Книга Снова дембель - Николай Нестеров

Серега аж подпрыгнул от радости, а когда я поинтересовался, не родственник ли его «седьмой номер» или просто однофамилец, то счастливый дедушка чуть обниматься не полез.

Предложил чаю, но у меня время вышло, построение на обед, судя по шуму за окнами, началось. Быстро попрощался, оставив сверток с вещами, пообещал заглянуть чуть позже и рассказать про матч и про полузащитника Анисимова.

Номер, кстати, наугад назвал, впрочем, брательник таких подробностей не знал, поэтому прокатило без проблем.

– Дневального я предупрежу. Скажешь, что земеля мой, он пропустит.

Глава 7

– Хорош базлать, времени нет, кто там смелый, выходи, – мне надоели пустые терки, Жека откровенно плавал и сливался, и чем дальше, тем слабее выглядела его позиция. Его оппонент, Саламбек Евлоев, неожиданно ловко и хитро развел его, сведя обсуждение на не нужные второстепенные детали, цепляясь за неточности формулировок. Видимо, имел богатый опыт подобных мероприятий, очень уж профессионально жонглировал словами и смыслами.

Вообще, никогда не стоит недооценивать противника. Никто кроме меня не знает, что Саламбек отнюдь не дурак, хорошо знает несколько языков, в том числе турецкий и татарский, и на досуге любит почитывать Теодора Драйзера. Именно с книгой в руках я застал его в библиотеке части, есть тут такая, между прочим. Позже он поделился со мной своей сокровенной мечтой, бережно сжимая в руках «Финансиста», – он обязательно станет миллионером. На дворе на тот момент, между прочим, был 1989 год, самое его начало, январь или февраль. За два года до ГКЧП и распада Союза. Не удивлюсь, если именно он стоял у истоков тех самых чеченских авизо, по возрасту как раз подходит.

В прошлый раз я решил рисануться и продемонстрировать умение крутить восьмерки солдатским ремнем. На самом деле, это весьма эффективное оружие в умелых руках, напоминает и кистень и нунчаки, хотя, конечно, палки с цепочкой намного удобнее, но зато ремень можно официально носить, не нарушая закон.

Традиция использовать ремень с бляхой в нашем городе сложилась исторически, несколько мореходных школ и каждый пятый юноша в форме ходит с таким украшением. Так что махаться ремнем большинство умеет с детства. Довольно полезное умение, если провожаешь девушку в отдаленном микрорайоне. От толпы отбиваться – самое милое дело. Только надо аккуратнее, снять скальп бляхой или выбить глаз – раз плюнуть.

И если в прошлой реальности я всерьез надеялся поработать ремнем, то сейчас делал это с единственной целью, чтобы не нарушать хронологию. Иначе вместо Лечи окажется другой противник, а мне это категорически не нужно.

Так что, когда вперед всех из толпы вывалился орангутанг в камуфляже, я вздохнул спокойно. Отдал ремень Жеке и легко «затанцевал» на месте, откровенно имитируя боксерскую стойку. Не надо раскрывать все козыри раньше времени.

И если в глазах у Лечи читалась насмешка, разбавленная презрительным превосходством, то Саламбек, наоборот, резко нахмурился, странно посмотрел на мои старые потрепанные кеды и попытался что-то подсказать своему земляку, но тот лишь отмахнулся. После чего стянул рубаху, чтобы продемонстрировать богатырскую мускулатуру. Гора мышц произвела впечатление.

Я не стал выпендриваться и камуфляж снимать тоже не стал.

Подготовка к схватке по ощущениям заняла больше времени, чем сам поединок.

По всей видимости, Лечо знал, что я боксер в прошлом, информацию аккуратно слили через Магу. Он, кстати, по ту сторону баррикад оказался, снюхался с чехами. Именно поэтому Леча так и не понял, что происходит. Ожидая, что я буду работать руками, он пропустил три подряд лоу-кика по внешней поверхности бедра, после чего потерял малейшие шансы на успех, стал заметно подволакивать ногу и морщиться от боли. Решимости у него не убавилось, как и ярости, а вот прыти уже намного меньше стало.

Я же просто кружил вокруг, поочередно обрабатывая то левую, то правую ногу. Доберись ингуш до меня, парой сломанных ребер не отделаюсь. Добить я не успел, всего парочки ударов не хватило, откуда ни возьмись, выскочил капитан Самойлов, и схватка тут же прекратилась.

Может, и к лучшему, – подумалось мне. Моя победа и так очевидна, а добивать не обязательно.

В результате отделался легким испугом и нарядом по кухне, с формулировкой за нарушение формы одежды. Это намек на мои кеды, за которые я больше всего переживал – брату знаменитого футболиста их вернуть обещал. Капитан не стал устраивать бучу, хотя в мою версию, что здесь брейк-данс разучиваем, не поверил ни на грош. Слишком удачно он объявился, наводка сто процентов была. Кто-то стучит со страшной силой, не особо стесняясь. Хотя чего бояться, учебка пролетит быстро, и разбегутся все по горам и заставам, а там и взятки гладки, никто не вспомнит. Стукач – явление повсеместное и неискоренимое, но от этого не менее пакостное, хотя, наверное, и необходимое тоже.

Кеды спасти удалось, их Жека незаметно сунул за пазуху и вынес из зоны досягаемости, я же напялил кирзачи и отправился отбывать наказание. Оказалось, что я уже час как в наряде, о чем мне и сообщил довольный, как паровоз, капитан Самойлов. Задним числом оформит, гад. Еще и танцором диско обозвал напоследок. Как бы ни прилипла кличка, стыда не оберешься. Здесь этот термин еще не имеет голубого оттенка, но все равно обидно. Думать надо заранее, когда отмазку сочиняешь – на будущее наука.

Хорошее настроение исчезло сразу, как только я прибыл в столовую. Опять память сыграла со мной злую шутку, спрятав в укромные закутки мозговых извилин подробности кухонного бытия солдат первого месяца службы.

Бывал я в нарядах многократно, но самые кошмарные именно эти первые были. Стечение обстоятельств. Численность населения в отряде за счет призывников увеличилась вдвое, а значит, и количество едоков выросло пропорционально. Но никто не будет полностью менять штатное расписание и численность кухонных работников из-за такого пустяка! Поваров добавили, а остальные и так справятся, не впервой, однако. Трудности солдата закаляют – это еще одно незыблемое армейское правило.

И второе следствие из этого же обстоятельства, но уже более конкретное: в учебке народ находится временно, поэтому заботиться о них, как о «своих», не обязательно. Из личного опыта помню, что как только новый призыв после выпуска разбросали по заставам, так качество питания в отряде мгновенно улучшилось в разы.

Раньше не задумывался, но теперь точно понимаю, что не случайность. И понимаю я это, глядя на ванну, почти доверху заполненную черной липкой грязью.

Литров сто пятьдесят или двести отборного чернозема вперемешку с картошкой. Именно ее мы и должны почистить на четыре сотни человек. Хотя слово «картофель» на ум приходит в последнюю очередь. Самые крупные клубни размером с грецкий орех, мелкие и вовсе соревнуются с горохом за звание жемчуга армейской кухни. И все это перемешано с землей в пропорции один к двум, причем не в пользу овощей.

В качестве ориентира и цели нашего пребывания на кухне выступают четыре нержавеющие емкости, литров по двадцать каждая, которые надо заполнить благородным картофелем без примесей и кожуры. Проще говоря, почистить надо, переработать эту ванну.