Книга Третий меморандум. Тетрадь первая. Первоград - Борис Батыршин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нойе орднунг![3] – выкрикнул Баграт, с ненавистью глядя в обрюзгшее от бессонницы лицо капитана Котов. – Вы решаете принципиальный вопрос, изолировавшись от людей! Тогда – выносите на обсуждение!
– Баграт, тут ты неправ. – Крайновский оторвался от доски, сцепил пальцы. – Это вызовет свалку.
– Малян полагает, что лучше свалка, чем диктатура, – усмехнулся Андрей. – Для него все, что сказал не он, – тоталитаризм. Короче, это даже не просто изнасилование – любимый стажерчик Баграта, втоптав в грязь нашу сверстницу, унизил и нас. Скоро стажеры примутся резать взрослых, а Малян заявит, что закона про убийство пока не существует! – Голубев сорвался на крик.
Баграт вскочил. Валерьян придержал его за локоть, словно опасаясь, что тот кинется в драку.
– Много текста. – Координатор поморщился. – Твое предложение?
– Изгнание. Изгнание на отдельный остров с минимумом припасов навечно. Или даже расстрел. Среди моих Котят найдутся…
– Вот именно! – Багратов палец чуть ли не упирался в голубевский подбородок. – Убийц ты воспитываешь, фашистов! И название-то подобрал, еще бы – фольксштурм…
– Фольксштурм – это ополчение, – буркнул под нос Стась, даже теперь не пожелавший терпеть столь вопиющей военно-исторической безграмотности. – Дедушки и инвалиды с фаустпатронами. А у Андрюши нашего, скорее, гитлерюгенд.
Губы Голубева задрожали, он хотел ответить, но мягкий глубокий голос Виктории трезвил их.
– Ребята, не будем выяснять отношений, – попросила она. – Баграт, твое предложение?
– Я согласен на любое наказание, при котором Олег остается в колонии и продолжает работать.
– Само собою! – Андрей делано хохотнул. – Насильники и анархисты – самые ценные сотрудники Баграта Маляна!
– Ты… ты… – Баграт шагнул вперед. – Товарищи, он же фашист! Как вы не видите! Или вы… или вы… или вам тоже – только власть?
– Да, нам власть. – Теперь они стояли вплотную. Голубев был бледен. – А ты – христосик? Или лицемер? А если бы на месте Красовского был один из Котят, а на месте Татьяны – Простева? – Голубев кивнул на Лену, Лена слабо ахнула и закрыла лицо руками. Баграт положил руку на расстегнутую кобуру. Голубев шагнул в сторону, его рука тоже нырнула к поясу.
– На месте!!! – Крик сорвался на последней ноте. Казаков уже не сидел. Он стоял, направив жерло распылителя на Голубева и Маляна. Виктория тоже стояла за его спиной, держа ТТ в опущенной руке. Все замерли. Леня Крапивко поднялся со стула и с длинным вздохом прошел мимо оторопевшего Баграта, мимо застывшего Казакова, мимо Вики. Хлопнула дверь.
– Я ожидал, что так кончится, – заговорил наконец охрипшим голосом Казаков. – И принял меры. Я вооружил курсантов промышленных и сельскохозяйственных курсов. Юра Танеев с ними. Я предупредил Диму Колосова, чтобы был готов вывести из ангара бронемашины. Леонид сейчас даст сигнал. Уже дал.
Немая сцена длилась, и координатор мог беспрепятственно продолжать.
– Своим экстремизмом вы, – жерло распылителя ткнуло в Голубева и Маляна, – поставили колонию на грань раскола и гибели. Вы словно пропустили мимо ушей сообщение экспедиции об обнаружении колонии хиппи на холмах. Вы готовились начать заварушку из-за Красовского. Я не знаю, кто из вас опаснее: ты, – кивок на Андрея, уже открывшего рот в попытке что-то объяснить, – нисколечко не интересующийся людьми, а только властью, ритуалами, званиями. Или ты, – Баграт стоял, понурив голову, – желающий свободу и справедливость всем, даром и немедленно, и тут же подменяющий понятие «справедливость всем» понятием «справедливость нашим». Может быть, на этот раз я сбивчиво говорю, но зато я впервые что-то последовательно сделал!
За окном затарахтел мотор «Защитника» – тяжелого пушечного бронеавтомобиля БА-11. Слышен был ошеломленный говор толпы. «Интересно, – мельком подумал Баграт, – куда направлена его сорокапятка: на коттедж или на толпу?»
– Сейчас мы сделаем следующее. – Казаков успокоился, голос стал ровнее. – Вы оба, а также Лена и Стась (Крайновский вскинул бровь) будете выведены из состава Совета. Оставшийся состав примет более-менее упорядоченное положение о работе Совета, после чего общенародное голосование доизберет пятерых новых членов Совета в возрасте старше шестнадцати. Если вы достаточно популярны, то вернетесь. Или кто-то из вас. Заодно «малый состав» Совета решит, что делать с Красовским. Разумеется, все ваши посты остаются за вами. Вопросы есть?
– Александр, – в голосе Крайновского скользнула ирония, – а я что, до кучи?
– Что-то в этом духе, извини, Стась. – Голос Казакова потеплел. – Просто хорошо бы побольше депутатов от народа…
В комнату вошел Дима Колосов в кожаной куртке автомеханика, остановился у порога.
– Товарищ координатор, – отрапортовал он почти серьезно (Баграта передернуло), – ваши распоряжения выполнены. Все по плану, Сань.
ХРОНИКА ГОЛУБЕВА
…двадцать третий день. Наш координатор проявил решимость и энергию, которых я от него, признаться, не ожидал. Ощутив отчетливую угрозу своему центральному положению со стороны моего усиливающегося влияния, а с другой стороны – от фарисействующего Маляна, он произвел нечто вроде переворота, вывел нас с Багратом из Совета и объявил довыборы. Честно говоря, в отношении меня его страхи были беспочвенны: я его очень уважал и ни при каком раскладе не лишил бы почетного положения. Но я готов признать свои ошибки: нужно было раньше поговорить с Александром по душам. Впрочем, я остался капитаном Котов; Следопытов же окончательно вывели у меня из подчинения. Мне же велено срочно провести ревизию хозяйства на всех точках на предмет передачи дел новому командиру Следопытов: на мне теперь остается только Первоград да маневренные группы.
В конфиденциальном разговоре координатор попросил меня понять необходимость такого шага. Конечно, все это никак не повлияло на мою решимость служить порядку и благосостоянию Колонии. Дальнейшие события показали, что такая бескорыстная служба – главное, что требовалось от способного человека в тех условиях.
Совет уже без нас приговорил Красовского к одиночному трехлетнему изгнанию, принял писаные акты о пайках, о наказаниях, о деятельности Совета и назначил на 29 марта довыборы. Все эти решения прошли автоматически, так как в «Малом совете» остались почти одни единомышленники Казакова…
– Стаксель на ветер! – надсаживался Крайновский. – Не спи, ржавый якорь тебе в…! Отпорным крюком зацепи и вынеси подальше! Сердиться было с чего. Ял-шестерка уже в третий раз пытался совершить поворот оверштаг, и в третий раз беспомощно зависал носом к ветру, беспомощно дрейфуя кормой вперед, в сторону «Тариэля». Так решили назвать тральщик, в девичестве «Альбатрос». Стась отдавал распоряжения с него в жестяной рупор, безжалостно надрывая глотку.
