Книга Танцующие в темноте - Маурин Ли

Томми задрал ей юбку, стянул с нее нижнее белье. Раздался треск разрываемых чулок, и она почувствовала его мозолистую руку у себя между ног. Он застонал, не переставая нашептывать ей на ухо: «Я люблю тебя, Фло», и она услышала чьи-то тихие вскрики и поняла, что эти звуки вырываются у нее самой. Все это время она перебирала пальцами его густые темные кудри, покрывая поцелуями его шею, уши…

Он показался ей таким огромным , когда вошел в нее, и ей стало больно, но боль вскоре прошла, превратившись в нечто такое, что невозможно описать словами, потому что нет таких слов…

Все завершилось жарким, яростным извержением, взрывом, после которого они почувствовали себя выжатыми и опустошенными, и теперь Фло вдруг ясно поняла, что родилась на свет только для того, чтобы ее любил Томми О'Мара.

— Господи, Фло! — хрипло выдохнул он. — Так хорошо мне еще ни с кем не было. — Спустя какое-то время он начал приводить ее одежду в порядок. — Одевайся, любимая, а то простудишься.

Фло прижала палец к его чувственным губам, ощущая, как ее любовь к нему струится по руке.

— Я люблю тебя, Томми.

— Я тоже люблю тебя, девочка.

Сверху донесся слабый гул голосов: Марта и Салли проснулись. Фло быстро встала с кресла, чтобы приготовить им чай. Направляясь в кухню в задней части дома, она сделала пируэт. Она всегда была счастлива, но с той самой ночи в парке «Мистери», когда она танцевала в темноте с Томми, счастье ее просто переполняло.

Они с Салли провели чудесный день в Нью-Брайтоне. Прокатились на ярмарочной площади на всех аттракционах подряд, даже на детских каруселях. Потом Салли жаловалась, что ее тошнит, но, вероятнее всего, причиной недомогания стала рыба с чипсами, за которой последовал гигантский рожок мороженого с клубничным сиропом. Но она быстро пришла в себя на пароме, на котором они возвращались домой и где познакомились с двумя моряками, пригласившими их в кино. «Почему ты прогнала их?» — пожаловалась Салли, когда они уже ехали на трамвае к себе, на улицу Вейвертри.

— Мне не понравился этот Питер, — ответила Фло. Собственно говоря, оба моряка оказались довольно приятными парнями, но в восемь часов предстояло свидание с Томми. Она чувствовала бы себя предательницей, если бы пошла с другим мужчиной.

— А мне пришелся по душе Джок. — Салли вздохнула. Ее нельзя было назвать ни красавицей, ни уродиной, она пошла в отца, эта девушка с аккуратно уложенными волосами и карими глазами. С тех пор как почти два месяца назад она ходила на последнее свидание с Брайаном Малони, у нее никого не было.

Фло жалела, что так жестоко обошлась с моряками. Если бы не Томми, она с радостью согласилась бы встретиться с ними еще раз.

— Ты дала Джоку свой адрес, Сал. Может быть, он напишет, — с надеждой сказала она.

— Куда это ты собралась? — требовательно спросила Марта, когда тем вечером Фло, принарядившись, спустилась вниз.

— Я собираюсь повидать Джози.

Джози и не подозревала, что они с Фло стали лучшими подругами с тех пор, как на сцене появился Томми. Она встречалась с Джози два раза в неделю, по понедельникам и пятницам. Джози страшно удивилась бы, узнай она о том, что собирается постричься в монахини и что ей нужна добрая душа, которой она могла бы излить свои самые сокровенные мысли, утверждаясь в принятом решении.

Глаза Марты за толстыми стеклами очков светились подозрительностью.

— Зачем это ты надела красный обруч, если собираешься всего лишь в гости к Джози?

— Я купила ленту в Нью-Брайтоне, — высокомерно ответила Фло.

— Выглядит очень красиво, — отозвался Альберт Колквитт, сидя за столом и попивая чай.

— Я тоже так думаю, — согласилась мать.

Марта сдалась.

— Смотри, не задерживайся допоздна.

— Приятного всем вечера, — пожелала им Фло, захлопывая за собой дверь. Альберт недавно приобрел радиоприемник, и все собрались вместе послушать пьесу. Мама запаслась двумя бутылками «Гиннеса», чтобы «подкрепиться», хотя с тех пор, как потеплело, она стала чувствовать себя лучше. Фло содрогнулась при мысли о том, что ее сестры сидят сейчас в комнате Альберта на диване, на котором он спит. Не лучший способ для двух молодых девушек провести вечер выходного дня!

— Мне нравится твой обруч, — сказал Томми.

— А мне нравится твой галстук, — пропела Фло.

— Мне нравится твое лицо, твои глаза, твои губы. Мне нравится в тебе все!

Он подхватил ее на руки и закружил, пока они не свалились, смеясь, на траву и он принялся страстно ее целовать.

— Еще совсем светло, — пробормотала Фло.

— Правильно. — Он снова поцеловал ее и погладил по груди.

— Нас могут арестовать, и об этом напишут в «Эхо».

— Ну и что?

— Мне тоже все равно, — хихикнула Фло, — но мама будет недовольна, а Марту хватит удар. Нэнси это тоже не понравится.

— Нэнси придется проглотить это. — Тем не менее он сел и пригладил свои непокорные вихры.

Фло никогда не говорила ему, что видела Нэнси. Однажды, зная, что он на работе, она отправилась на Клемент-стрит, неподалеку от Смитдаун-роуд. Это оказалась респектабельная улица с двухэтажными домиками на две семьи. В то утро оконные стекла сияли чистотой, а ступеньки были выскоблены до блеска. Фло остановилась на другой стороне улицы, напротив дома номер восемнадцать.

Так вот где он живет! Нэнси, должно быть, гордилась своим домом. Занавески на верхнем и нижнем этажах из красно-коричневого кретона, а в окне гостиной красуются бумажные цветы. Передняя дверь и оконные карнизы недавно выкрашены в зеленый цвет. Сердце у Фло сбилось с ритма — может, это он их красил? Она никогда не спрашивала его об этом, потому что не хотела, чтобы он узнал, что она подсматривала за его домом.

Она несколько раз прошлась по улице, не упуская из виду номер восемнадцать, чтобы не пропустить момент, когда Нэнси выйдет на улицу помыть окна и подмести ступеньки. Примерно через полчаса, когда она уже собиралась отказаться от своей затеи, со стороны Смитдаун-роуд показалась женщина с корзиной для покупок в руках. Фло поняла, что это Нэнси, потому что женщина очень походила на цыганку, кем, по словам Томми, и являлась на самом деле. По-своему она была очень эффектной, и ее вполне можно было назвать привлекательной. Кожа оттенка корицы, черные как ночь глаза, крупный нос с горбинкой, а волосы собраны в пучок на затылке, открывая тонкую шею.

— Спаси и сохрани!

Она не отдавала себе отчета, но что-то в этой женщине внушало ей беспокойство. И какой необычный наряд она выбрала для похода по магазинам! Развевающаяся черная юбка, красная шелковая блузка и какая-то яркая расшитая бисером накидка, какую ни жакетом не назовешь, ни шалью.

Женщины разминулись. Фло не имела представления, взглянула ли Нэнси на нее или нет, потому что упорно смотрела себе под ноги. Через несколько секунд она обернулась и увидела, как живописная фигура перешла улицу и скрылась в доме под номером восемнадцать…