Книга Зыбучие пески судьбы - Ирина Грин

Первое, что бросилось в глаза Рыбаку, стоило ему переступить порог, – растерянность в Асиных глазах. Не успел он понять, что такое могло случиться за время его не столь продолжительного отсутствия, как она, к вящей его радости, пробормотала что-то насчет кофе и опрометью бросилась к кофемашине. «Жизнь удалась!» – обрадовался Рыбак, и даже просьба Лебедева налить и ему чашечку не в состоянии была омрачить эту радость. Однако длилась эта радость недолго. Уж слишком нарочито радужной была Асина улыбка, да и Кристина выглядела немного смущенной. На Тимура можно было не смотреть: с его абсолютно непроницаемым лицом хорошо играть в покер – противник ни за что не догадается, что он блефует.

– Рассказывайте, – положив на Кристинин стол ключи от машины, скомандовал Рыбак.

Несколько секунд коллеги (исключая, разумеется, Молчанова) обменивались многозначительными взглядами, словно жулики, пойманные на горячем. Затем Кристина сказала:

– Мы решили все-таки разобраться с этим делом… С доппельгангерами…

– Решили, значит. – В голосе Ивана явственно звучала горечь. – И проголосовали небось…

Ася замотала головой, а Кристина уверенным тоном заявила:

– Нет. Я считаю, что голосовать неполным составом некорректно.

– Ну да, само собой, – с сарказмом согласился Иван. – И как же вы претворяли в жизнь это свое решение?

Отвечать на вопрос, заданный подобным тоном, Кристина не собиралась, предоставив сделать это главным зачинщикам. И тогда Ася, сбиваясь и перескакивая с пятого на десятое, начала рассказывать о поездке с Федором в «Плазу» и о плане, предложенном Кристиной.

Рыбак молча кивал, но, когда она упомянула о наследстве, мгновенно принял стойку:

– Наследство, говоришь? Что за наследство?

– Я не знаю. – Ася пожала плечами. – Она не сказала. Правда, Федор?

Лебедев закивал:

– Не сказала… Иван Станиславович, вы, может, печенья хотите?

И он нырнул под стол, делая вид, что ищет чем бы таким особенным угостить Рыбака.

– К черту печенье, – взревел Иван, и Кристина заметила, что Ася вот-вот заплачет.

Она похлопала ладонью по столу, призывая разошедшегося Рыбака к порядку.

– Иван, сбавь тон! Да, получилось немного спонтанно, но все-таки нам удалось выяснить, что детектив Иванов не похож на человека, которого описала Ермолаева, и в охране «Плазы» нет толстых и лысых сотрудников. То есть либо Ермолаева вводила в заблуждение тебя, либо кто-то вводил в заблуждение Ермолаеву.

– И как вы предлагаете разобраться, какой вариант имел место быть? – Рыбак, склонив набок голову, посмотрел на Асю.

Она огорченно покачала головой:

– Не знаю. Мне кажется, что она могла в детстве заниматься в театральной студии. Как Алиса, помнишь?

Тут Ася испуганно посмотрела на Федора, вынырнувшего из-под стола с упаковкой имбирных пряников. Алиса была девушкой, когда-то разбившей сердце Лебедева, после чего он сбежал в Индию[5]. Наверное, не стоило будить в нем грустные воспоминания.

Но Федор даже глазом не моргнул. Очевидно, лекарство в виде шума океанского прибоя, прописанное лучшим доктором всех времен и народов по имени Время, помогло ему забыть девушку, постучавшую когда-то ночью в его дверь.

– Пряники. – Федор положил перед Иваном угощение.

Рыбак строго зыркнул на него, но от пряников не отказался – разодрал пакет и вытащил один. В офисе тут же запахло уютом домашнего очага.

«Ну и коллектив», – думала Кристина, глядя на насупленно жующего пряник Рыбака. Эта троица – Иван, Ася и Федор – напомнила ей детскую загадку о лодочнике, которому нужно в двухместной лодке перевезти на другой берег волка, козу и капусту. При этом нельзя оставить наедине волка с козой и козу с капустой. Как хочешь, так и выкручивайся.

– Короче, – подвел черту Рыбак, шумно отхлебнув успевший остыть кофе, – вы, как два клоуна, пошли и тупо засветились, не узнав ровным счетом ничего.

Конечно, можно было поспорить, но Ася, покаянно кивнув несколько раз, не стала.

– Говорите, в этот «Вольный ветер»…

– Веселый, – робко поправила Ася.

– Ну, веселый, – согласился Иван. – Туда нужен сотрудник?

– Ну да. – Подтвердил Лебедев. – Могу я! А что? Покопаюсь в их компьютерах. Наверняка что-нибудь нарою.

– Ты уже засветился, – мстительно усмехнулся Иван. – Как работник «Кайроса». Да и какой из тебя продавец путевок?

Лебедев попытался возразить, но Рыбак не дал ему такой возможности.

– Идеально было бы, конечно, послать туда Асю, – задумчиво сказал он. – Но – нет, она тоже засветилась. Мы с Михалычем не подходим – он слишком представительный, а я… Не подхожу, одним словом. Остается…

Тут он выразительно посмотрел на Кристину.

– Кристина Сергеевна тоже очень представительная. И умная, – возмутился Лебедев.

Кристина растерялась:

– Я? А кто будет общаться с клиентами?

– А Михалыч на что? – Рыбак сунул остаток пряника в рот и довольно потер руки. – Хотели играть в детективов – получайте.

– Я думаю, пару дней смогу продержаться, – Тимур пожал плечами. – Ты же не навсегда туда идешь. Полдня, максимум день для сбора информации и подключения Федора к сети «Плазы».

– Хорошо, – согласилась Кристина. – Тогда я с утра в «Веселый ветер», Иван с Асей – в рейд, ты с клиентами, Федор бороздит интернет в поисках родственников Киры Ермолаевой. Надеюсь, Щедрый сегодня какую-нибудь информацию подкинет. Судя по рассказу Наташи Осиповой, живут они не очень далеко. Если что, Иван с Асей поедут в командировку…

– Подождите! – возмутился Лебедев. – Кристина Сергеевна, значит, в «Плазу», Ася с Иваном Станиславовичем в командировку. А я? Я что буду делать? Это моя идея! Я придумал! И теперь остаюсь в офисе?

– Ты будешь самым главным, – сказала Кристина. – Координатором расследования. Согласен?

Федор скривил губы, мысленно примеряя на себя звание координатора. Нет – Координатора. Так-то лучше.

Глава 7

Рабочий день давно закончился, от затянувшегося «Морского боя» у Ивана слезились глаза, но, похоже, домой, кроме него, никто не собирался. Гипнотизировала взглядом монитор Кристина, с непроницаемым лицом шуршал страницами какого-то толстого журнала на английском Тимур. Ася и Лебедев что-то писали каждый за своим столом, только Ася задумчиво, прямо-таки медитативно, едва касалась клавиш, словно стихи сочиняла, а Лебедев – агрессивно барабанил по клавиатуре со скоростью штурмовой винтовки. Судя по унылому выражению лица, пока ничего путного настрелять ему не удалось.