Книга Живой щит - Дмитрий Воронин

Я сразу узнал его — по короне, точнее, по простому тонкому золотому обручу, стягивающему густые льняные волосы. В центр диадемы был вставлен странный, невиданный камень — казалось, из самой глубины полупрозрачного кристалла рвутся наружу яркие лучи теплого, солнечного света, бессильно ударяясь о непроходимую стену и разбрызгивая вокруг капли золотого света. Узнал… и склонился в поклоне.

— Я приветствую вас, la'nt sean…

— Право, не стоит, сэр, — усмехнулся князь, — тем более что произношение у вас хромает. К тому же ваше дело действительно не терпит отлагательства, хотя за чередой прошедших лет день или два кажутся столь незначительными. Ваши спутники уже направляются в мой дворец, не соблаговолите ли и вы присоединиться к ним. Думаю, сегодня вечером я могу ответить на все вопросы, какие вам будет угодно задать.

— О, почту за честь, светлый князь.

Проходя мимо Лаэли, я, повинуясь чисто детскому позыву, ехидно показал ей язык — уж больно оторопело она выглядела.

Девушка вспыхнула, но промолчала, скрипнув зубами, — а куда ж деваться, сам la'nt sean пригласил в гости. Обласкал, можно сказать, у нее же на глазах. Теперь уж ей поневоле придется быть вежливой, хотя хочется, ой как ей хочется сказать мне что-нибудь особо нелицеприятное. Ничего, перетерпит…

Своих спутников я нагнал быстро — они шли в компании трех эльфов демонстративно безоружных. Эльфы непринужденно болтали между собой на своем языке, смеялись и вообще делали вид, что людей здесь нет и в помине.

— Хамство, — буркнул я, кивнув в их сторону.

— Ты не понимаешь, — улыбнулась, покачав головой, Алия. — Это знак доверия, знак того, что нас принимают как равных. Эльфы не говорят на родном языке в присутствии посторонних, если только речь не идет о ситуации, когда они очень хотят быть непонятыми… А эти просто болтают, так, о разных мелочах. У них странный взгляд на отношения друг с другом, это довольно трудно объяснить, но… в общем ты можешь гордиться, тебе оказывают уважение.

Словно в ответ на эти ее слова, один из эльфов повернулся к нам.

— Прошу простить, господа. Дальше… еще раз прошу прощения, но дальше вам придется идти с завязанными глазами. Это древний закон, и поверьте, ни для кого не делалось исключений. Не примите это за оскорбление…

Я бы, может, именно так бы и воспринял, но логически рассуждая — а почему бы и нет? Эльфы не строили несокрушимых крепостей, их сила была в лесах, в скрытности и незаметности, и такая мера предосторожности была вполне уместна.

Я позволил завязать себе глаза тончайшим шарфом — эта кисея должна была пропускать свет совершенно свободно, и тем не менее я не видел ни зги. Подозреваю, тут не обошлось без магии, но и это, в конечном итоге, не так уж и важно. Помимо платков, хватало и других странностей… ведь мы шли по лесной тропе…. нормальной тропе, с выступающими корнями, с сухими ветками, а теперь я мог бы поклясться, что под моими ногами что-то вроде гладкого дорожного покрытия. И шли мы недолго — минуты три всего, куда можно уйти за такое время… но, когда с нас сняли повязки, я осознал, что находимся мы в совершенно ином месте.

Зеленые холмы плавно спускались к большому озеру — мы стояли буквально в десятке метров от неподвижной голубой воды, в которой, как в зеркале, отражались редкие кучевые облака. На противоположном берегу стоял небольшой, но изящный… да, именно дворец, назвать такую красоту замком не повернется язык. Замок — нечто мрачное, приспособленное для осады, а это строение было воздушным и казалось хрупким и даже немного нереальным. Высокие шпили сверкали переливами огней, создавалось такое впечатление, что черепицы инкрустированы драгоценными камнями, огромные окна сияли чистейшими стеклами — да уж, тут вам не узкие стрельчатые окошки родовых бастионов местной знати. Над главной башней дворца трепетал зеленый стяг. Откуда-то донеслась и тут же пропала легкая приятная музыка.

