Книга Десятое Правило Волшебника, или Призрак - Терри Гудкайнд

Ричард обратил внимание на сам факт этой беседы, но едва слышал ее содержание. Он использовал ослабление внимания Сикс по отношению к нему, чтобы еще больше выскользнуть из-под ее контроля. Он воспользовался ее рассеянностью, чтобы оторвать от себя ее невидимые когти. Ему удалось разорвать эту хватку, и вполне достаточно, чтобы его разум мог выскользнуть на свободу.

Теперь самое время сделать что-нибудь для себя и для Кэлен.

И даже утратив свой дар и лишившись Меча Истины, он не растерял уроков владения оружием, тем более что эти уроки не прекращались всю его жизнь. Он мог не иметь дара, но помнил значение символов. Он знал ритм танца со смертью.

Он по-прежнему был человеком с клинком.

Пока Сикс и офицер обсуждали границы территории, где будут располагаться люди Ордена, какие места они занимать не будут и что будет предоставлено им в пределах самого города, Ричард обернулся и пробежал взглядом по деревянным рукояткам мечей у солдат. Обратил внимание на отделанную кожей рукоять меча у младшего офицера, стоявшего позади и чуть правее Ричарда.

Он улыбнулся этому человеку, извлек из кармана медную монетку и небрежно перекатил ее по суставам пальцев. Затем позволил монетке соскользнуть и упасть, будто был до такой степени неуклюжим. Он присел на корточки, чтобы подобрать ее, и прижал одну руку к песчаной земле рядом с дорогой, чтобы сохранить равновесие, пока другой тянулся к монетке, давая возможность песку налипнуть на пальцы и ладонь. Он подобрал монетку, сгребая вместе с ней немного земли и песка. Офицер, стоявший за его спиной и следивший за переговорами своего начальника с Сикс, краем глаза наблюдал за тем, как Ричард стряхнул землю с монеты, а затем сунул ее в карман. Сикс представляла более привлекательный объект, чем какой-то нескладный ее пленник. Ричард вел себя так, будто лениво стряхивал песок руки, а на самом деле старательно очищал песком ладони и пальцы.

Приступая к делу, он не хотел, чтобы его руки скользили по коже.

Не оборачиваясь, он наклонился назад, в сторону стоявшего позади него младшего офицера, все внимание которого было сосредоточено на завораживающей фигуре Сикс, поскольку она ткала свою паутину, указывая этим людям, что, на ее взгляд, они должны делать. Краем глаза Ричард заметил рукоятку оружия, висевшего на бедре у офицера. Это оружие было сделано гораздо лучше, чем у большинства вокруг.

Пока Сикс и командующий продолжали беседовать, Ричард слегка повернулся, имитируя движение, будто выпрямляется. В то же мгновение его рука оказалась на рукоятке меча. А в следующее клинок был свободен от ножен.

Наличие в руке оружия, этого меча, мгновенно наполнило Ричарда памятью о самых разных приемах этого мастерства, которому он посвящал долгие часы занятий. Хотя знания приходили отчасти и сверхъестественным путем, из трансцендентных источников, но обретенный им опыт магией не был. Это был опыт многих Искателей Истины, бывших до Ричарда. И хотя он не имел при себе их оружия, он по-прежнему обладал этими знаниями.

Офицер, несомненно, был уверен, что Ричард просто шутит, и сделал движение, чтобы вернуть свое оружие. Ричард развернул меч и, возвратным движением, пронзил его мечом.

Окружавшие их люди, будто внезапно пробуждаясь, приступили к действию. В холодном предрассветном воздухе обнажились мечи. Громадного роста мужчины выхватывали с поясов тяжелые топоры с лезвиями в виде полумесяца, боевые мечи, а также дубинки и цепи.

Ричард внезапно оказался в своей стихии. Туман, застилавший его разум, рассеялся. Он даже не предполагал, что та часть его рассудка, которую он «запер», обрекая на длительное бездействие, могла так быстро пробудиться к жизни, но время пришло – и настала пора действовать. Это был его шанс.

Он знает, где Кэлен, и ему надо добраться до нее.

