Книга Таинственный венецианец - Энн Мэтер

— О, господи! — воскликнула Эмма. — Что же я наделала!

Чезаре снял подгоревшую кастрюльку с плиты, поставил ее в раковину и наполнил водой. Он недовольно поглядел на Эмму.

— Пошли наверх и покончим с этой темой, — проговорил он. — Давайте выпьем по банке пива вместо кофе. Жарко, и я хочу пить.

— Хорошо, — миролюбиво сказала Эмма и стала подниматься на палубу.

Чезаре вынул из бара две банки пива, захватил пару стаканов и последовал за ней.

Эмма села в хвосте лодки, довольно неуклюже приняла из рук графа банку и стакан. Она чувствовала себя наивной, глупой и была уверена, что предстоящий пикник безвозвратно испорчен.

Чезаре присел рядом на низкое деревянное сиденье. Он с удовольствием сделал несколько глотков пива, а затем медленно вытер губы тыльной стороной ладони.

— Холодное… хорошо, — заметил он и внезапно рас смеялся. — Все хорошо, Эмма, все хорошо! Иногда бывают вещи, которые трудно понять, но все они имеют объяснение. Однако в данном случае я не могу открыть вам эту тайну.

Потягивая пиво, Эмма сказала: — Я не знаю, что вы имеете в виду.

— Зато я это знаю. Возможно, когда-нибудь наступит время, и вы узнаете ее тоже. Единственная моя просьба к вам, это постараться забыть, что вы открывали футляр и видели его содержимое. Ладно?

— Я должна забыть об этом?

— Совершенно верно. Надеюсь, я прошу не слишком много?

Эмма покачала головой.

— Отлично! Тогда мы снова друзья. Должен признаться, что я не сержусь на вас за то, что вы заглядывали в шкафы и смотрели мои книги.

В какой-то степени Эмма была сбита с толку.

— А теперь обещайте мне, что о том, что вы видели, вы никому не обмолвитесь ни единым словом. Никому…

— Конечно, я сделаю так, как вы просите, — проговорила Эмма, откидывая назад свои тяжелые волосы и глядя на плещущуюся воду залива.

Остров, который Чезаре выбрал для пикника, был невелик и совершенно пустынен. Здесь находился небольшой домик, о котором говорил граф, когда они собирались на пикник.

Как только они причалили лодку, Чезаре снял брюки и рубашку и нырнул в серо-голубую воду. Эмма была более осторожной. Пока Чезаре плавал, она обследовала домик. Это было помещение, состоящее из одной комнаты, с крепкими стенами и единственным небольшим окошком. В домике находилось несколько тростниковых стульев, стол и совершенно пустой шкафчик.

Когда она вышла из домика, Чезаре уже вылез из воды и шагал по светлому теплому песку пляжа. Увидев его, Эмма почувствовала, что внутри у нее что-то перевернулось.

С его бледно-голубых шорт стекала вода, а черные волосы были гладко прилизаны.

Из груды вещей, которые он свалил, вытащив из катера, он достал огромное оранжевое полотенце и начал вытирать им грудь и плечи. Посмотрев на Эмму, он спросил: — Ну, а вы-то собираетесь купаться?

Эмма расстегнула длинную молнию на своей блузке и затем сразу застегнула ее обратно, потому что вспомнила, что ее купальник находился в пушистой сумочке, которую она привезла с собой. Когда она укладывала его туда, она была почти уверена, что ей не придется воспользоваться им, так как не могла представить себя купающейся вместе с графом Чезаре.

Ей казалось это вершиной безрассудства, но сейчас она поняла, что Чезаре совершенно серьезно спросил ее о купании.

— Мне необходимо переодеться, — сообщила она, бросив взгляд на стоявший домик.

— Но если вам не хочется сейчас лезть в воду, то посидите и мы поболтаем просто так, а потом искупаетесь. Хорошо?

Эмма согласилась, правда, она не имела ни малейшего представления, о чем может с ней разговаривать граф Чезаре!

Но беспокоилась она зря. Граф был большой мастер вести разговоры, и уже через несколько минут Эмма рассказала ему и о своей практике в больнице, и о своем затяжном гриппе.

Она не стала притворяться, что что-то знает о Соединенных Штатах, решив, что нужные ответы Чезаре получит от самой Селесты.

Чезаре лежал на спине на расстеленном полотенце. Прикрыв глаза, он сквозь ресницы глядел на Эмму.

Несмотря на изнурительную жизнь, которую он вел, граф сохранил здоровье и моложавость благодаря тому, что много занимался спортом, а не проводил время в праздной и ленивой атмосфере различных казино.

Эмма сидела, обхватив руками колени, задумчиво глядя на сверкающую под южным солнцем воду залива. Граф спросил:

— Вы продолжаете думать о том, что произошло в лодке?

— Нет, — честно призналась Эмма. — Я думала совсем о других вещах. Вот, например, мне очень хочется научиться говорить по-итальянски… Мне бы очень хотелось пообщаться с обыкновенными людьми.

Граф Чезаре ухмыльнулся:

— А что, моя бабушка и я не входим в разряд обыкновенных людей? Разве мы чем-то отличаемся от них?

— Да, — кивнула Эмма, — по крайней мере… — она замялась, смутившись. — В общем, мне хочется уметь говорить по-итальянски.

— Хотите, я буду вас учить? — спросил граф.

— А вы сможете? — покраснев по непонятной причине, спросила Эмма.

— Конечно, — граф сел, достал темные очки и нацепил их на нос. — Я думаю, что прежде всего сначала надо выучить отдельные слова… Ну, создать такой небольшой словарный запас. Попробуем?

Он оглянулся кругом.

— Например, пляж будет «ля спиаджия», берег — «ля коста».

Эмма повторяла за ним названия каждого предмета, стараясь их запомнить. Сделать это было довольно трудно, но зато было весело, они много смеялись, когда Эмма никак не могла правильно произнести то или иное слово.

Эмма больше не чувствовала себя скованной и смущенной.

Когда стрелки золотых часов графа показали двенадцать тридцать, он даже удивился, как быстро пролетело время.

— Может быть, вы искупаетесь чуть позже, Эмма, — сказал он. — А сейчас мы перекусим. Что бы вы хотели? Цыпленка? Ветчину? Или, может быть, омара? Анна всегда кладет так много еды, что можно накормить целую армию.

Эмма отдала предпочтение омару с салатом и стала есть, закусывая крошечными рогаликами, намазанными свежим сливочным маслом.

Потом она съела фруктовый салат и мороженое, запив все вкусным белым вином, которое порекомендовал ей Чезаре.

— Все было чрезвычайно вкусно, — сообщила она, наблюдая, как граф складывает остатки еды в огромную корзину с крышкой.

— Замечательно, — заметил граф, доставая пачку сигарет. Он натянул на голое тело рубашку и брюки. Оно было очень загорелым, и Эмма подумала, что он, вероятно, много времени проводит на пляже.

Надев темные очки, Чезаре лениво растянулся на спине. Казалось, что у него пропало настроение разговаривать, и Эмма огорчилась, что конец этого замечательного дня может стать слишком унылым.