Книга В августе 1941 - Александр Оришев

Пытаясь ослабить советское влияние на севере страны, иранские власти с начала Второй мировой войны стали демонстративно выселять с побережья Каспийского моря, в особенности из провинции Гилян, лиц всех национальностей. Особое внимание уделялось иранцам, которые выехали из СССР в течение десяти предвоенных лет. Из Пехлеви были выселены портовые рабочие, которых местная полиция подозревала в связях с СССР[92]. Под подозрение были взяты оставшиеся в живых дженгелийцы (лесные братья, «дженгели» по-персидски — «лесной человек») — бывшие участники кучекхановского движения 1920-х гг. Началась настоящая охота на «агентов Коминтерна».

Иранцы полагали, что информация о приближающемся советском вторжении не просто назойливая пропаганда иностранных держав. На тегеранском базаре — главном экономическом центре страны — они говорили о том, что СССР будто бы уже предъявил иранскому правительству требование о предоставлении в его распоряжение аэродромов и казарм на иранской территории. Усиленно циркулировали слухи, что Советский Союз в самое ближайшее время захватит северную часть Ирана. Разговоры шли в том плане, что шаху вскоре придется «попрощаться» с Иранским Азербайджаном.

Глава 5

Судьба Ирана решается в Берлине

«Большая игра» вокруг Ирана велась на советско-германских переговорах в ноябре 1940 г. Гитлер решил по-своему разыграть иранскую карту, предложив Иран в качестве платы за создание невиданного по своей мощи и размаху блока Берлин — Рим — Москва — Токио.

Вряд ли Сталин будет упорствовать, как-никак, а Средний Восток традиционно считался одним из приоритетов российской внешней политики. После подписания соглашения ни о каком сотрудничестве между СССР и Англией не может быть речи — англичане уже несколько столетий оберегают Индию и ближайшие подступы к ней от любых посягательств России. К тому же передислокация нескольких армий на юг ослабит западную группировку Красной Армии, и опасность превентивного удара со стороны Советов сойдет на нет.

Примерно так рассуждал фюрер, когда в канун подписания «пакта трех» поведал ближайшему окружению о своих новых замыслах: «Я думаю, нужно поощрить Советский Союз к продвижению на юг — к Ирану и Индии, чтобы он получил выход к Индийскому океану, который для России важнее, чем ее позиции на Балтике»[93].

Германским руководством было решено провести с Москвой соответствующие переговоры. 13 октября В. М. Молотову направили приглашение посетить столицу рейха. И. Риббентроп писал: «…Я хотел бы заявить, что, по мнению фюрера, очевидная историческая миссия четырех держав — Советского Союза, Италии, Японии и Германии — заключается в том, чтобы принять долгосрочную политику и направить дальнейшее развитие народов в правильное русло путем разграничения их интересов в мировом масштабе. Мы бы приветствовали скорейший визит господина Молотова в Берлин для того, чтобы уточнить вопросы, имеющие столь решительное значение для будущего наших народов, и для того, чтобы обсудить их конкретно»[94].

Ответ не заставил себя ждать. 12 ноября того же года советский министр иностранных дел прибыл в Берлин.

Надо сказать, что в Москве серьезно готовились к переговорам. Неслучайно в «некоторых директивах», которые В. М. Молотов набросал в своем дневнике накануне берлинской поездки, мы находим характерные записи, например: «[…] 2. Исходя из того, что советско-германское соглашение о частичном разграничении интересов СССР и Германии событиями исчерпано (за исключением Финляндии), в переговорах добиваться, чтобы к сфере интересов СССР были отнесены: […] е) вопрос об Иране не может решаться без участия СССР, так как там у нас есть серьезные интересы. Без нужды об этом не говорить…»[95]Уже во время пребывания в Берлине В. М. Молотов получил от И. Сталина следующую инструкцию: «Советуем: 1. Не обнаруживать нашего большого интереса к Персии и сказать, что, пожалуй, не будем возражать против предложения немцев…»[96]

Уверенные в успехе немцы заранее подготовили текст соглашения, согласно которому мир был бы поделен на сферы влияния между Германией, Италией, Японией и Советским Союзом. К соглашению был приложен секретный протокол, в котором, в частности, говорилось: «Советский Союз заявляет, что его территориальные устремления обращены к югу от национальной территории Советского Союза по направлению к Индийскому океану»[97].

13 ноября Гитлер настойчиво внушал В. М. Молотову о тех радужных перспективах, которые ждут СССР после развала Британской империи. 14 ноября ему вторил И. Риббентроп. Министр иностранных дел Третьего рейха пытался убедить коллегу, что СССР мог бы беспрепятственно вторгнуться в Иран и занять его территорию вплоть до Персидского залива, а также изменить в свою пользу режим турецких проливов (Босфора и Дарданеллы) и тем самым добиться заветной цели русских царей.

В. М. Молотов внимательно выслушал германского министра, но конкретного ответа не дал. «Нужно подумать о разграничении сфер влияния. Однако по этому вопросу я (В. М. Молотов. — А. О.) не могу занять окончательную позицию, поскольку не знаю мнения Сталина и других московских друзей», — заявил он И. Риббентропу[98].

Как мы видим, И. Сталин в конечном счете решил повременить с присоединением к блоку стран «оси».

Почему? Может быть советский вождь разгадал коварный замысел Гитлера? Сама мысль о разделе мира на сферы влияния не была чужда старому большевику. По-видимому, Сталин просто решил поторговаться, надеясь получить из Берлина более заманчивые предложения. Если Германия так легко «жертвует» Ираном и Афганистаном, то почему не продолжить этот диалог дальше?

Эту версию подтверждает тот факт, что позднее В. М. Молотов несколько раз запрашивал немцев относительно ответа на советские контрпредложения. Но Гитлер молчал, ибо торг для него был неуместен, фюрер понял, что война с «красным колоссом» неизбежна. Последние сомнения окончательно рассеялись. Поэтому будем справедливы: если советско-германское соглашение о разделе мира так и не состоялось, то не по причине принципиальности Сталина и его боевых товарищей.

Между тем германское руководство понимало, что если произойдет утечка информации о готовящемся соглашении, то это произведет эффект взорвавшейся бомбы на Среднем Востоке. И были правы. Английская пропаганда заработала немало вистов, распространяя по всей стране слухи о большевистско-фашистском заговоре вокруг Ирана. «Гитлер продал Сталину Иран, отдал в лапы грузинского зверя — вот истинная цена германской дружбы», — трубила на тегеранском базаре английская агентура.