Через озеро к замку тянулся ажурный мост, плавной дугой пересекающий водную гладь. Один из эльфов сделал приглашающий жест, и мы взошли на мост. Перила, в орнаменте которых извивались неведомые растения и диковинные звери, были сделаны из чего-то странного, похожего на пластмассу, — мост казался невесомым и было совершенно непонятно, за счет чего он, при такой длине, держится. И кстати, совершенно не вибрирует в такт шагам — с ума сойти…

Я, не в силах удержаться, склонился над перилами — черт, ну из чего они сделаны… это непраздное, между прочим, любопытство. Если здесь есть высокие технологии, то, может, и своим на орбиту удастся весточку подать. И тут я увидел…

Все отражалось в этой зеркально-чистой воде. Небо, облака, шпили замка и зеленое знамя, белый ажурный мост, разумеется, тоже. Все… кроме нас.

Мы с Лемелиском сидели у камина — огонь плясал не на дровах, эльфы не жгли лес ради тепла, а на больших кусках каменного угля.

Лично мне куда больше нравятся обычные березовые поленья — и аромат от них, и легкий треск, и снопы искр. Здесь же все как-то ненатурально, по-бутафорски… хотя тепло идет и очень даже неплохо.

— Вот, значит, как… — задумчиво протянул князь, выслушав мой рассказ. Я поведал ему все с самого начала, ничего существенного не утаив. Были определенные недоговоренности, но не так уж и много.

Поверил он мне сразу — да, в общем, в этом мире врать можно только тогда, когда вблизи не найдется ни одного мага. Сейчас я сильно подозревал, что в том, что мы здесь сидим одни, тоже виновата не только усталость после долгого пути — очень уж дружно все, кроме меня, спать захотели. Разумеется, Лемелиск был не просто великим магом — по мнению многих, он был самым великим.

Хотя для того, чтобы побеседовать наедине, можно было выбрать и более простой способ — например, просто предложить это.

Почему-то Лемелиск много расспрашивал о Земле, даже заставил нарисовать карты — ну, художник из меня никакой, но как мог — изобразил. Князь долго изучал разложенные на коленях схемы, и мне в какой-то момент показалось, что глаза его как-то странно заблестели.

Когда я рассказал о трагедии с Лотаром, он лишь слабо улыбнулся, но ничего не сказал. Из его улыбки я понял, что не стоит придавать эпизоду с братом Рейна слишком много значения — не он начал эту войну, хотя какое-то время Рейн с Амандой думали именно так. Я задал вопрос — Лемелиск снова улыбнулся, ответил, что орки создавали Врата и за тысячу лет до рождения Лотара, и попросил меня продолжать.

Наконец я выдохся, в горле першило, язык напоминал кусок пемзы и с трудом ворочался во рту. Я прикинул — говорил я часа два, не меньше. И к тому же почти безостановочно. С наслаждением приложившись к бокалу совершенно изумительного вина, золотисто-зеленоватого цвета, густого и почти не пьянящего, скорее — чуть успокаивающего и в то же время придающего капельку сил и бодрости. Самый подходящий напиток для длительных бесед.

Некоторое время мы оба молчали. Затем эльф, глотнув из своего бокала, медленно заговорил…

— Эльфы обитали на земле давно — люди еще только делали первые попытки обтесывания камня, чтобы получить примитивное рубило, а эльфы уже настойчиво овладевали магией и растили все новые и новые леса. Тысячелетие за тысячелетием Мудрые наблюдали за развитием человека. Остальные их волновали мало — гномы спокойно рубили скалы где-то в глубине своих гор, извлекая на свет самоцветные камни и редкие металлы. Лешие слонялись по лесам в гордом одиночестве, не желая ни дружить, ни воевать с кем бы то ни было. И они, и другие из древних народов были эльфам понятны, их действия можно было предсказать на много дней, месяцев или даже лет вперед. И лишь люди с их непоседливым, неспокойным характером вызывали у Дивного народа живой интерес — не настолько, впрочем, серьезный, чтобы попадаться им на глаза лишний раз, особенно после того, как эльфы убедились — любую неизвестность люди рассматривают как потенциальную опасность и встречают оружием.