Книга Нелегалы. Молодый, Коэны, Блейк и другие - Владимир Матвеевич Чиков

class="p1">— А с тобой-то что случилось?

— Простыла… Будь они неладны, эти лондонские дожди и туманы. Четвертый день валяюсь в постели. Вот только сегодня отлегло немного, но температура еще держится.

— И как же ты будешь работать на рации?

— Ногами, — засмеялась Хелен. — А если всерьез, то до послезавтра, я думаю, оклемаюсь.

— Мы с Питером очень надеемся на тебя, Лона! А сейчас позволь-ка взглянуть на твои «новые книги».

— Да ради бога! — Хелен собрала лежавшие на постели инструкции и протянула их Лонсдейлу.

Забрав их, он покинул ее спальню и направился на кухню, где Питер варил кофе.

Ознакомившись с правилами установки радиостанции «Астра» и выпив по чашке кофе, они спустились в бетонированный, выложенный изнутри красным кирпичом бункер и начали устанавливать новую радиостанцию. Провозились они с нею долго, а потом принялись за антенну и заземление. Делать это в комнате было чертовски сложно. По приставной лестнице они протянули антенну на чердак, а затем вывели ее на улицу. Не успев все довести до конца, Лонсдейл покинул дом Крогеров лишь под утро, а вечером снова приехал к ним, чтобы вместе с Питером настроить и опробовать работу приемопередающего устройства перед тем, как выйти Хелен на связь с радиоцентром.

Когда наконец все было закончено, Лонсдейл устало взглянул на Хелен, потом довольно улыбнулся и сказал:

— Уверен, что теперь вы успешно справитесь и без меня. Главное, не надо торопиться при записи цифровых групп и не комкайте интервалы между ними. При работе одно предплечье у вас должно быть горизонтально, в одну линию с рычагом ключа. Пальцы всегда расслаблены, и не забывайте о том, что запястье не должно лежать на столе. А на будущее запомните: непосредственно перед сеансом связи не рекомендуется брать в руки и переносить тяжеловесные предметы, так как мышцы предплечья, кисть и пальцы теряют в этом случае необходимую для четкой работы с ключом Морзе чувствительность. Об этом святом правиле я узнал при изучении полного курса Морзе.

— Меня больше всего беспокоит боязнь потерять ощущение времени, — заметила Хелен, с полным равнодушием глядя на лежавшие рядком поверх настольной скатерти кварцы, последовательно пронумерованные и приготовленные к работе. — Самое страшное, если я проявлю излишнюю медлительность и передача затянется на несколько минут больше положенного времени. Кстати, как долго можно вести ее, прежде чем тебя запеленгуют?

Лонсдейл с недоумением посмотрел на Хелен.

— Это зависит от многих обстоятельств. И от качества радиопеленгационной аппаратуры, и от методики ее использования, и от загруженности эфира, и от удачи, в конце концов. Засечь ведь можно только во время самой передачи и в зависимости от используемой частоты. Но, наверно, она должна вестись не более трех или четырех минут, — неопределенно заключил он.

Хелен покачала головой и снова спросила его:

— А если получится больше?

— Тогда поймают ваши радиосигналы, и, считайте, вам — кранты…

Хелен на миг бросило в дрожь:

— И что же будет с нами? Что вы будете делать, если нас схватят?

Чувствуя на себе ее взгляд, он было заколебался, а потом сдержанно улыбнулся и сказал:

— Будем вызволять вас в свою страну.

— Да, но как? — страдальческая гримаса скривила ее бледное лицо.

— У нас огромное ведомство, миссис Хелен. Оно может многое, что вы не можете себе предположить. Разные ниточки тянутся в разные места. Всего никому, кроме председателя КГБ, не дано знать.

Не спускавший с него глаз Питер вдруг тоже встревожился и спросил:

— А вы хоть что-то знаете?

— Да, кое-что знаю, но только сказать не имею права. — Лонсдейл хлопнул при этом обеими ладонями по краю стола и вдруг умоляющим тоном произнес: — Да вы не беспокойтесь ни о чем, я уверен, что у вас будет все в порядке. Ну ладно, — он встал из кресла и тихо проговорил: — Ужасно не хочется тащиться домой, но надо. Такая уж наша планида.

— Погодите минутку, — предупредил его Питер и вышел.

Вернулся он с бутылкой белого портвейна.

— Очень хорошее вино, давайте на дорожку выпьем.

Лонсдейл молча наблюдал, как Питер наливал ему и Хелен вина, потом плеснул себе немного и, подняв рюмку, произнес:

— За успех нашего завтрашнего дела!

* * *

Было шесть часов утра. Хелен неохотно встала, оделась — после болезни ноги отяжелели и плохо слушались. Навостряя ухо на малейший звук, доносившийся с улицы, она начала готовить радиостанцию к работе: поставила переключатель кварцев на «основную частоту», настроила анодный ток и связь с антенной, затем подрегулировала настройку антенны и, убедившись, что передатчик с антенной настроены правильно, стала слушать эфир.

Когда до передачи, назначенной ровно на семь утра, оставалось три минуты, Хелен вдруг почувствовала ужасную усталость. Поправив наушники и снова напрягая слух, она посмотрела на часы — стрелки их приближались к семи. Оглядевшись в поисках блокнота и карандаша, она жестом попросила сесть рядом подошедшего к ней Питера, и оба стали молча ждать. Вскоре в наушниках раздалось тихое потрескивание. Хелен переключилась на прием и тут же услышала знакомые слова позывных:

— Таруса — я Ирбит… Таруса — я Ирбит…

Так повторялось несколько раз. Хелен напряженно ждала, когда начнется текст радиограммы, но в эфире продолжали звучать одни лишь позывные:

— Таруса — я Ирбит… Таруса — я Ирбит…

Но вот наконец далекий голос четко и ясно сообщил:

— Таруса — я Ирбит, примите радиограмму. Номер тридцать семь, группа сорок восемь…

Рука ее начала быстро сновать в раскрытом блокноте. Донесение все шло и шло, и казалось, ему не будет конца. И вот уже рука с карандашом стала то замирать, то снова ускоряться, а потом вдруг будто совсем отяжелела и стала еле двигаться. «Господи, ну почему она пишет так медленно?» И в это время снова зазвучали позывные:

— Я Ирбит… Я Ирбит. Связь заканчиваю, через десять минут — повторение радиосеанса на запасной частоте… — После этого передача прекратилась. Через некоторое время радиостанция пискнула, и все это начало повторяться на запасной частоте.

Хелен была предельно внимательна: малейшая неточность затруднила бы потом расшифровку радиограммы, которая заканчивалась просьбой подтвердить прием передачи. Сделав это, Хелен принялась сверять цифровые данные с первой записью: ошибок не было. После этого началась расшифровка текста. Это была долгая и кропотливая работа. В донесении, предназначенном для Гордона Лонсдейла, говорилось:

«Наибольший интерес для нас представляет расположенный в Портоне Центр по изучению биологических методов ведения войны. По имеющимся данным, там нашли пристанище гитлеровские ученые и специалисты, которые перебрались туда в 1945 году и продолжили начатое еще в Германии свое «черное дело» — разработку средств химической и бактериологической войны