Книга История Древней Греции - Николас Хаммонд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К северу от Истма союз Беотийской лиги и Ясона Фессалийского трещал по швам: разобравшись с Левктрой, Ясон напал на город в Фокиде, устроил демонстрацию силы в Локриде и захватил спартанскую колонию Гераклею, территорию которой он отдал малийцам и этеанцам. Держава Ясона простиралась от Македонии и Эпира, где он силой принудил к союзу Аминта и Алкета, до врат Греции в Фермопилах. Он заявил о своем намерении летом 370 г. председательствовать на Пифийских играх в Дельфах и начал мобилизацию своих армий, чтобы никто не оспаривал его претензий на председательство. Одних отборных наемников у него насчитывалось 6 тысяч, в придачу к ним 3-тысячная фессалийская конница, и, кроме того, в Фессалии и у своих союзников он мог набрать многочисленную пехоту. Но в 370 г. тиран был убит, и единая Фессалия в некомпетентных руках его наследников вскоре развалилась. Ясон обладал такими же ненасытными амбициями и был не менее беспринципным и способным, чем Дионисий I. Останься он в живых, ему бы, возможно, удалось выступить в роли освободителя Греции, так как он вел речи о войне с Персией. Так или иначе, он подал пример амбициозным индивидуалистам своим возвышением, использованием наемников и планами воспользоваться авторитетом дельфийских жрецов в светских целях.
Беотийская лига еще до смерти Ясона закрепила свой успех. По совету Эпаминонда Фивы не стали разрушать Орхомен, а даровали ему членство в лиге. Были заключены союзы с Фокидой, Озолийской Локридой и Этолией. После смерти Ясона к Беотийской коалиции, которую возглавляла Беотийская лига, присоединились Опунтийская Локрида, Малида, Гераклея, Эвбея и Акарнания. За исключением Афин, энергичные, хотя и отсталые, государства центральной Греции сплотились вокруг Фив, которые в конце 370 г. получили приглашение вторгнуться на Пелопоннес.
Пелопоннес в 370 г. представлял собой сцену ожесточенных схваток. Аргос был ослаблен внутренней революцией, в ходе которой демократическая толпа забила 1200 противников до смерти, а затем совместно с Элидой и Аркадской лигой выступила против Спарты. При образовании этой лиги из Тегеи были изгнаны вожди другой партии, и они обратились к Спарте, которая отправила им на подмогу Агесилая с армией. В то же время лига силой пыталась присоединить два непокорных аркадских города, Орхомен и Герею, которые получали помощь от Флия и Коринфа. Афины и ее союзники, уважая оборонительный союз, заключенный зимой 371/70 г., не вмешивались в эту борьбу, отличавшуюся множеством грубых посягательств на «независимость», хотя аркадские союзники обращались к Афинам с такими просьбами. Тогда аркадцы пригласили беотийцев защитить их от Спарты, и для этой цели между двумя лигами был заключен союз.
Для беотийцев и их союзников пелопоннесская зима не казалась суровой, и вразрез всем традициям они вторглись на Пелопоннес зимой 370/69 г. По просьбе Аркадии, Аргоса и Элиды они не стали уходить после покорения Орхомена и Гереи, а направились на юг, где аркадский отряд захватил перевал, ведущий в Лаконию. Огромная армия, возглавляемая беотархами Эпаминондом и Пелопидом и насчитывавшая около 40 тысяч гоплитов и почти столько же застрельщиков и мародеров, спустилась в Лакедемонскую долину и по левому берегу разлившегося Эврота подошла к Спарте, лежавшей на другом берегу реки. Город не имел стен, а спартанцев насчитывалось всего лишь около 800, но Агесилай освободил и вооружил 6 тысяч илотов. Видя столбы дыма над горящими деревнями, спартанцы, как и афиняне в 431 г., порывались атаковать, однако Агесилай удержал их.
