Книга Моя любимая рыжая ведьма - Мария Лунёва

Амелия покачала головой в знак согласия и скользнула за ширму.

Медленно перебирая ногами, я двинулась в сторону нашей палатки. Вокруг суетились парни. Они таскали срубленные деревца и складывали их в общую кучу. Тут же воздвигали какие-то беседки с крышей, выложенной из ветвей. Стругали лавки и столы. Лагерь разрастался с поразительной скоростью.

И откуда-то до меня доходил аромат свежесваренной каши. Сглотнув, я поняла, что очень голодна.

— Малика, — раздалось неподалеку.

Обернувшись, я увидела Рояну, пытающуюся воткнуть толстую палку в землю. От усердия бедная моя подруга уже вспотела. Я поспешила к ней.

— Рояна, голова твоя пустая, — отчитала я девушку за несообразительность. — Ее так просто не воткнешь, закапывать нужно. Иди, ищи лопату, — скомандовала я.

Темная ведьма поморщилась, но поплелась добывать то, что я сказала. Осмотрев две неизвестно откуда взявшиеся ветви, я пришла к выводу, что из них действительно может получиться неплохая вешалка для белья. Вот только мысль, что все мужчины будут глазеть на мои висящие сорочки и панталоны, не давала покоя. Это же верх неприличия. Ну, нет уж, ладно еще нижние рубашки, но моему нижнему белью тут не место.

— Малика, я только такую нашла, — вернувшаяся Рояна протянула мне большую лопату.

Схватив орудие труда, я поставила его на землю и надавила ногой. Ничего не вышло. Подняв лопату и обсмотрев ее, поморщилась, что-то здесь было не так. Эта лопата больше на совок была похожа. Почесав затылок, я все же попробовала снова воткнуть ее в землю и тут же окончательно убедилась, что копать такой нереально. Странно, обычно лопаты какие-то треугольные и ровные, а этой что-то загребать хорошо, но не копать так точно.

— Не годится, — я откинула лопату в сторону, — ищи другую.

Рояна тяжко вздохнула и понуро опустила светловолосую головку. Глянув на нее, я поджала губы. Моя подруга раскисала на глазах. Помявшись, она подхватила лопату и снова побрела вдоль ровного ряда палаток.

Оставив пока ветви в покое, я призадумалась. Ведь еще веревку где-то раздобыть нужно. А где? Быстренько оглядевшись, я подметила, что через две палатки от нас соф Тру с довольной физиономией развешивала платье

— Канели, — громко позвала я ее, — а где веревку брала?

Магичка вскинула голову и подвисла.

— Веревку? А у парней добыли. Там в повозке моток у них большой. Спросите, может, и вам отмотают нужное количество.

— Ясно. А лопату тоже у них брали? — снова прокричала я

— Да, у них все, — ответила соф Тру и ушла в свою палатку.

Постояв немного, подождала Рояну. Но та вернулась ни с чем. Расстроенная подруга покосилась в мою сторону. Ясно, придется все делать самой. Покачав головой, я отправилась к повозкам. Обойдя их кругом, заприметила лопату и моток веревки. Рядом со всем этим добром обнаружился и молодой человек. Он как раз вытаскивал большой рулон ткани из телеги.

— Простите, — обратила я его внимание на себя, — а не могли бы вы мне выдать лопату и немного веревки?

Я постаралась мило улыбнуться, чтобы добавить эффекту, но лицо молодого человека даже не дрогнуло.

— Приказ больше ничего без ведома профессора соф Эсгера женщинам не выдавать. У вас достаточно сушилок, пользуйтесь ими по очереди.

— Ну, пожалуйста, — жалобно протянула за моей спиной Рояна. — Нам совсем чуть-чуть нужно.

Боевик выпрямился и глянул на нас с высоты телеги, снисходительно так.

— Я уже сказал, без ведома профессора соф Эсгера ничего не выдаю, — четко произнес он. А потом отвернулся, делая вид, что нет нас тут вовсе.

