Книга Малышка для двух братьев - Анна Леманн

— Ну да… — парирует Солнцев старший. — Ей лучше с бабником встречаться, который ни одну юбку не пропускает! Ты же ей изменять будешь. Всегда. Ты неисправим, братишка.

— А ты… Тёма, не умеешь себя контролировать, — шипит младший из братьев, и я на цыпочках иду к двери, за которой ругань. — Что если ты однажды на неё разозлишься? Убьёшь? Изобьёшь? Так и рождаются домашние тираны. Лучше уж с бабником, чем с психом, — заглядываю в щель и вижу своих, злых до чёртиков, Солнцевых.

— Я не псих!

— А Адель считает тебя психом! Ненормальным! Она никогда не будет с таким, как ты…

Его слова эхом бьются в моей голове. Собственное имя в их ругани режет слух, подтверждая ужасающие мысли. Я знала и чувствовала, что оба брата относятся ко мне по-особенному. Дима так и вовсе признался в своих чувствах, но Тёма… быть этого не может. Но сейчас они ссорятся из-за меня и делят именно меня.

Ужасно. Противно. Мерзко. Больно. Уничтожающе. До слёз.

— Врёшь! — кричит Тёма, а затем доносится удар чего-то тяжёлого об стену, и я тут же возвращаю своё внимание на происходящее в комнате. Застаю Тёму, что толкнул младшего брата в стену. И Диму, что морщится от боли. — Она никогда бы так не сказала!

— Она никогда не будет с тобой! — Дима продолжает дразнить брата, даже через боль.

Идиот! Тёму нельзя провоцировать! Это может плохо кончиться.

— И с тобой тоже! — удар в челюсть прилетает Тёме, который запускает механизм безжалостной драки.

Вбегаю в комнату и смотрю на них. Точнее на то, как они убивают друг друга, и не могу поверить в то, что вижу и слышу. Маты. Вздохи. Крики. Обещание убийства. Оскорбления. И… стоны боли.

— Прекратите, — шепчу, потому что не в силах кричать. — Прошу вас! Не надо! — повышаю голос, но они меня не слышат. Продолжают драться. — Пожалуйста! — уже ору во всё горло. — Пожалуйста! Не надо! — на мои крики не реагируют. — Да успокойтесь вы! Пожалуйста! Молю вас… — мне на руку попадает чья-то кровь.

Опускаю взгляд на свою руку, затем обратно на братьев и понимаю, что мне до них не докричаться. Они как петухи сцепились, и моего присутствия даже не замечают. Слепые бараны, которые бьются только потому, что в их крови играет адреналин.

Почувствовав слёзы, грубо их вытираю. Кидаю последний взгляд на своих «друзей» и, развернувшись, выхожу из комнаты. Нахожу портфель и, выдрав из тетради лист, решаю написать им письмо. Пусть хоть прочтут, если слушать не захотели.

«Я всё знаю. Я всё видела. И это… подло!

Это ужасно! Нет, не то, что вы дерётесь, а потому что дерётесь из-за меня. Из-за меня! Ужасно чувствовать себя причиной чьей-то ссоры. А вы, чёрт возьми, братья! Роднее вас двоих у вас нет никого! Так что вы творите?! Калечите друг друга из-за какой-то там девушки? Что, других девушек в этом мире мало, что вы решили на мне одной остановиться?

Это некрасиво, мерзко и неприятно! Вы говорите, что любите меня, но это не так… Когда любишь, то ты не можешь причинить вреда никому! Я знаю… Потому что я вас двоих люблю. Я никогда не причинила бы вам столько боли, сколько вы сегодня причинили мне.

Я думаю, что пора! Пора закончить это всё! Мне не нужна ваша «любовь» ценой того, что вы перестанете быть братьями. Мне не нужна ваша «дружба» ценой того, что вы перестанете общаться, и за моей спиной будете оскорблять друг друга.

