Книга CTRL+S - Энди Бриггс

– Не хочу к ним даже прикасаться, – проворчал один из мужчин, появляясь у них в поле зрения. Тео и Клемми присели, надеясь, что в этом темном углу за штабелем матрасов их не заметят. – Воняют они, как дерьмо. Все это крайне прискорбно, приятель.

Тео приглушенно ахнул и в ужасе взглянул на Клемми. Она тоже узнала и эту витиеватую фразу, и растянутые интонации кокни – просторечного говора обитателя лондонского Ист-Энда. Это, безусловно, был тот же голос, который недавно угрожал Тео по телефону.

– Ты только послушай себя. Рассуждаешь, как последний болван.

В просвете на миг промелькнул произнесший это второй мужчина с длинными, до плеч, светлыми волосами.

– Я не потерплю уроков красноречия от какого-то гребаного африканера[10].

Блондин хмыкнул.

– Пахнет дерьмом потому, что это и есть дерьмо, – заявил он с отчетливым южноафриканским акцентом.

Этот парень виднелся в зазоре между стопкой матрасов и углом коридора, где они прятались. Но отчетливо Тео смог рассмотреть только рыжевато-коричневые брюки и черный пиджак – все остальное терялось в тени.

– Сожги их.

– Ты что, ненормальный? – последовал ответ. – Прямо здесь?

Блондин похлопал ладонью по стене:

– А что? Кладка кирпичная. Она не займется, а они просто выгорят сами. Кто узнает?

Первый мужчина колебался.

– Ну, может, ты и прав, – неуверенно сказал он. – По крайней мере, трогать их руками мне точно не хочется.

– Тогда я сам все сделаю, – раздраженно бросил блондин. – А ты забери лампы. Да, и еще раз убедись, что кабели базовой станции в грузовике. Здесь нельзя ничего оставлять.

Кокни хрипло прокашлялся, сплюнул на пол и что-то одобрительно пробормотал. Через несколько секунд они услышали лязг металла и тарахтение выкатываемых прожекторов. Блондин крутился возле штабеля матрасов; он явно прихрамывал. Клемми вцепилась пальцами в руку Тео; оценив противника, она не сомневалась, что они сумеют убежать от него – если только будет, куда бежать.

Между тем южноафриканец вынул из кармана металлическую зажигалку для сигарет. Клемми впервые видела такую штуку наяву, а не в старом кино. Курение было запрещено много лет назад – единственным легальным способом потребления никотина стали вейпы. Металлическая крышка зажигалки со звонким щелчком откинулась, и под ней ожил язычок пламени. Мужчина поднес зажигалку к матрасам и подождал, пока ткань загорится.

Когда огонь осветил этого человека, у Клемми перехватило дыхание. Правая сторона его красивого худощавого лица заросла щетиной, но левая была испещрена многочисленными нарывами и красными воспаленными шишками; от этого щеку его перекосило, а веко опухло так, что глаз полностью не открывался.

А затем блондин вдруг бросил взгляд в темный коридор – казалось, прямо на нее.

Может быть, он что-то услышал?

Глаза его на мгновение задержались там, а потом вернулись к языкам расползающегося огня. От горящей ткани вверх тянулся густой черный дым, и человек закашлялся, а потом резко развернулся и, прихрамывая, ушел вслед за своим напарником.

Пламя уже вовсю гуляло по обивке матрасов, и Тео подумал, что они оказались в западне. Клемми заметила тревогу на его лице.

– Не волнуйся, они из огнеупорного материала. Через несколько секунд они просто погаснут.

И тут с громким хлопком, сопровождавшимся ударившим им в лицо жаром, от которого они отшатнулись к запертой на засов двери, дешевая набивка матрасов внезапно вспыхнула яростным оранжевым пламенем, быстро охватившим весь штабель.

От едкого дыма, заполнившего их коридорчик, у Клемми щипало в носу. Тео прикрыл рот левой рукой, используя свой рукав в качестве фильтра, а правой принялся дергать задвижки на двери. Света от разгорающегося у них за спиной костра было вполне достаточно, чтобы рассмотреть, что задвижки эти заржавели в своих гнездах. Клемми вцепилась в одну из них двумя пальцами и попробовала потянуть, но лишь содрала кожу.

– Они не сдвинутся с места!

Оглянувшись, она увидела, что весь второй конец коридора превратился в сплошную стену адского огня. Тянувшийся под потолком черный дым в замкнутом пространстве становился все гуще.

Тео всем весом навалился на проклятую задвижку, сбивая в кровь руки. Пальцы его соскользнули.

– Вот зараза…

Он пнул дверь ногой с такой силой, что риг слетел ему на шею и стукнул его по подбородку – и тут его осенило.

Он снял свой риг, накинул его заднюю часть на конец задвижки и принялся тянуть, глядя, как сияет в отблесках пламени стильная плетеная лямка из черного углеродного волокна. И все же задвижка не шевелилась. Набрав побольше воздуха, уже отравленного дымом, Тео уперся ногой в стену и рванул еще раз. Теперь он был готов поклясться, что наметился какой-то сдвиг.

Словно опрокинутое вверх дном и жавшееся к потолку море густого едкого дыма было уже у них над головами. Клемми сползла по стене и села на пол, громко кашляя. Еще несколько секунд, и перед ними встанет суровый выбор: либо задохнуться, либо поджариться на этом дьявольском барбекю.

Тео потянул снова, сначала упершись одной ногой, потом другой. Лямка из углеродного волокна легко выдерживала его вес, и наконец задвижка с резким щелчком поддалась.

– Ты сделал это! – радостно воскликнула Клемми, и они вдвоем толкнули дверь.

Но она все равно не открывалась.

Клемми принялась лихорадочно обследовать ее. Вскоре она обнаружила внизу еще одну поржавевшую задвижку и, последовав примеру Тео, тут же обмотала ее конец лямкой своего рига. Упершись обеими ногами в стену, она потянула изо всех сил.

Рассыпая тлеющие угли в их коридор, гора горящих матрасов наконец рухнула и послала в их сторону облако горячего дыма. Искры жгли Клемми щеки и кожу рук, но она не останавливалась.

Задвижка подалась назад так резко и неожиданно, что не выдержали шурупы крепления и весь замок упал на пол. Они вдвоем ухватились за ручку и потянули ее на себя. Заржавевшие петли, не открывавшиеся много лет, туго заскрипели, но дверь все-таки открылась ровно настолько, чтобы Клемми смогла выползти наружу, а Тео, переступая через нее, споткнулся и вылетел под дождь. Бушевавший у них за спиной костер, получив резкую подпитку кислородом из свежего воздуха с улицы, отозвался громким хлопком.

Он помог Клемми встать, и они, пошатываясь, отошли на несколько шагов в сторону. Глаза их слезились, они судорожно хватали воздух ртом, откашливая из легких ядовитый дым. Струи дождя помогли успокоить боль в глазах. Через несколько мгновений из дверного проема на тихую улочку повалил едкий черный дым, и они огляделись по сторонам.