Книга Неудержимое желание - Сюзанна Энок

Она смертельно побледнела, остановилась и вырвала у него свою руку.

— Я никогда не доверюсь тому, кто скажет, что любит меня. Я это уже слышала раньше.

Джорджиана оставила виконта одного у стола с закусками и присоединилась к его тетушкам. Видимо, он разрушил нечто большее, чем ее девственность. Он разрушил ее способность доверять собственному сердцу… или сердцу другого?

— Мне надо выпить, — пробормотал Дэр.

Тристан с мрачным видом подошел к столу и потребовал виски. Джорджиана нахмурилась. Сегодня она намеревалась лишь пофлиртовать, а вместо этого снова с ним спорила. Она так привыкла к их стычкам, что ей было трудно вести себя иначе.

— Вы с Тристаном прекрасная пара, дорогая, — сказала Эдвина, взяв ее за руку и усаживая в кресло у камина. — Я, конечно, не вмешиваюсь в чужие дела, но теперь, когда ваши отношения наладились, все может случиться.

— Вот уж нет, — возразила девушка, заставляя себя недоверчиво рассмеяться и в душе желая, чтобы они выбрали место подальше от горящего камина. После танцев ей было здесь слишком жарко и душно.

— О, я знаю, вы когда-то поссорились, но тогда вы были еще ребенком, а он таким необузданным.

— Тристан очень дурно вел себя, — вставила Милли, — до того, как умер Оливер и оставил ему все в ужасном беспорядке.

— Я… — С другого конца комнаты Амелия сделала ей знак. — Вы позволите оставить вас всего на минуту? — быстро сказала Джорджиана, благодарная, что ее избавили от этого разговора.

— Конечно, дорогая. Идите к своим друзьям.

— Я сейчас вернусь.

Убедившись, что Дэр не смотрит в ее сторону, она последовала за Амелией, скрывшейся в коридоре. Все-таки у мисс Джонс имеется здравый смысл. Если бы виконт увидел их вместе, он мог бы что-нибудь заподозрить, чего Джорджиана никак не могла допустить, по крайней мере сейчас, когда ей удалось вбить кое-что в его тупую голову.

— Мисс Джонс?

— Как же это помогает мне? — спросила девушка, надув губки и теребя черный локон. — Он целую неделю не обращает на меня внимания!

— Я заставляю его понять, что у других людей тоже есть чувства и он не может топтать их, когда ему заблагорассудится. — Джорджиана подошла ближе и понизила голос: — Когда он увидел вас во время танцев, он вел себя как обычно?

— Ну, на какое-то мгновение у него был почти виноватый вид. Должна признаться, раньше такого никогда не было.

— Значит, уже получается. Доверьтесь мне, мисс Джонс. Когда я все сделаю, у него не будет другого желания, кроме как жениться на вас, и он будет очень приятным мужем.

— Хорошо, — помедлив, ответила девушка. — Хотя вы могли бы сделать вид, что вам не так уж приятно находиться в его обществе.

Джорджиана побледнела. Боже мой! У нее был такой вид, как будто она получала удовольствие? Значит, она допустила какую-то ужасную ошибку. Или по своей наивности Амелия неправильно истолковала то, что увидела. Должно быть, так и было.

— Я постараюсь, — пообещала она и, быстро пожав руку девушки, вернулась в зал.

Тристан допивал вторую порцию виски. Это никуда не годится, она, видимо, наговорила лишнего, хотя решила никогда не признаваться, какую глубокую рану он ей нанес. Джорджиана не хотела, чтобы он знал, какие чувства она к нему питает. Девушка уверенной походкой подошла к столу.

— Милорд, по-моему, ваша тетушка Милли очень устала, слишком много развлечений за последние дни, — отважилась сказать она.

Он кивнул и отдал свой бокал лакею.

— Я отвезу ее домой. Оставайся, если хочешь. Мы с Эдвиной справимся.

— Признаюсь, — ответила она, следуя за ним, — я тоже хотела бы уехать.

Тристан замедлил шаги.

— Ты уверена? Я больше не хочу доставлять тебе неприятности, Джорджиана.

— Не будь так самоуверен. Я делаю то, что хочу.

— Самоуверен? Это что-то новенькое.

У лорда Дэра, несомненно, было одно качество, которое она высоко ценила, — его умение внимательно слушать и понимать собеседника.

— Ты же знаешь, я не люблю повторяться.

Милли, казалось, была счастлива покинуть бал, и Джорджиану кольнуло сознание вины. Тетушки всегда были добры к ней, и ей следовало относиться к ним с большим вниманием. Если бы она рассматривала их лишь как прикрытие для осуществления своих планов, то это значило бы, что ее сердце чернее сердца самого Дэра.

У подъезда она придержала кресло, пока Тристан поднимал Милли, чтобы отнести в карету. Тетушка была довольно крупной женщиной, но виконту не составляло большого труда транспортировать ее. А как играли мышцы под плотно облегающим его фраком! Джорджиана коротко вздохнула и отвела глаза.

Очевидно, этот вечер окончательно утомил и ее. Иначе она бы никогда не стала думать о его мускулатуре или об изменившемся выражении его голубых глаз.

— После вас, дорогая.

Джорджиана вздрогнула, когда Эдвина подтолкнула ее к открытой дверце кареты. Тристан отступил и протянул ей руку.

— Ты уверена, что не хочешь остаться? — тихо спросил он, сжимая ее пальцы.

Она кивнула, в голове предупреждающе звякнули колокольчики. Она и прежде замечала этот темный соблазняющий взгляд, который сулил ей опасность; когда-то он лишил ее невинности. Усевшись в уголке кареты, она сложила руки на коленях. Дэр сел напротив нее рядом с Эдвиной. Всю дорогу до Карроуэй-Хауса он был непривычно молчалив, и она чувствовала на себе его взгляд, плохо различимый в темноте.

Что она такого сделала, чтобы заслужить его внимание, кроме как немного пофлиртовала, а потом забылась и нагрубила ему? Он бы должен почувствовать себя польщенным, и их общение стало бы более приятным. Но она не могла найти объяснение, почему у нее пересохло во рту или почему так сильно бьется сердце.

— Надеюсь, мы не слишком утомили вас, тетя Милли, — сказал он, когда карета остановилась у Карроуэй-Хауса.

— О, немного, но я чувствую себя так, словно просидела взаперти много лет. Это было чудесно. — Она усмехнулась. — Я уверена, что утомлю вас всех прежде, чем встану на ноги.

— Глупости, — возразила Джорджиана. — Помните, я сказала, что хочу увидеть, как вы снова танцуете?

Лакей поднял кресло-каталку вверх по пологим ступеням, а Тристан поднял Милли и понес ее в дом. Джорджиана помогла войти в дом Эдвине, но старшая из сестер Карроуэй задержалась у лестницы.

— Я совсем не устала, — сказала она. — Приходите ко мне в библиотеку, Джорджиана. Я прикажу Докинзу подать нам чай.

Это было лучше, чем прятаться под кроватью и надеяться, что Тристан не остановится у ее двери. В присутствии Эдвины он никогда не коснется каких-либо деликатных тем.