Книга СССР. Книга 1. С чистого листа - Анатолий Бурак

спит, служба идёт, товарищ полковник.

Звания одетого «по гражданке» милиционера я, конечно же не знал. Но, рассудив, что генералов на оперативные мероприятия не посылают, а из лейтенантского возраста он давно вышел, решил чуток польстить. Даже, если и ошибся, то самую малость.

— Я майор. — Поправил меня следователь. И, призывно мотнув головой, пригласил. — Двигай обратно… думать будем.

— Иду. — Покладисто согласился я.

И, всё ещё позёвывая и подтягивания на ходу сползающие пижамные брюки, пошлёпал за дознавателем.

— Заходи, садись. — Предложили мне. И, едва я, испытывая закономерное чувство дежа-вю, снова уместил задницу на всё том же, оббитом дермантином стуле, начали «танцы с бубном», задав ни понятно зачем, уточняющий вопрос. — Петров, Николай Викторович?

— Ну да. — Пожал плечами я. — Вы ж сами знаете.

— Не перебивай. — Строго попенял мне снашивающий и, пробарабанив пальцами по столу, в задумчивости закусил губу. — Окончил Пярнусскую школу милиции. — Тут он слегка уничижительно усмехнулся. — С, надо сказать, весьма средними результатами.

«Однако, информативный сегодня денёк»! — Внутренне ликуя, так же мысленно захлопал в ладоши я. — «Так, потиху-помалу, всё про себя и выясню».

Но, выдавать свою радость благоразумно не стал. А, вместо этого, по мальчишески шмыгнул носом и, скромно потупившись, угрюмо пробубнил.

— Ну, не всем же отличниками быть.

— Да ладно, не куксись. — Ободрили меня. — Нам, главное, чтобы человек был правильный.

Тут все трое скрестили на мне взгляды и, не зная, как себя вести, я почувствовал себя неуютно. А, так как никакого внятного ответа на эту многозначительную тираду не требовалось, настырный дядька продолжил тянуть кота за яйца.

— Имеешь первый разряд по боксу, однако до кандидатов в мастера не дотянул. Проиграв Вяйке Каавале на республиканских соревнованиях.

Кто такой этот «Вяйке Каавале» я не помнил но, так как отвечать что-то было надо, изображая запальчивость и обиду, прогундосил.

— Ему лабус подсуживал.

Я понятия не имел, кто выполнял роль рефери в том, безо всякого сомнения, эпохальном боксёрском поединке. Но, не расписываться же было в собственной несостоятельности? Тем более, в таком мужском занятии, как битие ближнего по лицу и другим частям тела. Так что, просто перевёл стрелки, заодно пытаясь обелить себя в глазах страших и, как понимаю, пытавшихся порешать мою судьбу, товарищей.

— Так уж и судья? — Хитро усмехнулся сидящий сбоку мужчина с чуть одутловатым лицом. И, подозрительно прищурившись, подначил. — А, может, противник просто оказался сильнее?

«Блядь, да чё ты доколупался, ёлупень»! — Потихоньку начал закипать я. — «Дался тебе этот поединок! Ну, проиграл и проиграл. Свет клином на боксе не сошёлся. Да и, вряд ли я посвящу остаток жизни этому, с моей нынешней точки зрения, совершенно бесполезному занятию».

Но, психа отыгрывать не стал. А, отведя взгляд в сторону, пренебрежительно бросил.

— Да не-е. Бились почти на равных. Просто, так фишка легла.

— Ты не прав, Дмитрий Иванович. — Неожиданно встал на мою сторону до этого хранивший молчание третий. — Прибалты — те ещё субчики. И неудивительно, что при прочих равных, отдали победу своему.

«Ну, хоть один нормальный мужик нашёлся». — Благодарно взглянул я на неожиданного помощника. — «Надо будет, при случае, пузырь ему поставить».

И, поддавшись мальчишескому порыву, вскочил со стула и, положив ладони на спинку, сделал стойку на руках. Не предназначенная для таких нагрузок казённая мебель обиженно скрипнула. Но, к её чести, не развалилась прямо подо мной. И, убедившись что позорно свалиться под ноги ошеломлённых зрителей мне не грозит, я вытянулся к потолку и отжался десяток раз.

— Лихо. — Практически синхронно присвистнули сразу все трое.

А тот, что сомневался в случайности моего поражения, моментально сменил точку зрения.

— Ну, по очкам, так по очкам. — Впечатлённый демонстрацией моих спортивных возможностей, неожиданно легко согласился недоверчивый. И, резко перескочив на другую тему, подался ко мне. — Лейтенант! — Как и я недавно, немножко повысив меня в звании, впился он глазами в моё лицо. — А к нам не хочешь?

«Во попал, так попал». — Слегка испугался я такого неожиданного перехода.

