Книга 100 великих сокровищ России - Николай Непомнящий

Среди животных наиболее опасным и почти единственным врагом калана традиционно считается косатка – очень крупный дельфин. Однако это едва ли верно: огромный, как его называют, «кит-убийца» держится на глубине и избегает зарослей морской капусты, в местах обитания каланов появляется только в летний период для охоты на нерестящихся рыб. Полярная акула также иногда может нападать на каланов, но и она, подобно косатке, держится в более глубоких водах, у берегов появляется очень редко. Возможно, реальную опасность для каланов представляют огромные самцы сивучей, в желудках которых неоднократно находили их остатки. Конкуренцию составляют тюлени-ларги, в зимнее время поедающие в большом количестве донных беспозвоночных. Эти ластоногие, собираясь на лежки в местах отдыха калана, являются его конкурентами и за места обитания. В отличие от них морские котики, в большом количестве собираясь на островах для размножения, воспринимаются морским бобром вполне нейтрально: каланы часто плещутся вместе с котиками-самками в прибрежной воде, отдыхают на окраинах их лежбищ.

Определенной сезонности в размножении каланов, по-видимому, нет: брачные игры, спаривание в воде, новорожденных можно наблюдать во всякое время года. Впрочем, появление молодых чаще приходится на весну, нежели на более холодные штормовые месяцы. Продолжительность беременности 8–9 месяцев, возможно, она протекает с задержкой, как у большинства других куньих. Роды происходят на суше, самка приносит одного детеныша, лишь в виде исключения двух. Новорожденный, как и у других морских млекопитающих, довольно крупный (около полутора килограммов) и вполне развитый – зрячий, с полным набором молочных зубов, покрыт густым ювенильным буроватым мехом, за что промысловики называют его «медведкой». Первые часы и дни после рождения он лежит с матерью на берегу или она берет его с собой в воду, держа на животе. Через пару недель после рождения каланенок делает первые попытки самостоятельно плавать – пока еще, правда, только на спине. Еще через неделю он начинает переворачиваться и плавать на брюхе рядом с матерью, но нырнуть даже при тревоге ему не удается: его тельце настолько легко, а шубка так «пропитана» воздухом, что вода выталкивает звереныша как пробку. Когда малыш остается в одиночестве и у него возникает ощущение опасности, он испускает пронзительный очень высокий писк. Хотя этот голос не очень громок, он слышен далеко и не заглушается шумом прибоя.

Самка проявляет трогательную заботу о детеныше, причем не только о своем, но и о любом другом, который подплывет к ней и ткнется в бок. Обычно она плавает с «медведкой», лежа на спине и держа его на брюхе, часто вылизывает. При быстром плавании она придерживает детеныша лапой или прихватывает зубами за загривок, при опасности ныряет вместе с ним. Детеныш малоподвижен, все манипуляции с собой воспринимает весьма пассивно и покорно даже в старшем возрасте, когда он практически готов к самостоятельному существованию. Через несколько месяцев подросший каланенок (теперь это уже «кошлак») перестает получать материнское молоко, но еще какое-то время держится рядом с матерью, пытаясь самостоятельно добыть корм со дна или отнимая у нее добычу. Лишь ближе к зиме он переходит к самостоятельной жизни, начинает плавать вместе со взрослыми холостыми каланами.

Эти животные очень мирные, конфликтов между ними практически никогда не бывает. Чаще всего они живут небольшими группками в 10–15 особей, при определенных погодных или кормовых условиях объединяются в крупные стада до 300 зверей. Эти скопления не имеют никакой структуры и с легкостью через некоторое время опять распадаются. В достаточно устойчивые группировки, держащиеся несколько обособленно, объединяются лишь холостые самцы да самки с детенышами.

Дружелюбно и доверчиво относятся каланы и к человеку, если его не преследуют охотники. Это отмечал еще Георг Стеллер, один из первых исследователей природы Командорских островов. Звери очень быстро привыкают к условиям неволи, в первые же дни начинают брать пищу из рук, в дальнейшем узнают и приветствуют своего воспитателя кивками головы. Каланы, отловленные для расселения, за время перевозки на новое место столь сильно привязывались к людям и корму, что после выпуска на новое место какое-то время оставались рядом с людьми и клянчили у них подачку. В водах Калифорнии некоторые каланы живут как полудомашние животные: постоянно контактируя с учеными, под наблюдением которых находятся, они почти не боятся людей, плавают и кормятся неподалеку от них.

Мех калана – один из самых ценных, не имеет равных себе по красоте и прочности; особенно ценится старый «седой бобер». Именно из каланьего меха был сделан тот бобровый воротник, который «морозной пылью серебрился» на плечах Евгения Онегина. Высокие качества меха и сыграли роковую роль в недавней истории этого морского зверя – истории истребления калана человеком.

Ради справедливости следует отметить, что алеуты – коренные жители северных побережий Тихого океана, – как это обычно бывает во взаимоотношениях местного населения с дикими животными, особого вреда калану не наносили. «Калах» фигурировал во множестве алеутских легенд и сказаний как персонаж, наделенный человеческими чертами. Более того, бытовали легенды о происхождении каланов от людей, из-за чего у некоторых народностей существовали элементы культа калана. Калан был обычным объектом художественного творчества. Части же убитого зверя – шкура, мясо, кости, внутренности – утилизировались полностью.

Массовый промысел этого морского зверя исключительно ради меха начался с середины XVIII столетия, когда на Дальний Восток пришел белый человек, руководимый алчностью. Калана стали добывать в массе ради одной лишь шкуры – били палками на берегу, стреляли, ставили сети в воде. Особую активность проявляла знаменитая Русско-Американская компания, контролировавшая почти весь промысел в этом регионе. Только на островах Прибылова ее стараниями ежегодно добывалось несколько тысяч каланов, так что всего через несколько десятилетий после появления промысловиков на этом архипелаге из-за хищнической деятельности человека зверя стало настолько мало, что его добыча перестала приносить прибыль. Основной промысел был перенес на Алеутские острова, но и там история с истреблением повторилась с удручающей точностью.

К началу XX столетия этот ценный пушной зверь был уничтожен на Хоккайдо и Сахалине, большей части Курильских островов, на Командорах, почти вдоль всей береговой линии Америки. Остались лишь отдельные изолированные поселения на некоторых островах Курильской гряды, куда не смогли проникнуть промысловики, и, что оказалось совершенной неожиданностью, в районе Сан-Франциско. Постепенно каланий промысел повсеместно стал сам собою угасать – просто стало некого промышлять. Добычу пытались регулировать, но процветало браконьерство, сводившее на нет все усилия по сохранению запасов морского зверя. В 1911 году в США и в 1924 году в СССР промысел калана был запрещен законодательно.

Несмотря на столь радикальную меру, остается косвенное воздействие человека на население этого уникального животного. В акватории всех островных систем севера Тихого океана, где держится калан, развито интенсивное рыболовство и мореходство, а наиболее укрытые от зимней непогоды бухты заняты поселениями человека. Особый вред наносит загрязнение морской воды нефтепродуктами: попав в пятно, оставшееся от прошедшего судна, калан пачкает свою шубку и неминуемо погибает от переохлаждения. Так, у о. Медного в конце 1940-х годов калан, численность которого стала понемногу восстанавливаться, опять исчез на несколько лет после того, как у мыса Лопатка сел на камни и получил пробоины танкер «Мариуполь». Большое беспокойство калану доставляют промысловики, которые посещают острова для охоты на других морских зверей.