А на его пути оказались вот эти люди.

Ричард развернулся, отрубая руку, сжимавшую боевой топор. Пронзительный крик и струя крови заставили ближайших к нему людей отступить. В эту же долю мгновения Ричард сделал очередное движение и пронзил другого человека, поднимающего меч. Тот умер прежде, чем смог полностью вскинуть руку для удара. А Ричард лишь увернулся от очередного нацеленного на него клинка.

Отрешившись от внезапной какофонии звона металла и крика людей, Ричард уже замкнулся в молчаливом мире замысла и воли. Он полностью управлял собой. Возможно, что эти люди думали, что они выступают против него целой армией. Он же сражался с каждым человеком в отдельности. Они думали, как общая совокупность, как элементы коллектива, позволяя друг другу совершать такие движения, будто пытались быть одной сражающейся многоножкой.

В этом заключалась ошибка. И Ричард пользовался ею, чтобы прорезать сквозь них путь. Пока они колебались, пребывая в нерешительности, ожидая действия остальных, ожидая открытого пространства, Ричард уже продвигался через их ряды, укладывая одного за другим. Он вполне позволял им тратить силы на замах и даже выпад, в то время как сам плавно проплывал мимо их смертоносной стали. А когда наносил удар он, то всякий раз достигался результат. Всякий раз, когда он взмахивал своим оружием, он резал и рубил. Это было как пробираться через густые заросли, когда приходится обрубать тянущиеся к тебе ветки. Он старался, чтобы сила инерции меча использовалась для следующего удара, и держал меч в постоянном движении, экономя силы и не тратя драгоценного времени на то, чтобы заносить его для следующего удара. Если он направлял клинок вниз, врезаясь сбоку в чью-то шею, то затем продолжал двигать его под тем же углом, пока меч не втыкался в следующего врага. А вытягивая клинок наружу, проворно уходил в сторону, в то время как мечи, топоры и цепи обрушивались на то место, где он только что был. Это был гибкий танец, при котором движение происходило сквозь стену рычащих, подныривающих или подпрыгивающих людей. Режь, руби, рассекай; пусть крики наполнят утренний воздух, пусть смятение из-за невозможности остановить его заставит остальных колебаться, страшась того, что движется в их сторону.

Ни на минуту Ричард не упускал из вида свою цель. Он прокладывал себе путь к выходу, за пределы стен. И всякий раз, когда он нападал, уклонялся или имитировал действие, прокладывая путь сквозь стремительный натиск людей, он старался приближаться к этому выходу и к свободе. Сначала нужно вырваться отсюда, а затем он сможет добраться до Кэлен.

Ричард косил многих на своем пути, и то же время многих старался обойти, ускользая от них. У него не было задачи убить как можно больше, лишь необходимость добраться до своей цели, до открытых небольших ворот в стене.

Впереди выкрикивались приказы, солдаты вокруг ревели в ярости, стараясь поймать свой шанс добраться до него, а другие при этом буквально визжали от боли, как только бывали разрублены, выпотрошены или оглушены, но в голове Ричарда оставался только все тот же четкий замысел. За счет высокой скорости продвижения ему не требовалось следить за тем, что у него за спиной. Он быстро выбирал цели и так же быстро поражал их. Он не тратил усилий на разворот и замах и рубил всегда наверняка. Когда Ричард замечал среди нападавших кого-то особого, человека, двигающегося с большей ловкостью и искусством, на которого при атаке полагались остальные, он немедленно «нейтрализовал» эту ситуацию. Продвигаясь к проходу в стене, он проскальзывал время от времени через разрывы в их обороне, но и при этом постоянно орудуя мечом. В этом неумолимом продвижении он не позволял себе задержки даже на мгновение. И не позволял врагам перевести дыхание, непрерывно кося их ряды. Он бил мечом без всякой жалости, срубая каждого, кого только мог, – выглядел ли тот злобным или испуганным, Ричард наносил удар. Кидаясь на него, они предполагали, что осилят его количеством и запугают воинственными криками. Вот наконец и выход, свободный от солдат Имперского Ордена. Ричард устремился туда.