Книга Я и мой король - Ксения Никонова

Я оторвалась от чтения письма и кинула взгляд на цветок. Нежно-голубой полураспустившийся бутон, совсем не похожий на розу. Чуть светящийся в полутьме, он казался нереальным, сотканным из лунного света и прозрачных льдинок. Он прекрасен сам по себе и еще прекраснее потому, что к нему прикасался Дэн. Цветок его любви. Да будь он даже невзрачным лютиком, я бы хранила его как величайшую ценность. А такое хрупкое чудо – и подавно!

Окончание письма было скомканным и написанным явно второпях:

«Нэль передает тебе поклон и горячий привет. По нашему молчаливому уговору, он не перестает искать тебя через сны, но совершенно безрезультатно. А у меня даже этой возможности нет. Спать приходится неглубоко и урывками – до первой тревоги.

С днем рождения! Будь здорова, моя любимая, береги себя. Живи, учись…

Прощаюсь, ждут.

Всегда твой, Дэн».

– Не плачьте, – раздался тихий голос надо мной. – Будущей королеве не пристало плакать на глазах у подданных.

Я упрямо тряхнула головой:

– Что вы? Разве я плачу?

С подбородка сорвалась крупная капля и в тишине шлепнулась на лист письма. Недоуменно посмотрев на нее, лихорадочно стряхнула – чернила расплывутся, а мне здесь дорога каждая буква – и только тут ощутила, что у меня щеки мокрые. Дэйтон уже протягивал платок:

– Напишите хоть пару строк. Я, конечно, и на словах могу передать, но письмо все же письмо. У вас со здоровьем как? С последней нашей встречи вы вроде похудели. Болеете?

– Нет-нет, – торопливо отозвалась я. – Не говорите ему про мой вид. Все хорошо. Я не болею, даже простуды ни разу не было. Это я просто… переживала очень. Теперь все будет по-другому. Обещаю заняться собой, чтобы к нашей встрече быть в самой лучшей форме. Не скажете?

– Он провожал меня точно такими же словами. И почему я не удивлен?

– Такими же словами? О своем виде? Что с ним? Значит, не показалось – он ранен?!

– Что значит – не показалось? – оторопел Дэйтон.

– По почерку. Я же помню, как он пишет – очень аккуратно! Скажите правду!

– Успокойтесь, Маша. Вы вся дрожите, подумайте, как сами писать будете. Чтобы мне потом еще с ним разбираться, не при смерти ли тут вы? Он не ранен – устал. Измотан. Шутка ли – год непрерывных боевых действий! Себя совершенно не щадит. Со своей драгоценной винтовкой бегает. Нужно сказать, заговоренная пуля в сердце – весьма эффективное средство! И щиты пробивает, и регенерировать не дает. У дроу нечеловеческая регенерация. Вот еще разберемся толком с боеприпасами… а снайперов подготовим. У короля и без того забот хватает, чтобы рисковать и охрану доводить своими вылазками через линию фронта. Вы пишите, Маша, пишите! Время на исходе.

«Дэн, любимый мой!

У меня все прекрасно. Только очень скучаю по тебе. Я теперь учусь на дневном и работаю в библиотеке. Занимаюсь родословной, как ты и просил. Есть некоторые подвижки, сейчас жду ответа из столичного архива. Спасибо декану, помог мне отправить туда официальный запрос.

Боюсь, с квартиры придется переехать. Постараюсь уговорить хозяйку еще на какое-то время, но она уже говорила, что сын собирается жениться и вскоре квартира понадобится. Но ведь ты меня найдешь, правда?

Дэн, прошу, умоляю: не рискуй понапрасну! От тебя зависит столько людей! Пожалей их и меня. Очень люблю тебя, как и прежде, и даже еще больше. Я не переживу твоей гибели. Побереги себя. Сделай это ради меня, пожалуйста!

Как бы мне хотелось быть рядом именно сейчас. Жалко, что пользы от меня мало. В магии я по-прежнему полный дилетант, крови боюсь и вообще жуткая трусиха. Так что и проситься смысла нет. Но в мыслях я всегда с тобой. Теперь буду не просто вспоминать, а горячо молиться тому, кто там, над нами, и просить для тебя удачи и победы. Чтоб передохли все эти мрази, что принесли столько горя людям! Как я их ненавижу!

Прости, я, кажется, плачу. Закапала всю бумагу. Ни единой слезинки не пролила с твоего ухода, а сейчас плачу. Теперь я понимаю, как провожали на войну родных и каково оно – ждать их возвращения. Ты только вернись. А я буду ждать. Всегда»…