Книга Танец с зеркалом - Эльдар Сафин

Старейшина прикоснулся к локтю Карпентера, и тут же глаза его широко раскрылись. Да и сам невольный герой пораженно посмотрел на Карла.

Теперь они думали по-разному. Видимо, столкновение с «вихрем» и невероятная скорость Альбиноса в тот момент позволили сделать качественный скачок. Старейшина думал медленно, и Миха даже понимал почему. Колесо в его голове, необычайно прочное и почти вечное, за полторы сотни лет касания лапок животных получило маленькие выбоинки – и каждый следующий зверек старался держать один и тот же темп, чтобы попадать четко в удобные следы.

А Альбинос в голове Михи бежал как придется – это делало его не слишком предсказуемым для друзей, но позволяло принимать решения, о которых другие и мечтать не могли. До рывка с «вихрем» это играло против Михи. А сейчас, когда он неожиданно перешел на новый уровень осознания, стало его преимуществом. И Карл это понял.

– Друзья мои! – громко крикнул старейшина. Его кремниевая глотка, не привыкшая к таким нагрузкам, дала легкий сбой в конце, но этого почти никто не заметил. – Михаэль спас нас! Наны ушли! Общее собрание!

«Общее собрание»! Миха едва в голос не рассмеялся. Это был отличный способ успокоить всех и подтвердить, что они не одни. Любой повод – решение одно. Общее собрание! Дети…

В этот раз собирать всех пришлось не так долго, как в прошлый, – никто не ушел слишком далеко. Все боялись перемен и старались держаться ближе к остальным.

Ани теперь смотрела на Миху с опаской. Когда круг собрался, Карпентер первым делом заглянул в ее мысли – она оказалась растеряна и не знала, что думать. Остальные просто радовались тому, что угроза нанов исчезла. Никому и дела не было до того, что нанами кто-то управляет.

Еще Миха почувствовал пристальный интерес к себе со стороны нескольких девушек.

В общине нечасто появлялось достаточно ресурсов для того, чтобы принять нового члена – и когда это все же происходило, в желающих произвести на свет малыша недостатка не было.

Ленивый бег Альбиноса сменился трусцой – Карпентер размышлял о том, что делать дальше. Остальные гиганты в момент общего собрания осознали, что их посланник каким-то образом освободил остров от нанов – но двигающихся по накатанной кроликов в их головах не хватило для того, чтобы понять, как это случилось. Они не воспринимали код нанов «что-то/ничего», в запомненных Михой обрывках которого оказалось немало интересного.

– Карл, – сказал он. – Я собираюсь уйти и отыскать тех, кто управляет нанами.

– Ты не пройдешь через море, – сразу же ответил старейшина.

– Наны не способны двигаться над глубокими местами. Часть их роя спускается под воду и отталкивается от земли, и через некоторое время они выходят из строя и поглощаются остальными. Это значит, что я смогу найти их источник, ни разу не погрузившись с головой.

– И чего ты хочешь?

На этот вопрос соображения Карла хватило.

– Раз уж я ухожу, освобождается мое место в кругу. Я хочу ребенка.

К сожалению, из всех подходящих грызунов свободной оказалась только одна белочка. Рыжая, хвостатая, живая и смышленая, по общему мнению, она была не лучшим вариантом – но Миха считал иначе.

Он поместил ее к себе в живот, набитый орехами, и пошел к Ани.

– Нет, нет, даже и не говори ничего! – закричала она, едва он приблизился. – Не прикасайся ко мне!

Девушка боялась – как и большинство гигантов, она привыкла жить по накатанной. Пока Миха был нормальным и в его голове бегал серый кролик, она видела в нем будущего отца своего ребенка. Сейчас же – нет.

– Наш сын будет лучшим, – тихо сказал Миха. – Я передам ему свои знания и помогу раскрыть все возможности. Ты же хочешь, чтобы твой ребенок был лучшим?

Ани сопротивлялась. Она хотела, чтобы ее ребенок был как все. Уговорить ее не удалось – слова гиганта словно натыкались на стену.

Он ушел и следующие два дня сидел на скале в лесу, ощущая, как вертится, постепенно привыкая к темноте и твердости его чрева, белочка. Он пытался говорить с ней, как-то наладить контакт – но малышке требовалось куда больше времени. Альбинос теперь понимал его лучше, чем он сам, убыстряясь перед сложными задачами и медленнее перебирая лапами тогда, когда Миха хотел просто спокойно поразмышлять. Трещинка на груди затянулась сама – оказывается, это было заложено в них, и в памяти даже имелись инструкции – правда, слишком сложные для всех, кроме него.

А на третий день пришла Ани. Она без слов положила руку на его каменное плечо. По обрывкам ее мыслей он понял, что девушка решилась – он всегда был ей небезразличен, а сейчас, поговорив с подругами, она поняла, что все ей завидуют, видя в ней избранницу Карпентера.

Это было не лучшим поводом для рождения ребенка, но Миха не сомневался – он сможет пробудить в ней настоящую любовь.

Еще через четыре дня черная от угольной пыли, несущей главные данные о жизни гиганта и информацию об основах выживания в мире, белочка скользнула из чресел Михи в чресла Ани и уютно устроилась у нее в животе.

Девушку положили в глубокую пещеру, прикопав большим количеством угля и оставив наверху только ее голову. Через два дня уголь превратился в черное бурлящее месиво и кипел еще две недели.

А потом из пещеры вынырнул маленький каменный человечек, и в его голове крутила безостановочно колесо рыжая белка. Как она выжила – оставалось загадкой, но грызуны всегда выживали и с рождения ребенка осваивали его колесо.

Миха взял сына на правую ладонь, а левой рукой помог выбраться из угольной купели Ани. Девушка изменилась – как и многие до нее, после родов она словно узнала что-то недоступное другим. Взгляд ее стал спокойнее, а движения – плавнее. Она повзрослела.

Вечерами они сидели на скале неподалеку от могильной поляны и гладили малыша, передавая ему по крупицам свои знания о мире. Клали ему в животик куски угля, кормили его белку и ухаживали за ней.

Как Миха и предполагал, сын легко усваивал все, что ему давали, – в том числе и знания о нанах, которые оказались недоступными остальным.

А когда малыш подрос достаточно, чтобы самостоятельно кормить белку, – к тому времени на остров уже опустилась осень – Миха созвал общее собрание.

– Я ухожу, – сказал он. – Но знайте – никогда больше ваша жизнь не будет прежней. Даже если я не вернусь – мир уже изменился. Но если я вдруг смогу сделать задуманное и доберусь до тех, кто управлял нанами, возможно, мы найдем наших родителей, и я уверен – они все еще любят нас.

После этих слов Миха встал и пошел на запад. Его ждала долгая дорога, много приключений и открытий.

Колесо вращалось: альбинос прыгал со ступеньки на ступеньку в странном танце. Он чувствовал, что для его лап будет еще много работы.

И еще он знал, что Миха никогда не откажет ему в лишней морковке.

♂♀ Последнее танго на Марсе

Школьный М-бан стремительной гусеницей несся в прозрачном тоннеле. Полина развалилась на сиденье, задрав ноги в облепляющих джинсах на спинку следующего. В планетарных поездах иногда очень трудно расположиться удобно, скорость буквально сплющивает, вдавливает в упругий пластик. Аккуратно причесанные одноклассники косились, но помалкивали: зачем ссориться с Полинкой, она добрая, красивая, а главное – у нее такая подборка синглов, какую невозможно добыть даже в Центральной файлотеке Содружества. Где берет? Тайна. Но никогда не жмется, дает послушать и даже переписать.