Книга Ведьма и ее питомцы - Анна Бруша

— От злобы, жестокости, излишней хитрости. Матильда.

— Силы небесные и земные, а с хитростью-то что не так? — удивилась я.

— Матильда, послушай…

— А как так получилось, что вы оба считаете, что ведьмы должны подчиняться магам?

Он уставился на меня непонимающим взглядом. При этом мне показалось, что на меня сейчас смотрят двое.

— Матильда, все гораздо сложнее, он — это не я. Послушай, он может причинить тебе вред.

До этого я и сама додумалась, но меня заинтересовало другое.

— Но сегодняшнюю ночь я же провела с тобой?

— Да, разумеется. По-другому и быть не может, — Мерлин был уязвлен. — Послушай, тебе нужно уходить подальше отсюда. Возвращайся в город. Не вздумай остаться в своей хижине, там он до тебя быстро доберется.

— А ты не знаешь, какие у него планы? — поинтересовалась я.

— Матильда, — рыкнул Мерлин. — Мне нельзя сейчас испытывать плохих эмоций. Он сразу же этим воспользуется. Пообещай мне, что вернешься в город, где безопасно. Даже если он возьмет верх, то все равно его удержит поводок, и он тебя не найдет. В глуши ему некому причинить вред.

— А он женоненавистник?

По лицу Мерлина пробежала легкая дрожь.

— Матильда, он хочет делать с тобой ужасные вещи.

— Хм… знаешь, прозвучало многообещающе.

Взглянув еще раз в лицо мага, я поняла, что он воспринимает все слишком серьезно.

— Ладно, ладно. Это понятно. А как ты собираешься бороться с этим Нилремом?

— Я должен с ним сразиться. Чтобы мне помочь…

Мерлин исчез также внезапно, как и появился. Его место занял другой. Надо же, я уже начинаю их различать. По взгляду, по повадкам. Они даже сидеть умудряются по-разному.

У меня очень развита интуиция. Уже по тому, как Нилрем начал подниматься на ноги, я поняла, что он теперь владеет магией. Пришло время бежать…

Глава 9. Хорошо иметь домик в горах

Я с трудом успокоила бешено колотящееся сердце и восстановила дыхание. Теперь можно было пойти помедленнее.

— Чего только не бывает. Нет, ну надо же, — сказала я. — И ты, дух, знал, что такое бывает, и молчал? Но мне сразу же Мерлин показался несколько странноватым. Эх, узнать бы еще, за что его привязали к башне. Много интересного вскрылось бы, я уверена.

Табакерка не ответила. Видно, во время моего стремительного бегства эмаль поцарапалась, и дух переживал.

В лесу было очень спокойно и зелено.

— Даже неплохо, что выбрались на прогулку. Птички сегодня поют особенно звонко.

С левой стороны от дорожки зашуршали заросли акеронского шелколиста. Ксенофонт легко скакнул из кустов и потрусил рядом.

Я наклонилась, чтобы почесать его за ухом. Не сомневалась, что он составит мне компанию.

Мы уходили все глубже в чащу, а я все глубже уходила в свои мысли. Как Мерлин собирается победить Нилрема, он так и не сказал. Как и о том, чем я могу помочь.

Надо будет попробовать погадать на кофейной гуще или прибегнуть к тиромантии — благородному искусству предсказаний по сыру. Оккультные практики в горах определенно должны помочь, а еще скоро ожидается цветочное полнолуние. Мистическое время.

Вот в который раз убеждаюсь, что события происходят не просто так, а за этим стоит некий смысл.

Лес сильно потемнел, и мой нос уловил сладковатый, пряный запах. Скоро я обнаружила заросли дурманного плюща. За этим растением нужен глаз да глаз: если оно слишком разрастется, в лесу непременно появятся феи.

Нет, если фей немного, то они очень даже приятные создания. Я считаю их сморщенные, как печеное яблочко, личики и остренькие ушки довольно милыми, но у них есть пунктик на тумане… Любят они забрать кусок реальности, обнести его туманом и играться там со временем. И все бы ничего, но им нужны зрители. Завлечь в свои сети людей для них самое милое дело. А мне здесь люди не нужны. Особенно маги. Даже один способен породить нереальные проблемы двойного размера. Так что пришлось заняться прополкой, в результате которой количество дурманного плюща было радикально сокращено.

Из-за этой задержки, или я подзабыла дорогу, но до хижины я добралась затемно. Я представляла себе, что мне предстоит еще возиться по хозяйству: растапливать капризную печурку, таскать воду, сметать паутину… Но когда толкнула скрипучую дверь, сильно удивилась. Кровать была застелена, на столе горела свечка, в котелке на огне бурлила похлебка. То есть в мое отсутствие кто-то явно успел заселиться.

— Та-а-ак, — протянула я. — И кого это еще сюда принесло? Еще одного мага заточили или двух? Что, им всем здесь медом намазано?

Сняв пробу с варева, я уселась на стул и приготовилась ждать "гостя". Надо признать, жаркое оказалось отменным. Видно, сказались переживания этого дня, потому что котелок был мной ополовинен.

Глаза начали немилосердно слипаться, и я благополучно задремала. Очнулась от того, что Ксенофонт громко зашипел, глядя на дверь.

— Ты прав, — сказала я. — Ни в какие рамки не лезет. Какая безответственность. Оставить котелок на огне без присмотра и уйти. А если бы мы задержались, этот чудесный домик мог бы сгореть. Где тогда ночевать? Под звездами?

Судя по выражению морды кота, его такое предположение возмутило.

Я потерла затекшую шею. Ладно. Раз маг, или кто тут хозяйничал, не явился в столь поздний час, то пусть теперь гуляет до утра. Так что я заставила себя встать и быстро запечатала дверь и все окна защитными заклинаниями, не забыла и про дымоход. На всякий случай.

Сильного боевого мага это не остановит, но попотеть придется. Проделав все колдовские манипуляции, я легла в постель.

***

— Уже полдень. Полдень. Слышишь, ведьма. Эй. Ты вообще жива? Ксенофонт, эй, ты, подлый котяра, сходи и проверь… Вот вредная скотина, — Дух из табакерки разорялся вовсю.

— М-м-м… что случилось? — спросила я.

Проснулась я в самом благостном настроении. Так хорошо отдохнула. Наверное, в горах особенный воздух.

— О, темные силы. Наконец-то. Ты что, не слышала, что тут было ночью?

— Нет.

Я встала и поежилась. Огонь в очаге потух, зола остыла, и было довольно прохладно. Так что первым делом я бросила несколько поленьев и подожгла их. Огонь взвился вверх и весело затрещал.

Потом я достала табакерку из мешка и поставила на стол. Надо сказать, ныл он и стенал напрасно, эмаль осталась в первозданном виде, львиные лапы не погнулись. Так что жаловаться на состояние сосуда духу было нечего.

— Этот шалаш едва не рухнул. Кто-то бросался на дверь, тряс ее, и был такой звук… как когти скребли по стеклу.

— Ничего не слышала, — безмятежно сообщила я. — Замечательно, в котелке еще осталось жаркое. Ксенофонт, нас с тобой ждет сытный завтрак.