Книга Солнце полуночи - Стефани Майер

- Ухудшений нет, это уже хорошо, - думал отец, - Скорее бы провести полное обследование.

Но у нас же был более точный диагностик грядущих событий:

- Элис, - позвал я, - Ты не могла бы... попытаться увидеть Беллу?

Она сконцентрировалась и увидела что-то неясное и напоминающее по очертаниям больничную палату, а в ней Беллу всю в бинтах, и неподвижно лежащую. Но тут и это видение стало тусклым и растаяло, как дымка. Сестра покачала головой:

- Прости, Эдвард, сейчас ничего нет! Слишком многое должно произойти, чтобы ее будущее определилось.

Ничего не поделаешь, придется ждать. К счастью вампирская вечность научила меня неиссякаемому источнику терпения.

- Я, пожалуй, пойду в номер, мне еще надо позвонить Чарли и Рене и рассказать им о несчастном случае - сказала сестра и, наклонившись над Беллой, погладила ее по голове.

Поднимаясь по лестнице, она внутренне произнесла, - Эдвард, я навещу вас в больнице через несколько часов и... все будет хорошо, она поправится, я в это верю!

Представляю, как перепугается отец Беллы и что за паника будет у ее матери, от известий, которые сообщит им сейчас моя сестра. Скольким людям я еще причиню боль вторжением в их жизни, страшно представить...

Скорая забрала Беллу, Карлайла и меня через пару минут и доставила в ближайшее отделение неотложной помощи.

В больнице ее срочно поместили в реанимацию. Я же остался в комнате ожидания, и, следил за ней через мысли персонала и отца. Карлайл пользуясь своим удостоверением, смог беспрепятственно получать все данные о состоянии ее здоровья. Я видел его глазами заключение осмотра, которое заняло почти три бланка - повреждений было очень много!

Через три с половиной часа Беллу перевели в отдельную палату интенсивной терапии, подключили к капельнице, и я смог побыть с ней. Она с ног до головы была в бинтах, фиксирующих повязках и датчиках приборов, и на ней почти не осталось живого места - сплошные синяки, ссадины, порезы и переломы.

На это было больно смотреть. И меня буквально выворачивало от отвращения и чувства вины:

- Любуйся, вот до чего довела ее твоя любовь! – мучила меня совесть. – Вот, что ты сделал с живой, здоровой девушкой, вмешавшись в ее жизнь!

Кожа Беллы на фоне белых простыней казалась еще бледней, а к губам не вернулся нормальный цвет. Она выглядела, как неподвижная восковая скульптура, очень хрупкая и нереальная. Единственными признаками жизни был монотонный писк прибора, выводящего пульс, и ее неглубокое дыхание.

Перед тем, как уйти в гостиницу, Карлайл зашел в палату:

- Эдвард, я сделал все, что мог, так что находиться здесь нет смысла. Нам остается только ждать, когда ее организм будет готов очнуться.

- Спасибо, отец! – поблагодарил его я, не отводя взгляда от Беллы.

Я слышал, о чем думал Карлайл, но дождался, пока он заговорит:

- Эдвард, я же вижу, ты взял всю вину за случившееся на себя и поэтому мучаешься. Не надо, прошу тебя, ты не виноват... ты же спас ее.

Я вздохнул и ответил:

- Знаю, но от этого видеть ее такой, - я обвел глазами израненное тело Беллы, - Не легче! Ты только представь, что она никогда не встретила бы меня и ее жизнь пошла нормально, понимаешь по нормальной человеческой судьбе. Я чувствую, что, находясь рядом с ней лишаю ее чего-то важного. Так не должно быть!

- Ты, что снова хочешь уехать?

Я покачал головой, признавая свою очередную слабость:

-Нет, боюсь, сейчас на это у меня не хватит сил.

Отец несколько секунд еще помолчал, думая о моих словах, но также как и я не нашел выхода из этого замкнутого круга.

- Знаешь, - наконец произнес он, - Время может многое изменить. То, что сейчас кажется непреодолимым препятствием для тебя, завтра может обернуться ступенькой лестницы, ведущей к лучшему.

- Возможно... Но мне трудно в это поверить!

- Давай верить вместе! – с улыбкой предложил отец, и я поддался его иронии:

- Знаешь, нас уже трое, таких надеющихся – Элис тоже с нами.

Карлайл предупредил, что Белла пробудет несколько дней в коме от большого количества лекарств. А еще сказал, что ей сделали несколько переливаний крови. Уникальность Беллы и здесь предъявила свои права. У нее оказалась самая редкая группа – АВ, четвертая положительная.

Да, я и сам чувствовал, что аромат любимой изменился. Его притягательность, что сводила меня с ума, и заставляла жадно вдыхать его, как опьяняющий эликсир ослабла, его, словно разбавили. Нотки того первоначального букета все еще присутствовали, но терялись на фоне чужих вкраплений. Но это все еще была моя Белла!

Карлайл ушел, а я остался ждать ее пробуждения. Но мне не удалось побыть в одиночестве и несколько минут. В коридоре отчетливо раздались мысли Элис, и она зашла в палату.

- Я встретила Карлайла, он поехал в отель, - сказала она.

- Да, он только что был здесь.

- Знаешь, Эмметт и Джаспер вылетели три часа назад, они скоро должны добраться домой. Я все еще вижу Викторию вблизи Форкса!

- Было бы отлично покончить и с ней, - кровожадно процедил я, - Она заслужила этого.

Мысли сестры неожиданно изменили направление, и я взглянул на нее.

- Эдвард, я знала, что ты захочешь увидеть эту запись, - она достала камеру из сумочки, ту самую на которую снимал ищейка в зеркальном зале. - Я даже зарядила аккумулятор, - виновато пробормотала она, - Пришлось несколько раз пересматривать начало... там, где он рассказывал обо мне...

Она странно вертела в руках аппарат, можно подумать, он был чем-то невероятным для нее. Что же ищейка мог сказать о ее прошлом, что так удивило сестру. Я никогда еще не видел Элис в таком престранном настроении.

- Элис с тобой все нормально?

- Да! – она задорно улыбнулась. – Просто трудно принять свою бытность человеком. На досуге займусь поисками прошлой себя. Может, найду живых родственников.

Она снова улыбнулась, только на этот раз улыбка получилась загадочной и предвкушающей. Как будто ребенок оказался перед кучей подарков в рождество. Знает, что все это презентовали ему, но до конца не верит.

Прошлое сестры всегда было тайной для нас и все ее попытки хоть что-то узнать, оканчивались плачевно. Она просто не знала, с чего начать и не могла найти отправную точку поисков. Будущее она видела прекрасно, а вот прошлое было закрыто от нее плотной пеленой неизвестности.

У каждого в нашей семье была жизнь до изменения сущности. Жизнь же Элис началась с момента, когда она очнулась в облике вампира. Ее ничего не тяготило из прошлого, она не помнила, не знала и не жалела о другой жизни, поэтому и была полностью счастлива в новой ипостаси.

Она передала мне камеру и чуть задержала мою руку. Я видел, что она подбирает слова, чтобы подготовить меня к зрелищу на ней.