— Ну и подавись своей веревкой, — прошипела Рояна, — чтоб тебе вредная ведьма в жены досталась, скряга.

Отвесив проклятие, моя подруга развернулась и гордо удалилась. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Такой потерянной и беспомощной я себя никогда не ощущала.

Вернувшись к палатке, я обречено опустилась на землю и уставилась на валяющиеся ветки. Хотелось просто заплакать. Вроде утро, только недавно проснулись, а уже такое чувство усталости накатило, что хоть волком вой.

— Малика, — тихо позвала Рояна, — все ведь нормально будет?! Адаптируемся и подстроимся. Ну, хочешь, я пойду, поспрашиваю у девчонок, может, кто разрешит пользоваться своей сушилкой.

Я горько усмехнулась.

— Никто ничего тебе не разрешит.

Поднявшись, я сходила за своим мокрым бельем, брошенным на сумки, и развешала его на ветвях близ растущего куста. Получилось, конечно, ужасно. Подол сорочки касался земли, пачкаясь. Но другого способа высушить ее я просто не видела. Панталончики припрятала там же, в ветвях.

Вернувшись в палатку, я легла на свой спальный мешок и укрылась одеялом. Хотелось вот так пролежать всю неделю и быстрее вернуться в академию. Я не ожидала, что сломаюсь при первых же трудностях.

— Малика, там за завтрак зовут, — тихо сообщила Рояна.

— Не хочу, — выдавила я из себя.

— Послушай, это всего лишь веревка для белья. Ну что ты так расстроилась? Ну, хочешь, я найду этого ведуна и попрошу у него веревку. Ну, подруга, не раскисай, пожалуйста. Ты просто не можешь так со мной поступить, я не хочу решать все проблемы сама. Имей совесть, ведьма, — взмолилась Рояна. — Нашла по поводу чего в тряпочку превращаться. Да стырим мы ночью эту веревку, у них откуда-нибудь отвяжем. К Сальвовски пойдем и задвинем тему об ущемлении ведьминских прав. Да мало ли, как можно веревку эту добыть.

Качнув головой, я уткнулась носом в подушку. Я терпеть не могла ощущать себя слабой. И самое обидное, я реально не могла никак исправить ситуацию. Все предложения Рояны, конечно, здравые, но как-то слабо верилось в то, что мы сможем тут, на глазах шестидесяти парней боевиков, что-то украсть. К тому же Сальвовски, если мы плач устроим, нас отругает за несообразительность. Когда, мол, ведьма что просила — ведьма берет от жизни все сама. Еще больше расстроившись, я плотнее закуталась в одеялко.

— Ну, нет уж, фигу я дам тебе тут валяться. А ну подъем, Малика, собирай свои сопли в кучу и пошли строить эту природу. Меня еще мокрые рейтузы к плинтусу не прибивали. Вставай, пессимистка, и натягивай улыбку на лицо. Да и вообще, что свет клином на этой веревке сошелся. Да пусть ведун этот на ней удавится.

Рояна ревела медведем, а я вдумалась в ее слова. Что-то в них было. С подругой я согласилась по двум пунктам: это свет клином на веревке не сошелся и пусть Жеан удавится, связав петлю из этой бечевки и моих панталончиков.

— Палка, — сев произнесла я. — Вместо веревки мы можем положить тонкую длинную палку. Но нам нужна ветка как рогатина, понимаешь, раздвоенная на конце, а вернее две такие ветки.

Рояна захлопнула рот и внимательно на меня уставилась. По глазам видела, как выстраивается в ее мозгу схема будущей сушилки. Многие принимали эту девушку за непроходимую дуру, мол, слабая магичка с одной извилиной. Да, может, как магичка, Рояна была пустышкой, но очень мало кто знал, что внутри этой красивой светловолосой девушки с невообразимыми ореховыми глазами уживается еще и опасная черная ведьма — проклятийница. И вот сейчас сквозь маску недалекой деточки на меня смотрела именно она.