Книга Death Stranding. Часть 1. - Хидео Кодзима

Сразу после каменистого склона Сэм ступил на покрытую травой землю, и станция оказалась прямо перед ним. Невидимая волна прошла по телу, отсканировав пояс на талии и груз на спине. Сэму разрешили проход на территорию станции. Посмотрев по сторонам, он увидел расположенные на равном расстоянии стойки с датчиками – почти все объекты, разбросанные по материку, были оборудованы подобными датчиками, чтобы идентифицировать посетителей. Заранее зарегистрированным людям и грузам присваивался опознавательный номер. По нему на станции должны были понять, что пришел курьер от «Бриджес».

Сэм поднялся по лестнице и оказался на площадке перед входом. На бетоне под ногами тут и там шли трещинки. В центре площадки проходила особенно большая трещина; бетон по ее краям выцвел до белого цвета. Площадка была построена членами первой экспедиции три года назад, но выглядела такой обшарпанной, будто прошло несколько десятков лет. Состояние самой станции было не лучше. Сэм слышал, что поверхность зданий покрывают специальным составом, защищающим от темпорального дождя, но судя по виду станции, его эффективность вызывала сомнения. «Даже если объединить все хиральной сетью, не оборвется ли связь, когда дождь разрушит один из объектов?»

Сэм вздохнул и поднял голову. К югу от станции был крутой обрыв. На дне ущелья пенилась бурная река, и шум течения слышался даже здесь. Вероятно, этой реки не существовало до Выхода смерти. У Сэма не было никаких оснований так думать, но почему-то эта мысль пришла ему в голову.

Не только эта река, но и весь материк демонстрировал свою жесткую, еще необузданную натуру. Не было валунов, округленных веками снежных бурь, – вместо них везде торчали острые камни, похожие на куски магмы, только что прорвавшие поверхность планеты. Водные потоки еще не сточили рваные края берегов – казалось, что вода вспорола землю и теперь течет сквозь эти разрывы. В ней не было спокойствия зрелой мудрости, только порывистость и нетерпеливость, присущая молодости.

Эта планета юна, и люди не могут адаптироваться к такой юности. Темпоральный дождь ускоряет взросление этого мира, а дряхлеющее человечество загоняет в пучину смерти.

Сэм еще раз посмотрел на трещину в бетоне под ногами. Когда-нибудь здесь тоже потечет вода и разделит площадку на две части. Созданные человеком вещи уже устарели. Какими бы высокотехнологичными они ни были, они не соответствуют масштабу этого мира.

Сэм вздохнул: «Еще не наступила пора зрелости, а я рассуждаю совсем как старик». Он горько усмехнулся и вошел в хранилище.

К западу от Столичного узла. Станция

Джордж Бэтон отслеживал на мониторе, установленном в подвальном хранилище, как доставщик зашел на территорию станции. Монитор передавал изображение одетого в синюю форму «Бриджес» курьера, который стоял перед входом в хранилище и осматривал окрестности.

Бэтон не находил себе места с того самого момента, когда его оповестили о прибытии второго отряда. Но оказалось, радоваться рано: курьер был не в отряде, а один, хотя даже при доставке обычных грузов курьеры редко работали без напарника. Может быть, в Центральном узле не хватает рук из-за недавней трагедии.

Впрочем, и это тоже помощь. Запас окситоцина на станции подходит к концу. Пусть сотрудники воспряли духом после объявления об отправлении второй экспедиции, но беспокойство все равно оставалось. Не хватит слов, чтобы отблагодарить этого человека, пришедшего в одиночку.

Курьер зашел в хранилище и с помощью браслета запросил доступ к терминалу доставки. Пояс и этикетку груза в этот раз сканировали тщательнее, чем перед входом, затем из пола поднялся цилиндрический терминал. Бэтон прочитал информацию о курьере, отображающуюся в углу монитора, и недоверчиво склонил голову набок: «Это какая-то ошибка системы. Имя мужчины – Сэм Портер Бриджес, курьер “Бриджес”, единственный член второй экспедиции. Не может отряд состоять из одного человека».

На мониторе перед Джорджем Бэтоном Сэм опустил груз и собирался сдать его в терминал. Груз на полке, разумеется, прошел проверку на соответствие объема, повреждения, а также на наличие бактерий или взрывчатых веществ, затем был отправлен в подземное хранилище. Бэтон взял в руки один из контейнеров, открыл его и осмотрел содержимое. Груз оказался в идеальном состоянии, практически без повреждений.

Он запустил свою голограмму и обратился к курьеру:

– Сэм Портер Бриджес. Спасибо, что пришел.

Сэм в ответ молча посмотрел в сторону голограммы. Перед ним должно было появиться изображение низкого разрешения, поскольку физический контакт курьеров и сотрудников объекта был запрещен. Официально это объяснялось тем, что никакие проверки не могли гарантировать защиту от заражения вирусом или злоумышленной атаки извне. На деле причина была немного другой: для тех, кто привык к общению с ограниченным числом людей, контакт с незнакомцем – большой стресс.

– Спасибо, Сэм. Умные лекарства, которые ты принес, помогут нам прийти в норму, – немного преувеличенно поблагодарил Бэтон. Хотя встреча с незнакомым человеком и была для него стрессом, он еще не лишился способности общаться. – Скажи, если знаешь, – когда прибудет вторая экспедиция?

Сэм на экране монитора недовольно поморщился. Он нащупал что-то на груди и вытащил из-под формы несколько металлических пластин. «Не может быть! То есть сведения на мониторе были правдой», – подумал Бэтон.

– Неужели ты?

Сэм кивнул и поднял выше шесть металлических пластин, соединенных цепочкой.

– Ты правда один? Один будешь соединять весь материк? – спросил Бэтон взволнованным голосом.

Сэм на мониторе потряс пластинами, будто поторапливая Бэтона.

– Видимо, так и будет. Тогда подключи нас этим «Кьюпидом».

Сэм кивнул. Джордж Бэтон прикусил губу и заметил, что плачет. Слезы не останавливались. Три года он ждал этого момента! Поток слез, копившихся все это время, было не остановить.

* * *

– Ну, подключай, – голограмма склонила голову. Это была мольба Джорджа Бэтона, сотрудника «Бриджес».

Сэм снял «Кьюпид» с шеи и поднес к приемнику устройства. Шесть пластин парили, игнорируя свой вес, и слабо светились. Сияние распространилось по помещению, окутало Сэма и устройство – тело Сэма поднялось в воздух. Ощущения были похожи на те, что он испытывал, подключаясь к ББ, – они не были неприятными, но и особого удовольствия не доставляли. Тебя переносит из мира живых в мир мертвых; все настоящие чувства, связанные с этим миром, притупляются, и это приносит одновременно беспокойство и чувство освобождения. ББ тихо засмеялся.

Потеряв связь с одним, обретаешь ее с чем-то другим. Отпускаешь и привязываешься.

– Спасибо, Сэм Бриджес.

Зернистая голограмма, похожая на фигурку из детских кубиков, сейчас приобрела реалистичный трехмерный вид – результат запуска хиральной сети через «Кьюпид». Присмотревшись, Сэм увидел, что Бэтон плачет.

Голова раскалывалась, будто с похмелья. Сэм похлопал себя по щекам, чтобы избавиться от неприятных ощущений.