Книга Раскол Церкви - Дэвид Вебер

встреч, подобных этой, но я считаю, что крайне важно, чтобы мы и все другие члены Круга были осведомлены о последних решениях "храмовой четверки" [с точки зрения конспирации одно лишь совместное собрание большинства участников Круга уже несет экстраординарный риск, в чем должен прекрасно разбираться лидер Круга викарий Сэмил Уилсин как высокопоставленный член ордена Шулера].

Больше никто не произнес ни слова, и он буквально чувствовал напряженность их взглядов, когда они смотрели на него.

- Они реагируют на два новых сообщения, - продолжил он. - Одно из них из Эмерэлда, и оно убедительно свидетельствует о том, что князь Нарман решил присоединиться к королю Кэйлебу и "Церкви Чариса". Сделал ли он это по убеждению или из прагматической потребности выжить - это больше, чем кто-либо здесь, в Зионе, может предположить в данный момент. К своему собственному удивлению, я склоняюсь к мысли, что это действительно может быть вопросом убеждения или, по крайней мере, сочетанием того и другого. Я основываю это в немалой степени на прошлых беседах с младшим братом графа Пайн-Холлоу, но подчеркиваю, что в настоящее время это может быть только мнением. Тем не менее, судя по тому, что смогли сообщить мне мои источники в офисе Клинтана, я считаю, что интерпретация действий Нармана нашим великим инквизитором по существу точна, какими бы ни были мотивы князя.

- Второе сообщение из Фирейда в королевстве Делфирак. Мои источники смогли раздобыть мне фактическую копию оригинального семафорного сообщения, которое не совсем соответствует тому, что Клинтан сообщил трем другим из четверки. Согласно первоначальному сообщению, попытка захватить чарисийские галеоны в порту превратилась в кровавую бойню после того, как кто-то из абордажных групп застрелил одну из них, женщину, вооруженную только страховочным штырем. Согласно "депеше", нет никаких сомнений в том, что делфиракцы стреляли первыми и что их самой первой жертвой, по-видимому, была эта женщина, единственным "преступлением" которой была попытка помешать им подняться на борт корабля ее мужа.

Лицо Уилсина было мрачным, глаза потемневшими, и он чувствовал тот же гнев, исходящий от его аудитории.

- Как только чарисийцы поняли, что на них напали, и начали пытаться защититься, все стало еще уродливее, - сказал он им. - На самом деле, согласно письму этого отца Стивина, выжили лишь четырнадцать чарисийцев, чтобы быть взятыми под стражу инквизицией.

- Всего четырнадцать, ваша светлость? - спросил голос. Потрясение, прозвучавшее в голосе архиепископа Жэйсина Канира, отразилось на его лице, и Уилсин кивнул.

- Боюсь, что так, Жэйсин, - тяжело сказал он. - Даже в личном сообщении Клинтану этот отец Стивин не хотел быть слишком откровенным, но на самом деле вопросов нет. Делфиракские войска вырезали практически всех чарисийцев, которые попали к ним в руки, и, судя по тому, как тщательно "отец Стивин" подбирает слова, я совершенно уверен, что одна из причин, по которой войска "вышли из-под контроля", заключалась в том, что их подстрекали он и его товарищи-шулериты.

Сам Уилсин носил меч и пламя ордена Шулера, и стыд сделал его голос еще более ровным и жестким, чем мог бы быть в противном случае.

- Да смилуется Господь над их душами, - пробормотал викарий Гейрит Тэйнир.

- Аминь, - тихо согласился Уилсин, склонив голову. На мгновение воцарилась тишина, которая каким-то образом стала еще более тихой и напряженной из-за шума осенней бури, хлещущей по внешней стороне церкви. Затем Уилсин снова поднял голову.

- Никто в управлении инквизиции не собирается признавать, что произошло в действительности. На самом деле, Клинтан даже не сообщил всей правды остальным троим из четверки. Я не уверен, почему. Возможно, он опасается возможной реакции Дючейрна. В любом случае, официальная позиция Матери-Церкви будет заключаться в том, что чарисийцы спровоцировали делфиракцев, которые всего лишь пытались мирно подняться на борт и "изолировать" их суда. Это была вина чарисийцев, что вообще начались какие-то боевые действия, и их сопротивление, очевидно, было результатом их еретического неприятия законной власти Матери-Церкви отдать приказ о задержании их судов. Клинтан также планирует сильно преувеличить число жертв среди делфиракцев, в то же время занижая число погибших среди чарисийцев.

Кто-то пробормотал что-то невнятное, что, по мнению Уилсина, плохо сочеталось с высоким духовным званием говорившего.

- В дополнение ко всему этому, - продолжил он, - есть причина, по которой они так спешат обнародовать свою версию событий. Похоже, по крайней мере, некоторым из чарисийцев удалось спастись - на самом деле, один из галеонов, должно быть, был хорошо вооруженным капером, судя по той бойне, которую он учинил на своем пути через пролив Фирейд. Это означает, что пройдет не так много времени, прежде чем Чарис начнет рассказывать свою версию происшедшего, и храмовая четверка хочет быть уверенной, что у нее уже есть своя история, правдивая и опубликованная для общественного потребления, прежде чем появятся какие-либо неудобные маленькие истины, чтобы оспорить ее.

- Как бы я ни презирал Клинтана, я могу понять его рассуждения, Сэмил, - сказал викарий Хоуэрд Уилсин. Хоуэрд был очень похож на своего старшего брата, с такими же каштановыми волосами и серыми глазами, хотя он был членом ордена Лэнгхорна, а не шулеритом. В данный момент выражение его лица было таким же мрачным, как и у Сэмила.

- О, мы все это понимаем, Хоуэрд, - ответил Сэмил. - И они, несомненно, правы в том, что почти любой из жителей материка, который слышит "официальную" версию, с большей вероятностью поверит в нее, чем в версию чарисийцев, особенно если они сначала услышат версию Церкви и уложат ее в своем сознании. К сожалению, никто с другой стороны не поверит в это ни на мгновение, и тот факт, что Церковь явно лжет, станет лишь еще одним гвоздем в крышку гроба любой надежды на примирение.

- В любом случае, насколько реалистична эта надежда? - спросил викарий Чиян Хисин.

Хисин родился в одной из могущественных харчонгских династий. Дворянство и традиционные церковные династии в империи, как правило, были идентичны в большей степени, чем в большинстве королевств Сэйфхолда, а старший брат Хисина был герцогом. Несмотря на это, и несмотря на харчонгскую традицию высокомерия и крайнего консерватизма, Хисин стал членом Круга с тех пор, как был младшим священником. В доктрине реформ были пункты, по которым он и Уилсин расходились во мнениях, но его двойной статус светского аристократа и рыцаря земель Храма давал ему зачастую бесценную перспективу. И в отличие от большинства членов Круга - включая, по признанию Уилсина, самого себя -