Тогда Эпаминонд повел свою армию на юг, переправился через Эврот в Амиклах и в неудачном кавалерийском рейде прощупал оборону города с юга. Затем он отошел южнее, разграбив и опустошив страну до самого Гитеона – спартанской военно-морской базы, которую не удалось взять штурмом. Вторжение продолжалось около трех месяцев, в течение которых Спарта получала помощь от Коринфа, Флия, Сикиона, Эпидавра, Трезены, Гермионы, Галиса и Пеллены в Ахее, а армия вторжения сократилась в размерах, когда ее покинули пелопоннесцы с добычей. Эпаминонд ушел в апреле 369 г., с легкостью ускользнув от армии нового союзника Спарты, Афин, которые совместно с коринфянами пытались удержать Истм. В начале лета 368 г. Эпаминонд вернулся с армией в 600 всадников и 7 тысяч пехотинцев. Внезапной предрассветной атакой его фиванцы прорвали западный край укреплений Истма, которые обороняли примерно 20 тысяч бойцов из Спарты, Афин, Коринфа и Пеллены, и соединились со своими союзниками на Пелопоннесе. Затем они вынудили Сикион и Пеллену присоединиться к Беотийской коалиции и разорили земли Эпидавра и Коринфа, после чего отступили через Истм.
В течение двух этих кампаний Эпаминонд довершил сокрушение Спарты как великой державы. Поражение под Левктрой пошатнуло репутацию спартанских гоплитов, считавшихся непобедимыми в регулярной битве, а теперь Эпаминонд разрушил и экономическую основу Спартанского государства, освободив Мессению и расположив ее столицу в хорошо укрепленной Мессене. Вторжение в Лаконию позволило также бежать многим илотам и периэкам, но из-за разорения, которому подвергли страну пелопоннесские союзники Эпаминонда, прошлая жизнь была для илотов привлекательнее нынешней свободы. Кроме того, эти вторжения позволили Аркадской лиге консолидироваться и построить в 368 г. в южной Аркадии федеральную столицу Мегалополис – хорошо укрепленный город у истоков Алфея. До конца существования Спарты ее пределы были ограничены Мессеной, Мегалополисом, Тегеей и Аргосом, а союз, который она возглавляла два столетия, распался навсегда.
Просвещенный империализм имеет много достоинств, которые, однако, отсутствовали у спартанского империализма в IV в. Исократ справедливо говорил, что традиционное притязание Спарты на лидерство в Греции отдавало фальшью в ушах современников. Пусть она и установила Pax Peloponnesiaca[60], но это был мир, который держался не на согласии, а на репрессиях, предательстве и жестокости. Спарта изгнала из своих владений те прогрессивные тенденции демократии и федерализма, которые могли бы обеспечить процветание и силу всем греческим государствам, и дискредитировала принципы автономии и независимости, поощряя межпартийную борьбу и поддерживая меньшинства, чьи политические методы больше напоминали деспотизм, чем ответственное правление. Спартанские политики и полководцы прибегали к предательству и на войне, и в мирное время. Спартанские губернаторы отличались алчностью, жестокостью и вероломством, а их власть в подчиненных государствах держалась на политических авантюристах и солдатах-наемниках. Рухнувшая Спартанская империя оставила в наследство ненависть и раздоры, которые могло притушить лишь либеральное и умеренное руководство.
Крах ведущих держав
С крушением Спарты объявленная цель Афинского союза была достигнута. Если бы Афины удовлетворились тем, что обеспечивали свободу морей и предоставили сухопутным государствам Пелопоннеса самим заботиться о спасении, то они бы завоевали поддержку приморских государств Эгейского бассейна и обеспечили процветание и себе и им, так как устав союза соответствовал чаяниям малых государств, и первоначальные успехи союза были обусловлены не только непопулярностью Спарты, но и этим фактом. Однако Афины стремились к большему, чем контроль за Эгейским морем. Зависть и страх перед ближайшим соседом – Фивами – конечно, обострил стремление Афин властвовать над греческим миром, и эти амбиции уже были продемонстрированы политическим вмешательством на Закинфе в 374 г. и попыткой Афин в 371 г. опутать все греческие государства сетью союзов. Во время фиванского вторжения в Лаконию Афины вступили в союз со Спартой, не столько из благородства по отношению к падшему противнику, сколько из желания укрепить собственную власть. В то же время Афины поддерживали друзей Спарты – тирана Дионисия, Персию, Флий, Эпидавр – и проспартанских олигархов Коринфа, и эти союзы было трудно увязать с претензией Афин на борьбу «ради свободы греков».
