Книга Создатель чудовищ - Дмитрий Лазарев

До Листвянки из Иркутска мы доехали на автобусе. Наша машина ждала нас в гараже при доме. Когда мы вычислим местонахождение Глеба – да-да, именно не «если», а «когда», – забирать сына мы поедем на ней. Я смотрел на дом, как бы узнавая его заново: казалось, день, когда мы отправились отсюда в погоню за сбежавшим Глебом, был целую вечность назад, а между тем миновала всего пара недель.

Пока я предавался этим отвлеченным в общем-то размышлениям, Рита проверяла дом на предмет присутствия незваных гостей своим биосканером пьющей жизнь, ставшим после катализатора гиперчувствительным. Никого не обнаружив, она кивнула мне, и мы наконец вошли.

Какое-то время у нас ушло на то, чтобы подобрать предметы, наиболее тесно связанные с Глебом. Это было важно, потому что помимо дома контакт с Глебом могли усилить вещи, на которых остался его биологический и эмоциональный отпечаток. В итоге мы подобрали три таких: его любимую футболку с Логаном-Росомахой, плюшевого бурого медведя с наполовину оторванной и не раз уже пришитой лапой и пластиковую с металлическими вставками пожарную машину, вызвавшую у него в свое время бурю восторга.

Ну все, подготовка завершена, пора за дело. Рита ныряет глубоко в эгрегор Сеятелей, зовет и ищет, я подныриваю чуть-чуть, «держу» ее, а параллельно высматриваю и вылавливаю своим особым восприятием возможные опасности. Ну и конечно, у меня наготове ампула с антиновой на случай, если Риту от перенапряжения накроет приступ вакцинальной ломки.

Концентрация… Поехали!

* * *

Холод и тьма, пока спокойная, почти неподвижная. Мое сознание раздваивается… да нет, почти растраивается. Часть меня в тесной интеграции с Ритой и воспринимает то, что воспринимает она, другая, пожалуй, главная, следит за эгрегором, а третья держит связь с физической реальностью, ведь я же якорь. У кого-нибудь другого от подобного могла бы и крыша поехать, но мне доводилось и в более безумные ситуации попадать.

Периферийным зрением я вижу, как пальцы Риты до белизны костяшек сжимают лапу медведя, которому здорово повезло, что он плюшевый. Другая ее рука комкает футболку с Логаном, а между лодыжек зажата пожарная машина. Полный контакт. Но мое сознание и без того ощущает невероятное напряжение жены и те отчаянные усилия, которые она предпринимает, чтобы преодолеть «антирадар» Глеба. Я воспринимаю, как она бросает в дело все доступные ей псионические ресурсы, наращивая мощность зова до почти запредельных величин.

Мое напряжение тоже растет: мне кажется, что, во-первых, Рита может вот-вот не выдержать адских усилий и свалиться с приступом, а во-вторых, эгрегор среагирует на бушующую здесь бурю эмоций. И опасения мои, кажется, начинают воплощаться – волнение тьмы усиливается. Может, у страха глаза велики? Нет, мне не мерещится – активность эгрегора и впрямь начинает нарастать. Первое желание предупредить жену я подавляю: нельзя ее сейчас отвлекать, слишком многое на кону. Если она не пробьется к Глебу теперь, то, скорее всего, это будет крах: нам нечем усилить контакт с Глебом, мы бросили на алтарь успеха все, что у нас есть, и не можем себе позволить поражение. Я должен сработать как парашют экстремала: раскрыться в самый последний момент, позволив Рите сделать все возможное и невозможное.

И тут происходит то, чего не было во время нашей первой попытки там, в Белоярской Зоне, – процессы начинают идти параллельно: волнуется эгрегор и меняется что-то на фронте псионической атаки Риты. У меня замирает дыхание. Я боюсь поверить тому, что вижу и чувствую: неужели получается? Начинается гонка: что случится быстрее – окончательно проснется эгрегор или Рита добьется своего?

