Книга Периметр. Андерком - Артём Чумаков

удара и хватает руку противника. Ответный боковой отправляет парня на пару метров в сторону. Второй парень хватает Гленна за воротник, и, получив в челюсть, летит через бедро. Холод из вен постепенно растворяется, позвоночник скручивается обратно.

Первый из нападавших лежал бездвижно, уткнувшись носом в землю. Второй скрючился в метре от приятеля, держась за голову. Гленн подскочил к отключенному.

— Эй! — затормошил его. — Ты живой⁈

— Отвали! — прохрипел второй, подползая на четвереньках. — Не трогай его, псих!

Гленн встал и попятился к своему дому, не спуская глаз с парней. Монотонный гул стихал. Белый контур сползал с предметов. Гленн слышал, как молотится его сердце. Подъезд.

* * *

Бутылка светлого морозила руку. Ник шёл по качающимся бетонным плитам, раскрашенным из баллончиков. Разноцветные надписи, названия групп, имена, ругательства. Из щелей между плит торчала бледная трава в полметра высотой. До заброшенной автомобильной крытой парковки оставалось метров сто.

С утра и днём здесь чаще царила тишина и покой, но после четырёх часов вся молодёжь юго-западного района раскачивала это место. Нередко сюда приходили люди и с других районов. В хорошие тёплые деньки «парковка» почти не замолкала.

Ник запрокинул голову и посмотрел наверх. Огромные бетонные столбы насквозь протыкали три уровня площадью в пару десятков фур. Потолок первого этажа висел метрах в шести от земли. Молодые парень и девушка сидели на краю второго уровня. По высоте, второй уровень сильно проигрывал первому.Увидев Ника, парень приветливо махнул рукой. Ник махнул в ответ. Крыша закрывала третий этаж лишь наполовину. Сам уровень обрывался к краю, оставляя верхнюю часть одного столба одиноко торчать в воздухе. Куски оторванного бетона валялись внизу, на земле. Ник прошёл под натянутой меж столбов белой тканью, разрисованной в граффити: «Паркинг Крю».

Народу меньше, чем обычно. Прямо посреди первого уровня развернулся скейтпарк. Большую рампу и несколько маленьких трамплинов слепили из стащенных с производств материалов. Так же собрали пару трибун и скамеек, стоящих по периметру. Между трибун и скамеек — большие железные бочки.

Скрежет скейтбордов отражался от бетонных столбов и эхом разлетался по всей «парковке». На рампе — трое. Парни скользили по фанере, вылетая в воздух и приземляясь обратно. Ник узнал среди них Сета, чей крутящийся в воздухе скейтборд больше напоминал пропеллер. Казалось, будто Сет не катается, а летает вдоль рампы.

Ник прошёл к одной из трибун, зажигалкой выдернул крышку бутылки и кинул в бочку. Металл зазвенел. На трибуне сидел Калем. Футболка обтягивала толстые бока, из-под бейсболки торчали светлые кудри. Калем жадно уплетал арахис, не отрываясь от экрана смартфона. Под ногами стояла бутылка сидра, пустая наполовину.

— Здорово, — произнёс Ник, протягивая свою бутылку.

— О, привет, — Калем поднял с земли сидр и чокнулся. — Будешь орехи?

— Не, спасибо, — Ник присел рядом.

— Как жизнь?

— Да неплохо. Как сам?

— Да задолбался, как тварь.

— А чего так? — Ник одним глотком отхлебнул четверть бутылки.

— У нас на Западном смены увеличили. В эти сутки, считай, две подряд батрачил.

— М-да, жесть. А с начальством говорили?

— Ага, — Калем усмехнулся. — Те, кто говорили — больше не работают. Каждый день — минус один-два человека.

— А что говорят-то?

— Говорят, чтоб рты закрыли и пахали. Вот, что говорят.

— Ясно.

Ник глотнул ещё.

Сет стоял на рампе, прислонившись к железному каркасу и ковырялся в смартфоне. Два его приятеля отдыхали внизу. По «парковке» разлетелся женский смех. Девчонки занимали трибуну напротив. Народ постепенно заполнял скамейки. К компании Сета присоединились ещё двое. Через пару минут скейтборды снова заскрежетали.

— Грёбаные «Стивенс», — буркнул Калем.

— Что, прости? — Ник повернулся.

— Вся эта задница с ЦесКорпом началась, когда они пришли. Всё же теперь на «Стивенс Системз». Скоро и нас выкинут. Не сегодня — так завтра.

— Да брось, Калем, всех не выкинут.

— Ты не понимаешь, Ник. ЦесКорп больше не наш. Мы просели по Заказу в том месяце. Не в первый раз просели. Роу плевать на людей. Ему лишь бы Заказ выполнить.

— Эй, — Ник легонько пихнул Калема в плечо. — У тебя сидр со вкусом теории заговора?

Раздался вопль. Люди по очереди вскочили со скамеек и трибун, глядя на рампу. Ник повернулся. Сет ворочался в метре от рампы, держась за ногу. Ник встал. Несколько секунд, и Сета подняли на ноги. Немного постояв, он схватил доску и захромал в сторону Ника. Стиснув зубы, Сет тяжело дышал, но улыбался.

— Ты живой⁈ — крикнул Ник.

— Нет, — Сет засмеялся. — Я тупой.

Он кинул доску на землю и сел сверху. Сет прильнул лицом к коленке и застонал.

— Слушай, — произнёс Ник. — Может, тебе к врачу?

— Да всё нормально, — Сет выпрямил колено.

В дырке на джинсах виднелась кровь.

— Сильно болит? — Ник не унимался.

— Да фигня, — Сет махнул рукой. — Вон Полсон на той неделе ногу сломал.

— Я слышал, — кивнул Ник. — Видел, как он упал?

— Мне видео показывали. Жесть. Первая жертва зачистки.

Ник рассмеялся.

— Эй, малец! — вмешался Калем. — У тебя все дома?

— В каком смысле? — Сет посмотрел на него.

— Думаешь, это смешно? — голос Калема немного дрожал. — «Жертва зачистки» — это, по-твоему, смешно?

— Чувак, серьёзно? — Сет прищурился.

— Твою мать! — Калем вскочил, просыпав немного арахиса. — Триста тысяч человек каждый день рубятся за то, чтобы ты тут рассекал на доске и ни о чём не парился. Я с утра до ночи корячусь, дышу не пойми чем, руки убиваю. Для чего? Если юнион не будет приносить пользы — ничего не стоит стереть его к чертям. Там, за Периметром, глубоко плевать на тебя, твоих друзей, твоих родителей. Просто раз, — он щелкнул пальцами. — И всё. И вообще знаешь, что? — Калем немного успокоился. — Каждый раз, когда я выхожу из ЦесКорпа, вижу уродов вроде тебя, которым плевать, которые сами по себе, такие крутые и умные, мне самому хочется скинуть бомбу на всё это дерьмо. Я лучше сдохну, чем буду жить рядом с говном вроде тебя.

Калем было двинулся в сторону Сета, но Ник схватил его за футболку.

— Ты бы присел, — произнёс Ник.

— Нет, правда, сопляк, — Калем будто ничего не замечал. — Люди