Книга Ведьмино наследство - Илона Волынская

– Чего? – явно не слыша девчонок, буркнул Богдан, не отрывая взгляда от противоположной стороны улицы.

Там, в ярком свете юпитеров, спиной отступал телеоператор, волоча за собой камеру. А на него, ножка перед ножкой, походкой от бедра, шла необычайно фигуристая блондинка. Ярким золотом вспыхивали ее волосы, ручки с розовым маникюром трепетно обнимали черную трубку микрофона. Капризно растягивая слова, блондинка вещала:

– Мы идем по сверкающему огнями на-ачному городу: в первую очередь, конечно, Я! Ведущая программы «Гла-амурненько»! Ну и еще наша чудесная съемочная группа, наши милые-милые спонсоры… – небрежной скороговоркой добавила она.

Из-за спины оператора выскочил лысоватый мужчина со стопкой листов в руке и громко прошипел:

– И еще!..

– Еще? А кто еще? – Блондинка широко распахнула здоровенные, просто огромные ярко-ярко-зеленые глаза и, недоумевая, огляделась по сторонам.

Лысый яростно замахал листами.

– Ой, ну конечно! – вдруг вспомнила блондинка и безразличным тоном проронила: – Еще и вы тут, дорогие телезрители!

Обхватив руками лысую голову, мужчина с отчаянием взвыл:

– Прямой эфир!!!

Зато блондинка победно улыбнулась, как улыбается человек, выполнивший тяжелую, но очень нужную работу, хлопнула длиннющими темными ресницами и вдруг взглянула поверх головы оператора прямо туда, где стоял млеющий от восторга Богдан.

У мальчишки перехватило дыхание и закружилась голова. Никто и никогда не смотрел на него та-ак! Он даже не предполагал, что девушки вообще умеют вот так смотреть!

– Иди давай, уставился! – Танька злобно подтолкнула его в спину, загоняя в темную арку двора.

Пошатываясь и то и дело оглядываясь, Богдан сделал шаг. Сзади топотали девчонки.

– Все мальчишки – психи, а наш – в особенности! – ворчала Танька. – Было бы с чего балдеть. Зубы искусственные, волосы крашеные, физиономия в штукатурке на три слоя… И грудь наверняка силиконовая! Настоящие такими не бывают!

– А вдруг всё подлинное? – хмыкнула Ирка.

– Какое мне дело: настоящее, фальшивое? Мне не интересно! – Танька возмутилась так бурно, что подруга ей не поверила, но предпочла оставить тему.

– Слушайте, а может, не стоит тут торчать? Давайте на проспекте пока погуляем. Там хоть фонари горят, а тут темень непролазная и вообще неуютно. – Ирка поежилась. – Придем, когда майор вернется.

– Точно, давайте! – встрепенулся Богдан. – На съемки посмотрим!

– Стой на месте! – Танька одарила мальчишку презрительным взглядом. – Съемки он посмотрит! А майор потом нас не впустит. Дверь не откроет – и все, – покачала она головой.

Троица топталась у подъезда майорского дома. В подъезде висел густой мрак, пахло сыростью и борщом. Посреди двора торчал обезглавленный фонарь – цементный столб с начисто снесенной верхушкой. Даже свет окон терялся в тени козырька над парадным. Танька тоже поежилась – и впрямь неуютно. Но сказала строго:

– Перехватим майора, когда домой пойдет. Это единственный шанс.

– Единственный – так единственный, – смиряясь, кивнула Ирка и вдруг тихо пожаловалась: – Всё мне кажется, что сейчас красные глазки моего сегодняшнего гостя как вспыхнут! – Она с опаской покосилась в глухую тьму двора.

Богдан очнулся от мечтательной задумчивости. Ему стало неудобно: Ирка тут от страха дрожит, а он расфантазировался про всякие глупости! Сопя от сочувствия, мальчишка предложил:

– А давайте майора прямо в квартире подождем! Вы ж ведьмы! Вскроете заговором замок или в форточку залетите.

– Ты что, совсем съехал – у майора в квартире заговоры класть? – охнула Танька.

– Потому что он оборотень?

– Потому что он мент! – вскричала Танька.

– А что, за колдовство – как за хулиганство, пятнадцать суток дают? – удивился Богдан.

– Нет. Только мент, застав в своей квартире посторонних, обычно оч-чень нервно реагирует. Пристрелит!

– Или покусает, – вздохнула Ирка. – Ждем.

Звук шагов показал, что долго ждать не придется. Кто-то шел по раздолбанной асфальтовой дорожке, с привычной уверенностью огибая ямины. Вдруг ритм шагов сбился, они замедлились, потом и вовсе смолкли. Своим обострившимся слухом Ирка засекла, как идущий тихо и для обычного человеческого уха совершенно неслышно скакнул прочь с тропы. Мягко ступая, двинулся через пыльный газон, аккуратно заходя ребятам за спину. Она услышала легчайшее, будто шорох крыла бабочки, шуршание ткани и ощутила запах металла и смазки.

– И правда нервно реагирует, – буркнула она и, чуть повысив голос, сказала: – Майор, это мы!

На мгновение все смолкло, потом до Ирки донеслись облегченный вздох и легкое клацанье отпускаемого затвора – майор вернул пистолет в карман. Темная фигура материализовалась из мрака прямо перед ребятами.

– Ну и чего затаились? – не здороваясь, мрачно буркнул майор. – Ничего не знаю, ничем помочь не могу, и вообще, вы не ко времени! – Раздраженно топая, он двинулся вверх по лестнице. Друзья переглянулись и поспешили следом.

Брякая ключами, Ментовский Вовкулака отпер дверь, с сомнением поглядел на ребят, мученически возвел глаза к грязно-белому потолку лестничной площадки и пропустил гостей в квартиру.

– Мне не то что ваши, мне бы свои проблемы разгрести! – Майор кивнул на заваленный толстыми папками стол. – Вон, из отделения сюда перетаскал. Передадут мои дела другому, а у меня в бумажках такая путаница, что шерсть дыбом! – Он протопал в кухню, хлопнул дверцей холодильника и вернулся, держа в руках бутылку пива. Буркнув: «Вам не предлагаю», – плюхнулся в кресло и устало вытянул ноги. – Мне работать надо, не поднимая головы, а я весь вечер в нотариальной конторе просидел! Все кишки мне вымотали и душу вынули!

– Вас там что, в жертву приносили? – мрачно поинтересовалась Танька.

Майор так и замер с бутылкой в зубах. Тонкой струйкой пиво потекло по подбородку. Вовкулака судорожно сглотнул, вынул бутылку изо рта и уставился на Таньку.

– Это ты к чему? – грозным тоном поинтересовался он.

– Да ни к чему. Пошутила я. Сами же говорите: кишки, душа… – испуганная подозрительным взглядом, пролепетала Танька.

– Никаких жертвоприношений, – твердо, словно гвозди вколачивал, объявил майор. – Самое обычное житейское дело. Завещание. Что тут такого?

– Да ничего, ничего! – завопила Танька. И тут же уставилась на майора не менее подозрительно, чем он на нее: – ВЫ составляли завещание?

Майор слегка обиделся:

– Мне что, по-твоему, и завещать нечего?

– Если вы всех на бабки, как нас, выставляете… – прикидывая на глазок стоимость сделанного в квартире ремонта, ответила Танька.

– Но-но, попрошу без намеков! – перебил ее майор.