Жуткое ощущение: сейчас все на тоненького – то, чего мы страстно желаем, и полная катастрофа, а я совершенно бессилен помочь Рите в этой смертельной гонке, могу лишь в последний момент выдернуть ее из-под колес…

И в этот момент глухая пелена абсолютного ничто ненадолго приоткрывается, словно чуть расходящийся занавес в театре, и в эту щель нам на короткий миг является картинка: лодка или катер на серых волнах, в ней двое – мальчик и мужчина. Мальчик, несомненно, Глеб, а мужчина… Я не могу не узнать этого скандинавистого блондина с желто-зеленой болотной мутью в глазах. Паук! Он же – бывший Хозяин Топи. А в следующее мгновение уже и он видит нас. Болотные, лишенные зрачков глаза его не выражают ничего, но лицо искажается гримасой изумления и ярости. Я чувствую, Рита хочет понять что-то еще, но совершенно очевидно, что Паук сейчас нанесет по ней пси-удар. Одновременно с этим пробуждается эгрегор, грозной волной цунами поднимается тьма, готовая захлестнуть уже нас обоих, а не только Риту.

И я делаю то, что должен, – заслоняю Риту пси-экраном и выдергиваю ее из реальности Сеятелей за мгновение до атаки волны, но пси-удар ловлю сполна. Мир взрывается фейерверком боли, а дальше уже нет ничего, поскольку мое сознание отключается.

* * *

В себя я пришел с трудом, и реальность, похоже, мне не рада: голова раскалывается, глаза нещадно режет, из них текут слезы, сквозь которые я с трудом вижу бледное встревоженное лицо жены.

– Ох, Тема, слава богу, ты очнулся! Я уже не знала, что делать. Как ты?

Я попытался улыбнуться, но получилось, похоже, не очень.

– Порядок. Вернее, будет порядок… Скоро… Лучше скажи: ты поняла, где Глеб?

– Вроде бы да… Хотя не уверена… Но давай об этом позже. У нас гости. Незваные. И мне они очень не нравятся.

Глава 11

Игорь

Прибайкалье к северу от Иркутска. Десятый год метеоритного дождя

– Ты все еще думаешь, что это хорошая идея? – голос Лены звучал мягко, и надо было очень внимательно прислушиваться, чтобы уловить нотки типа «а я тебе говорила».

Игорь был благодарен ей хотя бы за то, что она не сказала это вслух. Идея принять участие в туристической сходке на Ольхоне с продолжением похода на лодках в сторону северного Байкала принадлежала Игорю, а Лена возражала. Сдалась только после его настойчивых уговоров. Обычно в семье Бахтиных царило полное взаимопонимание, одной из важнейших составляющих которого была подвижная и позитивная натура Лены, которая всегда выступала «за любой движ, кроме голодовки». Но не в этот раз. Этим летом ей хотелось более спокойного отдыха. В ней поселилось какое-то смутное беспокойство, а может, даже и дурные предчувствия. Но на прямые вопросы она отвечала уклончиво или отделывалась шутками.

Интуиция у жены работала отлично, и сейчас у Игоря нет-нет, да и мелькала мысль, что, возможно, стоило к ней прислушаться и отказаться от похода. Мелькала, но неизменно отбрасывалась. Потому что уговор об этом походе с друзьями Игоря был заключен еще зимой, после Нового года. Потому что Бахтина слишком заела офисная рутина и ему требовалась встряска. Их отношениям тоже не помешала бы свежая струя, новые впечатления, чтобы вырваться из бытовухи. Выезды на море уже не работали, ибо тоже стали привычными. Вот почему на эту поездку Игорь возлагал большие надежды.

Однако она с самого начала пошла наперекосяк. Первым делом из-за погоды задержали самолет до Иркутска, причем ни много ни мало на целых шесть часов. Затем пришлось обойти несколько пунктов проката, чтобы арендовать более-менее приличный внедорожник – полноприводной «Форд». А третьим пунктом их злоключений стал сломавшийся навигатор, карта в котором совершенно не соответствовала реальности: значившийся на ней свороток на маленький городок Лесногорск, через который Игорь планировал срезать путь, отсутствовал. Вот просто совсем. Навигатор занудным женским голосом советовал свернуть… в непроходимую тайгу.