Книга Спецназ. В горниле 1941-го - Вадим Владимирович Чинцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но у Кедрова здорово «поехала крыша» — часами проводил время в созерцании или, точнее, в ощущении своего собственного глотательного процесса, поглощая несметное количество конфет «драже». Над детьми своими доктор Кедров проделывал иной эксперимент. Высчитав потребное им количество «калорий», он морил их голодом, не дозволяя выходить из установленной нормы.«. Эксперименты над детьми были одной из причин сор с женой и в дальнейшем её ухода от Кедрова. Психические расстройства, по-видимому, являлись настоящим бичом семьи Кедровых. Его старший брат умер душевнобольным в костромской психушке. Может поэтому, получив от советской власти в восемнадцатом году командование Северным фронтом, уполномоченный Совнаркома развернул 'энергичную работу» по укреплению местных партийных рядов, принимая «решительные меры к контрреволюционерам и саботажникам», физически уничтожая всех потенциальных, действительных и мнимых противников власти большевиков, устроив массовые бессудные казни.
— Где сейчас Кедров?
— В Сухановской тюрьме.
— Устрой-ка, Лаврентий, до начала войны вместе с прокуратурой открытый показательный процесс над Кедровым и его подобными с указанием фактов уничтожения ими совершенно неповинных людей! Мне не нужны их признания, мне нужны доказательства их зверств, понимаю, времени мало, но нам нужно показать людям тех, кто прикрываясь партией и идеями коммунизма, проливал реки крови. И до начала суда нам нужно объявить прощение всем бывшим белогвардейцам, разрешив возвращение их на Родину. Признаем перегибы в органах и объявим единение русского народа. Этим мы оторвем от немцев тех, кто решит с ними придти мстить большевикам! И еще — собери всех иерархов православной церкви, в преддверии кровопролитной войны прекратим все гонения на церковь.
Берия усмехнулся — Мне Строев сказал — Атеизм тоже религия, только в отличии от церкви атеисты верят, что Бога нет!
— Мудрые слова! Вот только интересно, кто автор? Что у тебя еще?
— Подтвердились слова попаданцев, что в верхних эшелонах власти есть шпионы!
Сталин поперхнулся дымом — Чистим, чистим, а толку нет! Кто?
— Не поверишь, батоно, начальник Первого спецотдела центрального аппарата НКВД!
Глава 9
Три дня пролетели как в сказке, Строев с Олесей расписались в ЗАГСе, став мужем и женой — приставленный к призракам старлей, услышав о неожиданной просьбе, на следующий же день организовал и торжественное бракосочетание и банкет в «Арагви». Все парни из группы попаданцев на свадьбе были с девчонками, с которыми они познакомились в парке и которые в первую же ночь, после театра и ужина с шампанским в ресторане «Метрополь» расстались со своей девственностью в гостиничных номерах, осчастливив неумелыми ласками изголодавшихся пацанов.
Привыкшие к тому, что в их времени в студенческой среде практически все девушки активно вели половую жизнь, парни были приятно удивлены и немного шокированы окровавленными простынями. Поэтому в воскресный день все попаданцы собрались утром после завтрака вокруг своего командира.
Скиф кинул взгляд на Олесю, не скрывающую своего счастья, и обратился к Строеву — Командир, тут такое дело! Мы с парнями посоветовались и хотим спросить твоего совета! Практически все готовы сейчас, перед войной, оформить свои отношения с нашими подругами, которые отдали нам самое дорогое, что очень ценится в этом времени — свою девичью честь. Да я понимаю, что ты скажешь в ответ — мы знакомы с ними всего три дня и у нас просто кипят гормоны!
— Тут ты не прав, Скиф, я и сам влюбился в Олесю с первого взгляда! Можно год ухаживать за девушкой, а потом по настоящему влюбиться в другую. Если вы все решили, сейчас же через нашего куратора обращусь к наркому, что бы он продлил пребывание нашей группы в Москве для вступления в брак.
Берия выслушал переданную просьбу Строева и задумался — для дела было бы идеальным вариантом привязать пришельцев из будущего к их новой Родине таким незамысловатым способом. — Слушай сюда, старлей! Где данные на этих невест?
Петров подал папку, нарком принялся за изучение их дел. — Ну что же, родители у девушек, судя по всему приличные люди. У меня возражений нет. Как думаешь, Петров, если женихи от нашей конторы получат квартиры в Москве, они будут ей благодарны?