Но, тушеваться было нельзя и я робко поинтересовался.

— К кому это, «к вам»?

— В убойный отдел Свердловского Уголовного Розыска. — Тут же информировал меня хваткий милиционер. И, как-то сразу забыв о моих, якобы «средних показателях» полученных в неведомом и, как понимаю, очень далёком отсюда городе Пярну, расположенном в столь же неизвестно где находящейся Прибалтике, принялся льстить. — По криминалистике у тебя твёрдое «четыре». Да вообще… — Тут он повращал в воздухе раскрытой кистью руки. — Юноша ты, смотрю, перспективный.

Предложение было неожиданным. Причём, весьма и весьма. Я и так не отошёл от известия что, оказывается являюсь «слугой закона». А тут ещё приглашение в убойный отдел…

Но, вспомнив распластанное на полу в душевой мёртвое тело и, заjдно прислушавшись к себе, понял, что никакого отторжения вид трупа у меня не вызывал. Что было неплохо, особенно учитывая тот факт, что отправился на тот свет он при моём косвенном участии.

Другое дело, что я ни бельмеса не смыслил в этой самой «криминалистике». По которой у меня, оказывается было «твёрдое четыре». Бля-а! Да тут не то, что на четыре. Я даже на единицу этот предмет не помню! Но палиться, как вы понимаете, не стал. А, вместо того, чтобы позорно расписаться в собственной несостоятельности, решил слегка понаглеть.

— Квартиру дадите? — На голубом глазу поинтересовался я.

Чем вызвал дружный смех всей, как только что выяснилось, вербующей меня троицы.

— Иш, какой прыткий! — Вытирая обильно выступившие от хохота слёзы, прямо таки застонал главный. — Люди годами в очереди стоят, а ему сразу — бах! — и отдельное жильё!

Из случайно подслушанных обрывков разговоров, я уже понимал, что с местами обитания для каждого конкретного индивидуума, имелись некоторые проблемы. И, выдав сей, «замечательный», в кавычках перл, я совсем не надеялся с кондрачка въехать в собственную, принадлежащую только мне, берлогу.

Но, переведя разговор в другое русло, я несомненно, выиграл немножко времени. И появилась возможность взять небольшую паузу.

— Мне нужно подумать. — Твёрдо произнёс я, обведя глазами всю троицу. И, оглашая очевидные факты, сказал. — Да и закончить лечение надобно.

— Ну, положим, с этим мы тебя не торопим. — Пожал плечами мой потенциальный начальник. — Но и затягивать с ответом не рекомендую. Всё-таки, в структуры, подобные нашей, кого попало не зовут.

«Ну да… Ловить душегубов, это вам не семечками на базаре торговать». — Криво усмехнулся я. — «Тут, особый склад характера нужен».

Но, так как альтернативного предложения пока что всё-равно не было, то всё больше и больше склонялся к мысли, пойти работать в этот самый «убойный отдел».

«Эх, ещё бы узнать, куда вообще меня, после окончания этой самой „школы милиции“ распределили». — Тоскливо подумал я.

И, словно по заказу, кто-то, сидящий там, наверху, услышал мои мысли мужчина, которого мысленно я окрестил «вторым», выдал наиважнейшую информацию.

— Бесспорно, у участкового в одном из городов-спутников дел поменьше будет. — Он пригладил широкой ладонью редеющие волосы и, крякнув, сообщил. — Да и с квартирой, полагаю, проблем не предвидится. Проще на периферии с этим вопросом.

«Ну вот! А ты боялся»! — Про себя возликовал я. — «Как и предполагал, всё постепенно само-собой устаканивается».

Правда, я по-прежнему не знаю, кокой сейчас год, не говоря уже числе и месяце. Но, полагаю, уж эту-то, в кавычках «стратегическую» информацию, скоро и очень легко, выясню.

Во всяком случае, картина, находящаяся за окном, ясно давала понять, что сейчас не зима и не лето. А, так как пожухлой желтеющей листвы, свойственной осени, тоже не наблюдалось, не трудно было догадаться, что сейчас ранняя весна. Приблизительно конец марта — начало апреля.

В общем, живём братцы!

Я — Николай Викторович Петров. Младший лейтенант, как выяснилось, советской милиции. Окончил соответствующее учебное заведение в славном, но пока ещё неизвестно где расположенном городе, Пярну. И по пути к месту службы, каким-то непостижимым для меня образом ухитрившись совершить подвиг, нахожусь в одной из больниц а, вернее, военном госпитале, славного города Свердловска.

Предложение о работе поступило, опять же! И потребовалось для этого лишь вызвать приступ ревности у дурачка Петечки. Ну и, сломать палец одному пьяному уроду. Которого тут же приласкал гаечным ключём по голове его незадачливый и неловкий собутыльник.

Правда,