Книга Мертвое - Марина Суржевская

Я задумчиво почесала голову. Конечно, можно и сегодня послать родственника в пасть двуликому змею, но я все равно теперь не усну. А с этой враждой надо что-то делать. Не в моих интересах разжигать войну, слишком силы не равны. К тому же, я смогу узнать от родственничка, что ждет меня в Двериндариуме, а это тоже неплохо.

Поэтому я быстро освежилась, торопливо и не слишком умело заплела волосы и натянула такие же, как у Кристиана штаны, свитер и обрезанные перчатки. Посмотрела на мягкую замшевую куртку, но решила, что она лишь стеснит движение. Ардена упоминала, что в Двериндариуме придают серьезное значение физическим тренировкам и подготовила соответствующую одежду. Правда, сопроводив этот костюм уничижительными эпитетами. Оно и понятно. Красивой и родовитой девушке не пристало носить столь неженственную одежду.

А вот меня наряд вполне устраивал — он был удобный.

Собралась я за пять минут. А потом еще десять смотрела в окно, решив, что слишком быстрое одевание покажется подозрительным. На дорожке возле дома наливался злостью мой дорогой брат. Правда, вида он не показывал, стоял возле порога, заложив руки за спину. И лишь напряженная шея и наклон головы говорили о его эмоциях.

И словно почуяв мой взгляд, Крис вдруг резко поднял голову, уставившись в мое окно.

Я отшатнулась.

Когда я все-таки спустилась, Крис окинул меня быстрым взглядом. И светлые глаза снова потемнели.

— Ты опоздала.

— Я пришла, — улыбнулась почти весело. — В нашей ситуации это уже много, согласись.

Темные брови Криса сошлись на переносице. А я вдруг увидела, что у него на шее рисунок. Черный рисунок, выглядывающий хвостом из-за воротника. Интересно, что там изображено? Может, двуликий змей, как у Отступников?

Я хмыкнула, представив «родственника» в роли преступника. Ну уж нет, похоже, он прирожденный каратель!

— Снова играешь в свои игры… Иви? — процедил он. — Думаешь, я один из тех, кто все простит за твои милые улыбки?

Я рассмеялась и махнула рукой.

— Ты разбудил меня в такую рань, чтобы угрожать или бегать? Или ты можешь лишь болтать?

— Бежим до конюшен, — сказал он. И усмехнулся. — Если выдержишь, конечно.

Я прикинула расстояние. Азартная мысль вспыхнула в голове, и я выдохнула:

— Предлагаю пари!

Он насмешливо и недоверчиво поднял брови. Но меня уже захватил знакомый азарт. Кровь закипела, толкая на безумства.

— Если я прибегу первая — ты сделаешь над собой усилие и постараешься вести себя, как брат, а не как двуликий змей!

Кристиан недовольно нахмурился, и я торопливо добавила:

— У нас с тобой нет причин, чтобы любить друг друга. Но мы можем хотя бы попытаться… пообщаться. Ну так как? Пари?

— А если первым буду я? — вкрадчивые нотки в его голосе вдруг заставили меня споткнуться. Но я лишь мотнула головой.

— Мечтай!

И сорвалась с места, устремляясь к утихшему Взморью. Буря прекратилась. Брусчатку усыпали листья и сломанные ветки. Двериндариум спал, и тишина острова казалась оглушающей. Робкие рассветные лучи трогали влажные стены домов и пили капли дождя на листьях вечнозеленого вьюнка.

А я бежала.

Я всегда любила бегать. Движение наполняло тело радостью и успокаивало мои мысли. И если бы все было иначе, я даже сказала бы Крису спасибо за это утро. Но не стану.

Скосив глаза, увидела его рядом. Ноги парня в мягких тренировочных ботинках касались мостовой легко и бесшумно. Я даже засмотрелась, ведь всегда считала, что в беге мне нет равных. Но тогда я не была знакома с этим февром. Поначалу Крис держался чуть позади, и я чувствовала его пристальный взгляд. Но потом ему надоело глотать пыль, и он вырвался вперед.

Внутри меня вспыхнуло пламя, я уже не чувствовала брусчатки. Я летела, я почти парила, я стала птицей, я стала ветром! Свободной! Вот что я ощущала, когда бежала. Свободу…

И желание победить! Потому что соперник оказался силен. В какой-то момент я даже решила — он мне не по зубам, ведь сердце уже стучит в горле, а под ребрами печет на каждом вздохе. А Крис совсем рядом, то впереди, то на полшага позади. Мне казалось, что на этот раз я играю в догонялки со стихией… я слышала его шаги. И ловила звук его дыхания. Я видела его взгляд — океан внутри. И я бежала!

Но когда впереди показались денники, нырнула вперед изо всех сил и края деревянного здания все же коснулась первой.

Кристиан опоздал лишь на мгновение.

Не веря, я оббежала еще круг вокруг колодца и притормозила.

— Я победила! Победила! Победила!

Февр тоже остановился, постоял минуту, восстанавливая дыхание. И посмотрел мне в лицо. Я осеклась и внезапно испугалась, что снова допустила ошибку. Наверное, Ардена не бегает, как угорелая, и не хохочет… Я словно стояла на тонком льду — каждый шаг может стать последним. Радость победы померкла, но я заставила себя стоять и с улыбкой смотреть в лицо карателя. Его взгляд снова трогал меня, запоминая каждую мелочь. Мы стояли в шаге друг от друга. Я ощущала жар его тела, его дыхание. Мы изучали друг друга.

— Не знал, что ты так хорошо бегаешь, — медленно произнес Кристиан.

И я выдохнула.

— Ты многого обо мне не знаешь.

— Это точно, — его голос стал задумчивым, но взгляд остался острым.

Я снова внутренне вздрогнула, но лишь беспечно махнула рукой.

— И спешу напомнить, что ты проиграл пари! Так что будь хорошим братом, принеси своей сестре воды!

Я повелительно ткнула в сторону колодца. Глаза февра потемнели, губы сжались, на миг показалось, что в том колодце сейчас окажется одна зарвавшаяся особа. Но нет. Кристиан усмехнулся, отошел и начал разматывать колодезную цепь.

Я прислонилась спиной к брусьям денника, глядя на парня. Движения у него были скупые и точные. Красивые. Я поймала себя на том, что мне нравится смотреть, как этот молодой мужчина набирает из колодца воду. И почему-то это испугало.

Под ребрами кольнуло. Там, где был рисунок, оставленный Ржавчиной. Я прижала к боку ладонь, не понимая. Раньше я ничего не чувствовала на месте странного узора-шрама. С чего бы ощущать теперь?

Вытащив лебедку, Кристиан зачерпнул воду железной кружкой и принес мне.

— А что надо сказать? — не сдержалась я.

Он нахмурился, не понимая.

— Надо сказать — все для тебя, дорогая сестра!

Кружка полетела на землю, и вода выплеснулась мне на ноги. А ладони февра впечатались в стену, заключая меня в ловушку.

— Смотри — не заиграйся, — процедил он, буравя меня ледяным взглядом.

— А то что? — тихо сказала я, не отводя глаз. — Что, Крис? Ты ничего мне не сделаешь.