Книга Его Сиятельство Граф Андреев - Анатолий Ян

уме подсчитывала примерную стоимость активов рода, это было видно по глазам, о чем позже выдала возражение, мол, как это у меня бедствующий род, если любой из моих предприятий фундаментально стоит больше, чем юридическая контора её рода. В ответ мне пришлось лишь возразить ей тем, что она не видела в каком состоянии они находятся, и вообще, как на них любят воровать.

Наш разговор прервала ворвавшаяся девушка в погонах старшего лейтенанта юстиций, что соответствовал 14 классу в табеле о рангах. Девушка в темно-зеленной форме была коллежским регистратором от юстиций. И она тащила бутылку водки. Это и есть та девушка из следственного приказа? Почему прокурорша, если прокурорский приказ и следственный разделили еще 90 лет назад? А раз следователь, и 14 класса, то уже не помощник следователя, и не младший следователь, а уже просто следователь.

— О, ты что, завела себе парня? — первое, что сказала девушка.

На ней не было герба рода, несмотря на официальную одежду офицера юстиций. Значит не аристократка. Впрочем, аристократы начинают сразу в рангах карьеру. А в юстициях личное дворянство нельзя получить в 14 чине, только с 9 чина, а потомственное, это надобно четвертый наслужить. Впрочем, жалование у неё явно хорошее.

— Эх если бы он был простолюдином, то уже бы работала в этом направлении. Вот только Его Сиятельство не предоставлен сам себе. Он граф.

— Граф Андреев Андрей Александрович, 18 лет, к вашим услугам, сударыня.

— Ох… — она скептически осмотрела мой внешний вид. — Бэлла Рахлис, 24 года, следователь оного приказа. Простолюдинка.

— А почему она тебя прокуроршей называет?

— Опять ты за спиной обзываешься? — посмотрела она на Лэйлу с недовольством, подошла к бару, через стойку прогнулась, достала оттуда водочный стакан, и села рядом с подругой. — Потому что я ошиблась, пойдя в следователи. Говорили же мне, иди в прокурорский приказ. Нет, я хотела работать по живому. Как же меня достали папули и мамули дворянских детишек, которые постоянно на меня давят. С начала года я уже десять самоотводов написала. Я так никогда не получу капитана юстиций.

— Ты стабильно два раза в месяц по пятницам мне твердишь одно и тоже, Бэлла: уйду в прокуратуру. Чего не уйдешь?

— Капитана юстиций получить надо… Или… слушай, а может в ИСБ?

— Да кто тебя туда возьмет? — усмехнулась Лэйла.

— Почему её не возьмут в ИСБ? Есть косяк с её стороны? — удивился я.

— ИСБ не принадлежит к юстициям, а к военным. А у неё четырнадцатый класс по табелю. А военные 14 ранга получают личное дворянство. — пояснила она вроде бы очевидные вещи.

После войны они не только переименовались, но и стали военными, пусть и управляются напрямую императором. Но слово охранка прижилось. А так как они считаются военными, там и табель о рангах военный, а не гражданский. Но при чем тут это?

— Больше конкретики.

— Андрей, она еврейка. Евреям запрещено получать дворянство.

— Не знал. А зачем?

— Да хер его знает. Еще при Царе Горохе так решили. — ответила Лэйла, а Бэлла развела руки.

— Да всё вспоминают то, что было две тысячи лет назад. Вроде как мы постарались в убийстве их бога. Да это просто была политическая борьба одной секты против другой. А ненавидят теперь всех нас за это. А еще эта ненависть порождает среди моих соплеменников уродов, которые добавляют причин для ненависти друг к другу.

Нда, миры разные, ошибки те же. В моем родном мире тоже есть такой народ, который всюду скитается, и везде его ненавидят за ошибки предков. И когда тебя ненавидят, ты ненавидишь в ответ. Это темные альвы. Одна секта среди них взяла, да и по собственной дурости призвала демонического бога. И не где-нибудь, а в столице одной крайне могущественной на тот момент человеческой Империи. После этого темных альв называют темными далеко не за цвет кожи, а за катаклизм, унесший за ночь пару миллионов жизней, и еще в течении месяца еще десять, пока мои бывшие соратники не обратили внимание на снижение паствы в том регионе. Вот только все они сразу не виноваты в том, что сделала кучка фанатиков. Но козлом отпущения надо было кого-то сделать. Сделали целый народ.

— Ну так не получай дворянство, просто служи. Есть же опция такая — отказаться. Кроме случаев, когда при всём честном народе шубу со своего плеча дарует тебе. Тут уже тебя ставят перед фактом. — посоветовал я.

— А у тебя есть знакомые в ИСБ? — спросила Лэйла.

— Из хороших, только в армии и флоте. Те, что я знаю, скорее сводила их служебная необходимость. ИСБ — самый простой способ получить личное дворянство, а после и потомственное. Но есть одно но, туда берут только идеологически правильных людей, даже если ты уже дворянин. Вот правда про то, что евреи неблагонадежны, это я слышу в первый раз. Я могу поспрашивать своих друзей из армии, как тебе туда попасть.

— Я специализируюсь на наркотиках и оружии. — сказала она.

— О… Динские, группировка, они как, торгуют наркотиками?

— О да. Только их крышуют ростовские дворяне.

— Не местная знать? — удивился я.

— Эти непосредственно управляют. Но доказать, это хрен там. ИСБ много чем еще занимается, добраться до них не может. Либералы занимают много сил. А следственный приказ, ну заинтересованные дворяне тут же влезают.

— Хм… Скажем так, я тебе обеспечу место в ИСБ, а ты мне поможешь накрыть Динских. Включая моих нерадивых троюродных родственников, Андреевых-Динских.

— Мы знакомы несколько минут. — нахмурилась она.

— Зато я вижу, что ты на многое готова, чтобы отстоять закон.

— А сначала ИСБ, или накрыть Динских?

— Мы начинаем работать по обоим направлениям уже сейчас.

Я стал с ней обсуждать все, что я знаю на криминальную ячейку, которой управляют родичи. Если их лишить возможности конкурировать в темную, то это почти победа. По финансовым ресурсам я всё же их превосхожу, как и статусом. Но у них есть то, чего нет у меня, связей в криминальном мире.

По ходу разговора я понял еще одну проблему в её жизни, начальник районного отдела, майор юстиций, кстати, а также дворянин, от того моложе её на год. И он активно её склоняет к всякому непотребному в обмен на близкое повышение. Ещё одна причина оттуда перевестись.

Проснулся я примерно в шесть утра. Голова болит. Последнее, что помню, это было на половине бутылки виски. Однако я вижу под столом еще три пустых бутылки. На столе же спала Лэйла. В нижнем белье. Хорошо хоть не без него. Обнимая пустую бутылку, на секунду, абсента