Книга Князь моих запретных снов - Оливия Штерн

А потом занятие закончилось, и Гвейла Шиниас устало произнесла:

- На сегодня – все. Идите. Следующая практика будет по расписанию.

Но я не удержалась и спросила:

- Мастер Шиниас, а что мы должны чувствовать, когда душа хозяина предмета еще может вернуться?

Женщина усмехнулась.

- А что ты чувствовала, когда держала в руках ту ленточку?

Я помотала головой.

- Я… я видела паутину. Багровую паутину, повсюду.

Мой ответ, казалось, удивил мастера.

- Такого мне еще не рассказывали. Впрочем… - окинула меня цепким взором, - поживем – увидим. Когда человека еще можно вернуть, мы, сноходцы, чувствуем свет.

Вот и пойми, что она хотела этим сказать.

***

Стоило только выйти из кабинета, как Альберт решительно подошел ко мне. Внутри все сжалось, я панике уцепилась за Габриэль. Наверное… Он что-то захочет мне сказать. Но я… готова ли я слушать?

Я обреченно посмотрела в красивое – и такое неправильное частичной неподвижностью лицо молодого мужчины. Надо сказать, неделю назад я бы и не осмелилась вот так, почти на равных смотреть на господина, которому не ровня, но сейчас… он ведь сам объявил… а я и не знаю, что делать, как себя вести.

- Ильсара, - чуть хрипло сказал он, - можно с тобой поговорить?

Можно ли? Наверное… почему спрашивает? Так непривычно, когда твое мнение кого-то интересует…

Но за меня ответила Габриэль.

- Можно. Только если ты потом доведешь ее до двери в нашу комнату. Сейчас, знаешь ли, не лучшее время бродить по замку в одиночестве.

- Конечно, доведу, - Альберт все еще заглядывал мне в лицо, как будто опасался отказа.

Но я… разве я могу отказывать? Тем более, просто поговорить.

Не готова я к этому разговору, но что поделаешь.

Кивнув, я разжала пальцы, выпуская локоть Габриэль, потом, опомнившись, обернулась:

- А ты? Как же ты?

- Меня проводит Тибриус, - с ледяным спокойствием объявила Габи, - так ведь, Тибриус ар Мориш?

Брюнет пожал плечами.

- Отчего нет? Идемте, Габриэль.

Они ушли, и мы с Альбертом остались одни в широком коридоре, в вязкой и неприятной тишине, которую нарушало лишь потрескивание факелов в подставках у стен.

- Ильсара, - он чуть наклонился ко мне, - пойдем на замковую стену? Там спокойно, можно поболтать без свидетелей.

- Хорошо, - сказала я, - пойдем.

Альберт на удивление хорошо ориентировался во всех хитросплетениях коридоров и лестниц, и вскоре мы оказались на замковой стене. День был ясный, жаркое солнце лохматым клубком белого огня палило в небе, но здесь, на широкой стене, с моря дул свежий ветер, и пахло, на удивление, вовсе не солью или рыбой, а легкой, едва ощутимой сладостью, от которой приятно защекотало в груди и захотелось по небу добраться до самого горизонта, туда, где синие воды смыкаются с легкой сиреневой дымкой.

Живя неподалеку от моря, смешно сказать, я никогда его не видела. Только слышала о том, что оно есть. А тут вдруг, стоя на замковой стене, с размаху окунулась в эту безбрежную синь, вблизи украшенную гребешками белой пены, и мне в самом деле захотелось раскинуть руки, и чтобы свежие порывы ветра подхватили меня, понесли туда, над волнами, а я бы ловила соленые брызги и смеялась от радости и одуряющего ощущения свободы.

- Нравится? – голос Альберта над ухом вернул меня на землю.

Я резко повернулась к нему, одновременно пятясь, восстанавливая дистанцию. В моих глазах он по-прежнему оставался высокородным господином, аристократом, и я недоумевала, почему он поступил так, как поступил.