— Товарищ генеральный комиссар государственной безопасности, если бы мне вместо комнаты в коммуналке дали квартиру, я бы в лепешку разбился, лишь бы моя семья жила в нормальных условиях!
Нарком минуту рассматривал наглеца сквозь стекла пенсне, пока они вдруг неожиданно не запотели, старлей уже готовился к смене работы — вместо центрального аппарата его завтра же наверняка отправят опером в какой-нибудь северный лагерь.
Протирая стекла, Берия ухмыльнулся — Молодец, Петров, будет тебе квартира, причем в том же доме, что и у наших призраков! Будешь после заключения браков курировать уже их семьи. Иди, обрадуй свою жену!
Из кабинета наркома старлей вышел ошалевшим, ноги невольно подкашивались от пережитого только что ужаса. «И почему я так его боялся? Вполне понимающий начальник, заботящийся о своих кадрах».
Берия же вызвал начальника Административно-хозяйственное управления — Ювельян Давидович, в нашем доме на Покровке двадцать дробь один нужно освободить одиннадцать квартир в одном подъезде, одну их них, попроще, для семьи старшего лейтенанта Петрова, а ключи от других я сам вручу.
— Попроще! Там практически все квартиры от ста квадратных метров! А куда отселять семьи работников Покровских казарм Академии имени Дзержинского?
— Поищи, что нибудь равноценное, пусть и подальше от центра! Завтра же квартиры освободить и сделать в них ремонт, распорядись выделить для десяти квартир хорошую мебель, ковры и… установи прослушку. Не смотри на меня так, я же знаю — твое управление уже должно раскулачивать пора, как хомяки еще в тридцать седьмом забили склад реквизируемой мебелью! Знаешь почему твои сотрудники еще не в зоне — они себе брали только по мелочи, тех кто воровал по черному, уже червяки жрут! Свободен!
Получив на устройство личной жизни еще четыре дня, призраки радовались как дети предстоящей групповой свадьбе. Во второй день нахождения в столице по запросу Строев получил на всю группу белые майки, тёмные трико и мягкие ботинки на тонкой и гибкой подошве, напоминающие чешки. Два раза в день группа бегала на стадионе ЦДКА, добираясь до него на метро до станции Сокольники. Там же они во второй половине дня вместе с прикрепленной группой Птицы и Горы отрабатывали приемы рукопашного боя. Часто к тренировке подключались инструкторы осназа, которые находили для себя много нового в армейском стиле ГРУ. Здесь же бойцы познакомились с легендарным Судоплатовым, который, прознав от Берии про секретную группу, получил от него разрешение принять участие в ее тренировках и привлек с собой еще одну легенду — Николая Кузнецова, который на тот момент под именем немца Рудольфа Вильгельмовича Шмидта был внедрен в дипломатическую среду Москвы — активно знакомился с иностранными дипломатами, посещал светские мероприятия, выходил на друзей и любовниц дипломатов.
Заместитель начальника Первого (Разведывательного) управления, сам преподавал в Школе особого назначения НКВД, но общение с призраками дало ему много новых знаний, которые он впитывал как губка. Строев удивлялся легкости усвоения Павлом Анатольевичем самых сложных приемов. Кузнецов вмиг стал любимцем группы, покорив всех своей харизмой. Павел Анатольевич, несколько раз услышав от призраков анекдоты про Штирлица, не понимая юмора анекдотов, расспросил ребят и те вкратце пересказали фильм «Семнадцать мгновений весны», а затем еще и поведали посвященному в их историю Судоплатову историю перевоплощений Кузнецова, который во время войны под именем немецкого офицера Пауля Зиберта с документами сотрудника тайной немецкой полиции вёл разведывательную деятельность в Ровно, постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей, передавая сведения в партизанский отряд.
Судоплатов немедленно написал на имя наркома докладную с просьбой уже сейчас начать подготовку Кузнецова и еще сотни человек к внедрению в ряды противника под видом красноармейцев и командиров Красной Армии из немцев Поволжья и Прибалтов, добровольно сдавшихся в плен в первые же дни войны.
Строев, узнав об этом, посоветовал — Не забывайте, Павел Анатольевич, что немцы будут проверять
