Книга Рыбари и Виноградари - Михаил Харит

— Я не слышал, — удивился барон.

— В таких водоворотах время затягивает человека в бесконечную петлю, выбраться из которой можно нескоро. Известны случаи, когда человек, проведя в такой пещере, как он полагал, пару часов, вернувшись, обнаруживал, что его уже забыли, а жена живёт с другим.

— Обычная история, — мрачно подтвердил Анри. — И как надолго в такой петле можно застрять?

— Бывает, проходят месяцы или даже годы. В 2001 году турист-японец вышел из пещеры Гулинь, проведя в ней, по его мнению, около восьми часов. Но было достоверно установлено, что он находился там без воды и питья три года.

— Если они просидят там годы, планета погибнет, — встревоженно констатировал Анри.

— Не погибнет. Они скоро выйдут оттуда. Если с ними религиозный учитель, он не пропустит праздник Рош-а-Шана и тем более праздник Суккот.

— Но это будет только через месяц.

— Вот и хорошо. Опасности для ребят нет, в их личном времени пройдёт всего пара часов.

— А планета?

— Мироздание подождёт. Я тебе обещаю, — улыбнулась баронесса. — Особенно если ты будешь каждый день надевать чистую сорочку.

Барон недоверчиво смотрел на жену. Житейская практика показывала, что её самые странные выводы и прогнозы почему-то, в противовес любой нормальной логике, оказывались верными. Он решил подождать.

Последующие за этим дни тянулись невыносимо медленно, на фоне нетерпеливо метущегося ума барона. Всё было без изменений. Мир катился в тартарары, того и гляди, случится всемирная катастрофа и он будет разлучён с Роджером и отлучён от конных прогулок.

А беседа в пещере продолжалась так же несуетно.

К концу сентября терпение Анри было на исходе. Он рявкнул на дворецкого, отчитал секретаря и дал пинка незнакомой кошке, неведомо как оказавшейся в парке и опрометчиво решившей потереться об его ноги.

Второго октября его долготерпение иссякло. Он вызвал к себе начальника отряда специального назначения.

— Пора заканчивать эти пещерные посиделки. Надо аккуратно взять моих сотрудников и доставить сюда, — сформулировал барон.

— А они захотят поехать с нами?

— Не знаю, — честно ответил барон, с повышенным интересом разглядывая завиток на деревянной крышке своего стола.

Опытный профессионал опешил.

— Вадима… Ольгу…. Максима… и Софию?.. — в простом перечислении имён звучало столько драматических оттенков, что позавидовали бы многие великие актёры. — Аккуратно?! Взять?! И… доставить?!

— Почему вы говорите отдельными словами? Попробуйте связать их в предложение, — посоветовал барон.

— Живыми??? — складывать слова в предложения начальнику спецназа по-прежнему не удавалось.

— Вы что, с ума сошли? Конечно, живыми. И невредимыми.

— Как???

— Что «как»?

— Как это сделать? — похоже, тот наконец пришёл в себя.

— Ну, не знаю. Закачайте в пещеру сонный газ.

— А они уснут?

— Вот вы и проверите это, — заявил барон. Он поднялся, показывая, что разговор окончен.

Начальник охраны козырнул и стремительно вышел из кабинета. Он хорошо знал, что взять живым опытного боевого мага вроде Вадима ещё никому не удавалось. Тем более когда тот в компании со злой ведьмой…

Глава 4

В которой рассказывается о страшном событии, случившемся на дискотеке «Дольфи» много лет назад

Девушки быстро взрослеют. Тем более если они компьютерные гении, над разумом которых грозовой тучей висит страшный диагноз «шизофрения». Соня тщательно оберегала свою тайну, как разведчик в тылу врага, понимая, что в случае провала остаток дней придётся провести в психбольнице.

Между ней и другими людьми лежала пропасть. Постоянный самоконтроль стал способом существования, отчего девочка казалась окружающим тихой, вежливой и даже слегка замкнутой. В обычном мире находилась лишь крохотная часть Сони, словно она была айсбергом, скрывающим в невидимой глубине свою непостижимую громадную мощь. Удачно спрятав с раннего детства большую часть себя от посторонних, ей удалось избежать снисходительной жалости взрослых к больному ребёнку и, самое главное, лечения, которое неминуемо превратило бы девочку в тихую идиотку. Она не считала себя больной. Ущербными казались все остальные. Словно она, зрячая, попала на остров слепых, и надо притворяться, что ты ничего не видишь, чтобы не прослыть ненормальной. Ведь слепцы уверены, что норма — это отсутствие зрения.

Девочка не задумывалась, что у неё с мозгом: дар или недостаток. Просто жила, воспринимая мир таким, каким он ей являлся. Случалось, что некоторые взрослые вдруг начинали с подозрением коситься, будто чуяли в ребёнке нечто чужое и оттого страшное. Но, узнав, что она вундеркинд, сразу успокаивались. Гениям позволительно быть непохожими на других.

С каждым годом притворяться становилось всё легче. Привычка. Тем более что в последние годы её занимали совсем другие вопросы. Тело расцветало, не заботясь проблемами мозга.

Девушка перестала купаться в ванной с игрушечной уточкой и изучила в интернете разнообразные формы взрослого досуга. На школьных вечеринках пару раз разрешила поцеловать себя, сделав вывод, что обычные мальчики крайне заурядны. Особенно по сравнению с отважным Джимом Хокинсом, плававшим с пиратами к Острову сокровищ. Возникнув из потусторонней реальности, он поражал страстными рассказами о невероятных приключениях. Теперь к ней на чердак частенько захаживали пылкие принцы и романтические пираты. Их взгляды окутывали и гладили, а от хрипловатого голоса кожа покрывалась мурашками.

Старые друзья приходили всё реже, и даже с подругой Золушкой случилась нелепая размолвка, когда та застала своего принца примеривающим хрустальный башмачок к Сониной ножке.

Новые гости любили балы. Приходилось соответствовать. Меры были приняты самые решительные. Соня стала мазать лицо и плечи дорогущим кремом от веснушек, гарантировавшим роскошную матовую кожу. И записалась в танцевальную студию, только что открытую на окраине городка в металлическом ангаре. Внутри имелся просторный зал, пол которого выстлали паркетной доской, а под потолком живописно висели металлические балки, провода и трубы. Вместо стульев — автомобильные покрышки, оставшиеся от прежнего владельца. Их попарно уложили друг на друга и прикрыли разноцветными тряпочками. Горожане окрестили новое заведение «Школа танго имени Соломона Бляхера».

Соня не обращала внимания на убогие крохотные раздевалки и единственный туалет в закутке под лестницей, где на антресолях располагался офис владельца студии, по совместительству бухгалтера и тренера.

В её мире зал был великолепен. В сияющем паркете отражались хрустальные люстры, а за мраморными колоннами толпилась нарядная публика. Соня, закрыв глаза, кружилась в центре. Она была нарасхват, и всё новые и новые партнёры настойчиво приглашали, склонив голову и протягивая жаждущую руку. Невидимые посторонним, с ней танцевали аргентинские tanguero — высокие, со смоляными волосами, одетые в свободные чёрные брюки и тёмные рубашки. В верхней части рубашки не застёгивались, и виднелась мускулистая, покрытая волосами загорелая грудь. Они увлекали Соню в свои объятия, шепча незнакомые щекочущие слова в её пылающие от волнения ушки.