- Ильса…

Я сглотнула. Нет, невозможно вот так, молчать.

- Зачем ты сказал, что мы… ну…

- Что ты – моя девушка? – темные глаза озорно сверкнули, - да, наверное, мне стоит объясниться. Пойдем.

Мы пошли по стене. Альберт не делал попыток ни обнять, ни взять за руку, что меня радовало. Мне… было так неловко смотреть на него, и потому я смотрела на море.

- Ты хорошая девушка, Ильса, - проговорил Альберт, - я подумал, что тебе ни к чему лишние враги. И без того Тибриус на тебя зуб точит.

- Кому я помешала? – мне сделалось горько. Да что за невезение?

- Я тут поспрашивал старших учеников, - голос Альберта стал звучать совсем тихо, - видишь ли, да, у мастера Клайса, похоже, и впрямь была интрижка с убитой. А до этой девушки он… тоже имел некоторые отношения… угадай, с кем?

- Не знаю, - простодушно ответила я, все еще любуясь раскинувшимся внизу морем.

- С мастером Шиниас, - весело ответил Альберт.

- Что?!!

Тут я не выдержала и все же уставилась огорошено на Альберта, а он весело рассмеялся, на меня глядя.

- Какая ты неиспорченная, Ильса. Это надо срочно исправлять. Удивляешься таким простым вещам… Ну, казалось бы, что такого, что Гвейла Шиниас была любовницей Клайса? Но нет же, для тебя это просто небывалое событие! Да у вас там ,в деревне, что, никто ни к кому не ходил на ночь?

Я только губу прикусила. Нет, ничего такого не припомню. А может быть, просто не замечала за всеми этими свиньями, коровой и грядками.

И тут меня осенило.

- Альберт, - тихо спросила я, - так ты это специально сказал, чтобы мастер Шиниас не подумала, будто бы я… и Клайс… Ну, что я, возможно, специально обратила на себя внимание главы замка?

- Ты просто гений, Ильса, - он криво улыбался.

А я подумала, отчего у него такое странное и перекошенное лицо? Хотелось спросить, но сдержалась. Наверное, Альберту неприятно говорить об этом.

- Так, может, это она и убила девушку? – пробормотала я, и сама испугалась того, что только произнесла.

Улыбка медленно сползла с лица Альберта, он пятерней смахнул упавшие на глаза волосы, светлые, точно колосья спелой пшеницы.

- Я не знаю. Именно поэтому, Ильса, я и сказал то, что сказал. Ты мне ничем не обязана, понимаешь?

- Я уже обязана хотя бы оттого, что ты защищаешь безродную крестьянку.

- Нет, не надо так ни думать, ни говорить, - теперь Альберт был очень серьезен, - если хорошим людям не помогать, их совсем не останется.

- Но я вряд ли смогу помочь тебе, - я вздохнула.

- Я не очень хороший человек, Ильса. Мне помогать необязательно, поверь.

Потом мы еще некоторое время погуляли по стене, любуясь белыми баранчиками на волнах, нежно-голубым, разморенным на солнце небом. Далеко виднелись паруса, ближе – черные щепки рыбацких лодок, а мы все бродили и бродили, болтая о всяких пустяках, и это было так странно, что я, не обученная грамоте, вот так запросто разговариваю с благородным господином… Но Альберт умел спрашивать о том, о чем я могла рассказать. О чем? О том, как прорастает пшеница, и о том, какими красивыми бывают цветки мальвы, и о том, какие лечебные травы можно собрать, когда болит горло, и даже о том, как правильно готовить говядину в горшочке, чтобы она была мягкой и ароматной. Под конец я даже почти забыла о том, какая между нами пропасть, и смеялась его шуткам – а они в самом деле были забавными. Но потом Альберт вспомнил, что скоро обед, а перед этим ему нужно сделать кое-какие дела… В общем, он, как самый настоящий галантный кавалер предложил мне руку и повел вниз, в «женское» крыло.