Мне очень жаль, но лучше мне исчезнуть из ваших жизней сейчас, когда вы ещё можете всё поправить и изменить. Я незначительная фигура в ваших жизнях, а вот вы друг для друга должны быть всем…»

Оставив записку на столе около телевизора, беру свои вещи и ухожу. Благо ещё светло, и я могу дойти до дому сама.

Слёзы льются ручьём, но это не останавливает меня, а, наоборот, добавляет уверенности, что я всё сделала правильно.

Глава 14. Третий лишний

— Я рад, что ты мне позвонила, — произносит Шаван, взяв мою руку, с нежностью смотря в мои глаза. — Проявила инициативу. И даже не опоздала. Мне нравятся ответственные девушки, — улыбается, очаровывая меня улыбкой. Невольно улыбаюсь в ответ. Мне приятно его общество. Последнее время мы всё чаще и чаще гуляем. Просто прогулки. Ничего больше. Это не даёт чувствовать себя одинокой. — После нашего первого свидания, я и не надеялся, что ты примешь приглашение на второе, а потом на третье и…

И десятое. Сегодня именно десятая наша встреча, но Шавану больше нравится называть это свиданием. Пусть называет как хочет, но я чётко обозначила ему границы нашего общения. И он их принял. Только он всё не оставляет попыток очаровать меня и предложить нечто большее, чем обычные прогулки. Его интересуют отношения со мной.

На втором нашем «свидании», я по видеосвязи познакомилась с родителями мужчины и те одобрили мою кандидатуру на роль невесты и жены. Моего мнения в тот момент не спросили. Как собственно и Шавана, но тот думаю с родителями на одной стороне.

Мужчина вежлив, обходителен и внимателен ко мне, что показывает его серьёзные намерения. И я бы согласилась на что-то большее, только вот не чувствую к нему любви. Скорее симпатию и душевную лёгкость ощущаю. Но это и на каплю не похоже на те чувства, что я испытываю рядом с Солнцевыми.

— Ещё бы я не приняла, — смущённо опускаю глаза. — Ты присылаешь мне столько цветов, подарков. Мне неловко. Я говорила тебе по телефону, чтобы ты прекратил. Это жутко дорого и неловко. Поэтому решила при личной встрече, раз по телефону не понимаешь… И как-то всё никак объяснить не могу, — из груди вырывается звонкий смех, и я поднимаю на мужчину весёлый взгляд. — Я, наверное, плохо объясню. Учителя на это всегда жаловались.

— Такая девушка как ты, заслуживает большего, Адель, — он крепче сжимает мою руку. — Не просто цветы, а оранжереи. Но я беден и не могу себе пока такого позволить, но обещаю, что однажды… ты проснёшься утром, а я подарю тебе её.

— Шаван, прекрати, — начинаю хохотать. — Это очень мило и приятно, но не надо загадывать и смотреть настолько в будущее. Я и сама люблю помечтать, и порой мне кажется, что мне надо книги писать, но это ведь просто встречи. А ты уже говоришь так, словно я скоро стану твоей женой.

— Такой исход возможен, — хмыкает. — Я заберу тебя с собой в Португалию, и мы поженимся через год или два. Ты будешь моей девушкой пока. Мои родители уже хотят с тобой познакомиться. Моя мама фотограф и ей всегда нравились девушки славянской внешности. Поэтому, когда она тебя увидела и узнала о моих чувствах… Теперь она ждёт, когда мы приедем.

— Нет, Шаван! Это… я не готова, — восклицаю, но вовсе не чтобы обидеть, а потому как темпы развития нашего общения меня пугают. — Я хочу отучиться для начала.

— Ты можешь учиться в Португалии. У меня есть связи… и я всё организую! Куда захочешь.

— Я не знаю, Шаван. Это очень сложное решение. И ответственное. И я не готова к отношениям сейчас. Пойми, я только окончила школу и хочу почувствовать себя взрослой и свободной, а ты предлагаешь… так глубоко в неё окунуться.