Книга Кулак Аллаха - Фредерик Форсайт

В тот же день и в тот же час капитан Дон Уолкер из 336-й тактической эскадрильи, вылетев из Эль-Харца, вел звено «иглов» на север, к Эль-Куту. Ему было дано задание уничтожить крупный мост через Тигр, по которому, как обнаружил Джей-СТАР, переправляются танки республиканской гвардии, направляющиеся на юг, очевидно, в Кувейт.

Пилоты 336-й эскадрильи большей частью совершали ночные вылеты, однако с мостом к северу от Эль-Кута ждать до ночи было нельзя; передислокации иракских танков в Кувейт нужно было воспрепятствовать немедленно. Утреннему рейду истребителей-бомбардировщиков была присвоена категория «Приказ Иеремии»; это значило, что сам генерал Чак Хорнер требовал срочного выполнения приказа.

«Иглы» были вооружены двухтысячефунтовыми бомбами с лазерным наведением и ракетами типа «воздух-воздух». Нагрузка на самолет распределялась неравномерно: бомбы, висевшие под одним крылом самолета, намного перевешивали ракеты «спарроу» под другим крылом. Летчики называли такую нагрузку «кривой». Управление самолетом облегчала система автоматической балансировки, но все же это была не та нагрузка, с которой пилоты чувствовали бы себя уверенно и в воздушном бою.

Волей случая иракские МиГи, спустившиеся теперь до пятисот футов, и американские «иглы» приближались к одной точке, но разными курсами. Пока их разделяло восемьдесят миль.

О неприятном соседстве Абделькарим узнал по зазвучавшей в наушниках низкой трели. Сидевший за его спиной младший брат не знал, что означают эти странные звуки, но Абделькариму они были слишком хорошо знакомы. Пять МиГов летели буквой V с учебным самолетом впереди. Молодые пилоты четырех боевых машин тоже слышали сигнал.

Трель издавала радиолокационная система предупреждения. Сигнал означал, что где-то неподалеку другие радиолокаторы тоже прощупывают небо.

Радиолокаторы на четырех «иглах» работали в режиме поиска, когда их лучи, направленные главным образом по курсу самолета, смотрят, нет ли чего подозрительного впереди. Советские радиолокационные системы предупреждения уловили эти лучи и сообщили о них пилотам.

МиГам ничего не оставалось, как только продолжать полет. Они шли намного ниже американских самолетов, но их пути вскоре должны были пересечься.

Когда расстояние между иракскими и американскими самолетами сократилось до шестидесяти миль, трель в наушниках пилотов на МиГах превратилась в пронзительный писк. Это означало, что чьи-то радиолокаторы перешли с режима поиска на режим «захвата» цели.

Сидевший за спиной Дона Уолкера его штурман Тип заметил, что сигнал радиолокатора резко изменился. Теперь американские приборы не сканировали полнеба, а сузив зону поиска, направили узкие лучи на обнаруженную цель и уже ни на секунду не отпускали ее.

– Обнаружены пять неопознанных целей, курс 300, на малой высоте, – пробормотал штурман и включил систему распознавания «свой-чужой». Штурманы трех других «иглов» сделали то же самое.

Система распознавания «свой-чужой» – это своего рода автоответчик, устанавливаемый на всех боевых самолетах. Система посылает сигнал на строго определенной частоте, которую меняют ежедневно. Если сигнал примет система, стоящая на борту «своего» самолета, она тут же ответит: «Я – свой». Вражеский самолет этого сделать не сможет. Пять сигналов на экранах радиолокаторов «иглов» могли означать, что пятеро «своих», выполнив задание, возвращаются домой, но по какой-то причине решили прижаться к земле. Это казалось вполне вероятным, ведь теперь в иракском небе было куда больше самолетов союзников, чем хозяев воздушного пространства.

Тим послал незнакомцам сигнал на первой, второй и четвертой частотах. Ответа не последовало.

– Самолеты противника, – сообщил он.

Дон Уолкер включил систему радарного наведения ракет, пробормотав пилотам трех других «иглов»: «Вступаем в бой», – и опустил нос своего самолета. «Игл» резко пошел вниз.

Абделькарим Бадри сознавал, что его положению не позавидовал бы никто. Он понял это с того самого момента, когда американский радиолокатор «захватил» его самолет. Без всяких систем распознавания он точно знал, что другие самолеты не могут быть иракскими, что противник обнаружил их группу и что молодые иракские летчики не смогут достойно соперничать в воздушном бою с опытными американцами.

В наихудшем положении оказался сам Абделькарим Бадри. Его учебно-тренировочный МиГ совсем не предназначался для воздушных сражений. На одноместных боевых машинах были установлены радиолокаторы кругового обзора, с помощью которых можно управлять своими ракетами, а на учебной модели – лишь простейший радиолокационный дальномер с углом обзора меньше шестидесяти градусов, который позволял полковнику Бадри видеть только то, что находилось перед носом самолета; в бою от такого радара мало проку. Полковник знал, что кто-то «захватил» его самолет, но не мог увидеть противника.

– Что на экране?! – рявкнул он ведомому.

– Четыре вражеских самолета, курс девяносто, пока высоко, но быстро снижаются, – испуганно ответил тот.

Стало быть, игра проиграна. Американцы явно шли в атаку на иракские истребители.

– Рассеяться, прижаться к земле, включить форсаж, курс на Иран! – прокричал он.

Повторять приказ не было нужды. Из сопел четырех МиГов, управляемых молодыми пилотами, вырвались длинные языки пламени. Истребители, мгновенно преодолев звуковой барьер, почти вдвое увеличили скорость.

Пилоты одноместных МиГов могли позволить себе поддерживать такую скорость достаточно долго. Они имели все шансы уйти от американцев и все же добраться до Ирана. Их отделяло от самолетов противника несколько десятков миль; значит, даже на форсажном режиме американцы их не настигнут.

Абделькарим Бадри был лишен такой возможности. В учебно-тренировочном МиГе советские конструкторы не только установили простейший радиолокатор, но и значительно уменьшили емкость топливных баков, чтобы компенсировать массу курсанта и его кабины.

Полковник Бадри мог перейти на форсаж, ускользнуть от американцев и вернуться на иракскую базу. Тогда его арестуют и рано или поздно отдадут палачам из Амн-аль-Амма на пытки и верную смерть.

Он мог уйти от американцев и при этом не менять курса. Тогда горючего едва хватит на то, чтобы пересечь иранскую границу. Даже если ему и брату удастся удачно катапультироваться, они приземлятся на территории персидских племен, которые не забыли ирано-иракскую войну, когда иракские летчики сбрасывали на них бомбы с отравляющими веществами и тысячи персов погибали в страшных мучениях.

Наконец, можно было на форсажном режиме ускользнуть от американцев, взять курс на юг, выброситься с парашютом над Саудовской Аравией и сдаться в плен. Ему и в голову не приходило, что там с ним обошлись бы не по-человечески.

Абделькарим вдруг вспомнил строки из стихотворения, которое он когда-то читал в школе мистера Хартли. Как давно это было! Чьи это стихи? Теннисона? Вордсворта? Нет, Маколея, конечно же, Маколея; что-то такое о человеке в последние часы его жизни. Помнится, он декламировал это в классе: