Книга Одержимый магией - Роджер Желязны

Это было действительно невероятное путешествие, но теперь оннаходился в этом мире. Сейчас, по прошествии времени, он мог оглянуться назад,подумать о том, как воспримут его отсутствие в том мире. Он удивился, поняв,что прошлое превратилось для него в какую-то сказку, нереальность… А этот мир…Он глубоко вздохнул. Этот мир был, несомненно, реален. Он стал его домом.

Когда Ден вычистил инструменты и положил их на место, онпонял, что ему нравится эта настоящая деревенская жизнь. Могло быть и гораздохуже. Сегодня праздник, и вечером он будет играть для жителей деревни. Весьдень у него чесались руки — так не терпелось взяться за гитару. Он обнаружил вэтом мире интересные парамузыкальные эффекты, и ему хотелосьпоэкспериментировать, показать свое искусство людям. Норе…

Нора. Он улыбнулся, стягивая с себя принадлежащую дядетяжелую рабочую куртку. Затем пошел умыться, прежде чем надеть свою одежду.Девушка была очень хороша. Но до смешного испугана этим местным изобретателемигрушек.

А что, если Марк Мараксон — действительно сын Майкла? Тогдавполне понятна его страсть к технике — она у него в крови. Жаль, что он неможет вернуться в свой мир и заняться там делом — с Майклом они бы быстроспелись.

Когда он умывался, к нему пришла другая мысль — а сам-то онзачем здесь? Мор сказал, что его присутствие здесь необходимо. Но для чего?Что-то, связанное с Марком? Ден фыркнул. Ничего конкретного Мор не сказал. Нокакую угрозу этому миру могли нести механические игрушки? И зачем вызвали его?Как он должен противостоять злу? Тревожные мысли старика не дошли до Дена. Онне понимал их. Но и не чувствовал себя жертвой какого-либо заговора. Когда онздесь обживется, он получше узнает этот мир, хотя уже и теперь ему казалось,что жизнь здесь ему больше нравится, чем там, откуда он пришел. Он может статьздесь выдающимся менестрелем.

Он вытерся после умывания грубой тряпкой, надел просторнуюбелую куртку с белыми рукавами и брюки, но остался в сапогах, которые дала емуНора и которые были ему в самый раз. В таких сапогах здесь было ходить удобнее,чем в элегантных туфлях, в которых он проделал путь между мирами.

Ден причесался, почистил ногти и улыбнулся своему отражениюв воде. Пора брать гитару и идти к Норе и ее дяде Лару. Посвистывая, Деннаправился к дому.

* * *

В поле, где проводился праздничный пир, горели огни факелов,создавая причудливую игру теней. Все остатки пиршества были уже убраны. Денрешил, что последние выпитые им два стакана вина были явно лишними, но затемпередумал. А почему бы и нет? Это же праздник! Он познакомился с фермерами,сильно встревоженными недавними трагическими событиями, и ему довольно ловкоудалось отвертеться от расспросов о своей родине. Теперь он был готов сыгратьим что-нибудь.

Ден немного подождал, пока улегся шум и люди расселисьвокруг холма, на вершине которого он сидел. Факелы поднесли поближе ирасставили вокруг него.

Ден встал, ощущая знакомую тяжесть гитары в руке.Послышались рукоплескания. Ден улыбнулся. Приятно было сознавать, что тебяждут, ждут твоей музыки. Он вынул гитару из футляра и перекинул ремень черезплечо. Еще раз взглянул на зрителей, начал играть.

С первым же аккордом ощутил легкость. Его настроениеподнялось, и он начал петь на своем родном языке. Затем он на ходу попыталсяперевести песню, и это тоже было хорошо принято. Ден запел следующую песню.

В сумерках он различал лица только ближайших к немузрителей, освещенных факелами. Об отношении остальных зрителей к его музыке онмог судить только по тишине, с которой его слушали, да по аплодисментам. Онзаметил улыбающуюся Нору, сидящую рядом с дядей. Затем стал играть виртуозныепьесы собственного сочинения. Темп стал невероятным. Ветерок ерошил его волосы,теребил одежду.

Это было, возможно, уже не первое восклицание, но до этогоон ничего не слышал, захваченный своей игрой. До него донеслись тихие возгласы,которые становились все громче. И вот сзади послышались крики. Ден обернулся.

— Дьявол! — крикнул кто-то, и какой-то темныйпредмет пролетел мимо головы Дена.

— Метка! Метка! — услышал он, и в плечо ему ударилкамень. — Метка дракона!

Ден понял, что во время игры рукав его рубашки задрался и сталовидно родимое пятно в форме дракона. Но почему оно вызвало такой переполох?

— Детсон!

Ужас пронзил его, когда он услышал это имя. Он сразувспомнил, что его зовут Поль Детсон. Но…

Следующий камень попал ему в голову. Ден быстро сунул гитарув футляр и закрыл его, опасаясь за инструмент. Еще один камень. Все поднялисьна ноги.

Ден почувствовал, как в нем вскипает гнев. Пятнопульсировало, как никогда раньше. По лицу текла кровь. Следующий камень попалему в грудь. Он пошатнулся. Что-то ударило его в шею, футляр гитары загудел отудара камнем. Толпа двинулась к нему, вверх по склону холма, медленно иугрожающе.

— Прочь! — Ден не понял, крикнул он это илиподумал. Но при этом он сделал широкий взмах рукой.

Люди попадали и покатились вниз, сбивая факелы. Стало темно,и во мраке метались тени, но ничто не попадало по нему. Трава у подножья холмавспыхнула, и со всех сторон неслись крики, в которых теперь был страх, а негнев.

— Прочь! — он снова махнул рукой. Ощущение жарапронизывало теперь всю руку, энергия рвалась с кончиков его пальцев. Людивалились с ног, вокруг бушевало пламя.

Крепко держа гитару, Ден сбежал с холма, перепрыгивая черезлюдей и огонь. Когда он пересек поле, его дыхание превратилось во всхлипывания.Затем он побежал дальше на север, к лесу.

Чем дольше он бежал, тем заметнее угасал в нем гнев. Еговытеснял страх. Перед тем, как скрыться в лесу, Ден оглянулся, и емупоказалось, что они за ним гонятся. Но они могли и сесть на лошадей, обойти егои устроить засаду, а он понятия не имел, куда бежит.

— Но почему? — спрашивал он себя, петляя междудеревьями, продираясь через кусты, стирая с лица паутину и кровь. — Почемуони напали на меня, когда увидели родимое пятно? Что означает оно для них?

Несколько раз споткнувшись, он, задыхаясь, остановился иприслонился к толстому стволу. Он не был уверен, что оторвался от погони. Шумсобственного дыхания и стук сердца мешал ему слышать другие звуки. Безумнаягонка вымотала его. Он совершенно изнемог и к тому же потерял тропу. Надо идтитихо и осторожно, силы тратить более экономно. Да, надо все делать по-другому…