Книга Непристойные предложения - Уильям Тенн

Брюс Робертсон покачал головой.

– Мне это кажется неправильным. В конце концов, потенциальным родителям ежедневно отказывают из-за плохой наследственности.

– Наследственность – это одно, – возразил Эд. – А окружение – совсем другое. Первое нельзя изменить, второе – можно. И поверьте мне, мистер, лучше всего меняют окружение деньги. Д-Е-Н-Ь-Г-И: деньги, наличность, золотишко, бабло, зелень, старые добрые монеты. Если у тебя достаточно денег, БСП считает, что у твоего ребенка должен быть хороший жизненный старт – особенно под присмотром бюро в первые годы. Твоя очередь, Стью. Эй, Стью! Ты оплакиваешь последнюю ставку? Ты ни слова не сказал за пятнадцать минут. Что-то не так? Тебя ведь не уволили?

Рейли постарался взять себя в руки. Поднял карты.

– Нет, – сипло ответил он. – Меня не уволили.

Мариан ждала на аэродроме в семейном шаттле. К счастью, ее переполняли слухи, и она была не слишком внимательна. Она странно глянула на него лишь однажды, когда он ее поцеловал.

– Слабовато, – заметила она. – Раньше у тебя получалось намного лучше.

Он впился ногтями в ладони и попытался изобразить каприз.

– Раньше я не был таким слабым. Тяжелый день в офисе. Будь мила и нежна со мной, дорогая, и не жди от меня слишком многого.

Мариан сочувственно кивнула, и они забрались в маленькое судно. Двенадцатилетняя Лиза, их первый ребенок, сидела на заднем сиденье с Майком, последним ребенком. Лиза звучно чмокнула отца и протянула ему младенца для поцелуя.

Рейли пришлось заставить себя поцеловать сына.

Они поднялись в воздух. С аэродрома разлетались во все стороны шаттлы. Стюарт Рейли смотрел на проносившиеся внизу крыши пригородов и пытался решить, когда скажет жене. После ужина, это хорошее время. Нет, лучше подождать, пока все дети лягут. Когда они с Мариан останутся вдвоем в гостиной…

В его желудок словно упал холодный камень, как днем после обеда. Сможет ли он вообще заставить себя сказать ей?

Он должен. Выбора нет. Должен, причем сегодня.

– … если бы я когда-либо верила хоть одному ее слову, – говорила Мариам. – Я сказала ей: «Конни Тайлер – не такая, и хватит об этом». Помнишь, дорогой, как в прошлом месяце Конни навестила меня в больнице? Конечно, я знала, о чем она думает. Она смотрела на Майка и говорила себе, что если бы Фрэнк, а не ты, возглавил отдел Ганимеда и получил прибавку в две тысячи территов, сейчас она бы рожала четвертого ребенка, а я бы навещала ее. Я знала, о чем она думает, потому что на ее месте думала бы точно так же. Но она совершенно искренне сказала, что никогда не видела такого очаровательного, здорового младенца. И пожелала мне через год пятого ребенка – совершенно искренне, не ради вежливости!

Пятого ребенка, горько подумал Стюарт Рейли. Пятого!

– … так что решать тебе. Что мне сказать Шейле, если она придет завтра и снова начнет этот разговор?

– Шейле? – тупо спросил он. – Шейле?

Мариан нетерпеливо тряхнула головой над панелью управления. – Шейле Грин. Это жена Эда, помнишь? Стюарт, ты слышал, о чем я говорила?

– Конечно, дорогая. О, э-э, больнице и Конни. И Майке. Я слышал каждое слово. Но при чем тут Шейла?

Мариан обернулась и уставилась на него. Огромные зеленые кошачьи глаза, однажды приманившие Стюарта к незнакомой девушке через весь танцпол, были очень сосредоточенными. Она щелкнула переключателем, позволяя автопилоту вести шаттл заданным курсом.

– Что-то случилось, Стюарт. И это не просто тяжелый день в офисе. Что-то серьезное. В чем дело?

– Позже, – ответил он. – Я скажу тебе позже.

– Нет, сейчас. Скажи сейчас. Я ни секунды не вынесу, пока ты такой.

Он выдохнул, не отрывая взгляда от проносившихся внизу домов.

– «Юпитерианские химикаты» сегодня купили шахту «Кеохула».

– И какое отношение это имеет к тебе?

– Шахта «Кеохула», – мучительно объяснил он, – единственная полностью работающая шахта на Ганимеде.

– Я все равно… боюсь, я все равно не понимаю. Стюарт, пожалуйста, объясни мне односложными словами, и быстро. В чем дело?

Он поднял глаза и увидел, как она напугана. Она понятия не имела, о чем он говорит, но у нее всегда были отличные инстинкты. Почти телепатические.

– После продажи шахты «Кеохула» – за хорошие деньги – «Солнечные минералы» сочли нецелесообразным содержать базу на Ганимеде. Они закрывают ее, немедленно.

Мариан в ужасе закрыла рот руками.

– И это означает… означает…

– Это означает, что им больше не нужен отдел Ганимеда. И его глава.

– Но они не могут вернуть тебя на прежнюю должность! – воскликнула она. – Это слишком жестоко! Они не могут понизить тебя, Стюарт, ведь после повышения ты завел очередного ребенка! Должен найтись другой отдел, другая…

– Их нет, – произнес он, еле шевеля картонным языком. – Они сворачивают деятельность на всех спутниках Юпитера. Пострадал не только я. Картрайт из отдела Европы, Маккензи из отдела Ио – оба старше меня по званию. С настоящего момента «Солнечные минералы» планируют уделять основное внимание разработкам на Уране, Нептуне и Плутоне – и свернуть все остальные.

– А как насчет этих планет? «Солнечным минералам» понадобятся главы их отделов, ведь так?

Рейли беспомощно вздохнул.

– Они у них есть. И помощники глав. Хорошие специалисты, которые знают свое дело и занимаются им долгие годы. Предвосхищая твой следующий вопрос, дорогая, скажу, что я беседовал с «Юпитерианскими химикатами» насчет перевода. Ничего не выйдет. У них уже есть отдел Ганимеда и человек, который очень неплохо им руководит. Весь день я пробовал зайти с разных сторон. Но завтра вернусь в «Поставки руды».

– К своей старой зарплате? – прошептала Мариан. – Семь тысяч территов в год?

– Да. На две тысячи меньше, чем получаю сейчас. На две тысячи меньше минимума для четырех детей.

Руки Мариан поднялись к глазам, которые внезапно наполнились слезами.

– Я этого не сделаю! – всхлипнула она. – Нет! Нет!

– Дорогая, – сказал он. – Милая, это закон. Что мы можем поделать?

– Я ни в коем, ни в коем случае не стану выбирать, какого… какого ребенка отдать!

– Я снова получу повышение. Глазом не моргнешь, как буду зарабатывать девять тысяч территов. Даже больше. Вот увидишь.

Она перестала плакать и тоскливо посмотрела на него.

– Но если ребенка отдали на усыновление, родители не могут забрать его обратно. Даже если их доход вырастет. Тебе это прекрасно известно, Стюарт, как и мне. Они могут завести других детей – но никогда не смогут вернуть лишнего ребенка.