков, такие же поддатые дегенераты явно вступились за своего кореша, доказывая его несомненную правоту.

А вот четвёртый стоял чуть поодаль. Едва только началась общая суматоха, как он отошёл ещё дальше, дистанцируясь от происходящего.

— Что произошло? — услышал я знакомый и гневный голос за своей спиной.

— Я вон тому врезал, — кивнул я в сторону идиота с разбитой мордой.

— Дерьмо, — совсем не подобающе своему высокому титулу выругался Багратионов.

— Знаете его?

— Хотелось бы не знать, — проворчал он. — Это Накагава Изаму.

— О! Накагава Изаму⁈ Что, серьёзно? — я попытался выдать максимально удивлённое выражение на морде. Долго правда не продержался. — И, чё? Кто это вообще такой? И, кстати, вы этого идиота вот так просто по памяти назвали?

— Положение обязывает, — буркнул Багратионов. — Младший сын главы клана Накагава. Одного из тех, с Хоккайдо. У него в прошедшем конфликте погибли оба старших брата и дядя…

— Ага. Очень интересно, — я указал Багратионову на четвёртого, который, за прошедшие пол минуты, отошёл ещё дальше, смешавшись с толпой. — А вон тот?

— Какой?

— Тот, что сейчас стоит у фонтана и старательно делает вид, будто он не при делах, — пояснил я. — Рядом с тремя старыми тётками в кимоно…

— Говорите тише, Коршунов! — шикнул на меня подоспевший и явно запыхавшийся посол. — Это жёны министров и…

— Ой, да пофиг, — отмахнулся я от него. — Это он всё устроил. Вывел этих пьяных идиотов прямо к нам.

— Проклятие, я ожидал чего-то подобного, но, думал, что они не станут затевать такую идиотскую игру прямо здесь, — тихо выругался Антон Владиславович. — Послушайте, Коршунов.

— М-м-м?

— Сейчас скорее всего вас…

Его прервал громкий крик. Кретин, которому я разбил лицо указал на меня пальцем, что-то крича по-японски.

— Так и знал, — покачал головой императорский советник.

— Чё ему надо?

— Вызывает вас на дуэль за запятнанную честь.

— Здесь? В императорском дворце? — удивился я.

Дуэльные кодексы были распространены в этом мире почти повсеместно. Разве, что имели небольшие отличия от места к месту. Например, в Российской Империи были запрещены любые дуэли в пределах императорского дворца и бои насмерть. Ну, за исключением случаев, как у нас с Варницким. Когда претензия оформлена официально и оба участника ждут не дождутся, чтобы вцепиться друг другу в глотки.

— В Японии к этому относятся иначе, — пояснил он. — Пусть мы и находимся во дворце, пока Император не появился на публике лично, то его здесь как бы и нет. Это позволяет гостям чувствовать себя свободнее. В том числе и в таких вот ситуациях. И для японца нет ничего хуже оскорбленной чести. За это они могут и будут драться насмерть. А тот факт, что это сделано на приёме у Императора только всё усугубляет.

— О, ка-а-а-ак, — протянул я с напускным удивлением.

— Хватит придуриваться, Коршунов, — зашипел Багратионов, видя, как один из гвардейцев идёт в нашу сторону. — Слушайте меня внимательно. Сейчас вы откажетесь от боя.

— И сделаю я это потому…. Почему?

— Потому, что я так сказал! — властно заявил он, но, видимо поняв, что это не возымело на меня никакого впечатления, добавил. — Если вы сейчас убьёте его, то это обернётся дипломатическим скандалом. А если он убьёт вас, то окончательно загубит для наш шанс на то, чтобы через тебя хоть как-то улучшить наши отношения с японцами.

— Ага. А если я трусливо откажусь, то это ничего не изменит? Так что ли — не удержался я от сарказма.

— Да плевать я хотел на то, что о вас подумают. Вы не японец. Их традиции на вас не распространяются! Пусть думают про вас всё, тчо захотят. Сам факт того, что вы сделали — уже позволит нам наладить контакт! Поэтому ты откажешься от поединка. Понял меня⁈

Выслушав его, я лишь утвердительно хмыкнул.

— Влад, слушай, мне плевать, что там тебе наговорило это ничтожество, — зашептала мне на ухо София. — Просто забей. Слышишь? Не надо ввязываться в эту хрень…

— Спасибо, конечно, милая, но я сам разберусь, — мягко отстранил я её.

Самурай подошёл, склонил голову в уважительном поклоне.

— Младший сын клана Накагава требует от вас ответить за нанесённое оскорбление, — произнёс он на идеальном русском, чем удивил. Оказывается, их ещё и языкам обучают!

— И? — поинтересовался я в ответ. — Чего ему надо?

— Накагава-сан требует нанори, поединок чести, — пояснил он. — Вы оскорбили его честь, и он призывает вас к ответу.

— Коршунов, немедленно от… — начал было Багратионов, но тут уж я его опередил.

— Я согласен.

Услышав меня, самурай вновь поклонился, в этот раз несколько ниже и более… уважительно, что ли. Затем развернулся и направился к своему начальнику.

— Что ты творишь⁈ — зашипел советник. — Я же сказал…

— Скажите мне, Антон Владиславович, — проговорил я, снимая с себя пиджак и оставаясь в белоснежной рубашке. — В какой момент