Книга Анжелика в Квебеке - Анн Голон

Уже рассвело, и она не хотела, чтобы их видели вместе в столь ранний час. Он приготовил для нее пистолет и запас пуль и пороха. Она стояла перед ним в своем зеленом платье н накидке, которую вычистил лакей. Она посмотрела на него.

— Итак? Вы утешились?

— Вашим отсутствием? Никогда. Горечью? Возможно… Когда-нибудь!

— В добрый час! Я нахожу, мой дорогой друг, что вы полны жизни.

Он с грустью покачал головой.

— Нет! Увы, когда вы говорите об этом, мне трудно поверить, что это я… Вы внесли в мою жизнь опьяняющий праздник с примесью страданий и боли. Возможно, я был рожден именно для этого! Не знаю. Но я ничего не хочу повернуть вспять. И жизнь продолжается! Какая мука!

— Прежде всего, вам предстоит пересечь океан и вернуться во Францию.

— Ах, да! Морское путешествие… Ужасная вещь! Вот уж прекрасное средство от любовных страданий. А потом еще борьба с Версалем…

— Вы все видите в черном цвете… Король уже проявил к нам обоим милосердие, и ему не в чем вас упрекнуть.

— Вы заблуждаетесь… Мое положение никак не зависит от того, помилует вас король или осудит. Он может поздравить себя с тем, что приблизит вас к собственной персоне, либо с тем, что обрушит на вас свой обвинительный скипетр и докажет всему миру, какой ценой вы заплатили за мятеж; какими бы ни были решения короля, я в этой истории останусь лишь посмешищем, которого обвели вокруг пальца, выставив напоказ его некомпетентность. При встрече с королем мне остается лишь склонить голову и принять на себя весь королевский сарказм. По части бичевания нашему государю нет равных.

— Хорошо! Но чтобы поддержать вас в столь трудный момент вашей жизни, я хочу напомнить вам об одном из ваших преимуществ перед ним. Несмотря на его язвительность и пренебрежение к вам, Никола, помните, что король лелеял ту же мечту, что и вы, но в этом случае вы выиграли, вы получили то, что не досталось ему…

— Для меня это будет огромным утешением, — сказал Бардань.

Он поднял голову, его глаза блестели.

— Быть может, как король, он будет внушать мне величественное поклонение, но как мужчина — только жалость

— Вот это прекрасная мысль! В свою очередь, я могу поздравить себя с тем, что воспоминание о нашей встрече прибавит вам достоинства и хладнокровия, когда вы предстанете перед королем.

— Но удастся ли мне избежать Бастилии? — вздохнул он. — Мне бы хотелось только одного: вернуться в мое имение.

— Уверяю вас, ваши мечты исполнятся. И я покидаю вас, завидуя, что однажды вы прибудете в свою деревню и проведете там чудесные дни в окружении приятных людей и божественной природы. Это будут счастливейшие часы вашей жизни.

Она обняла его за шею.

— Прощайте, мой храбрый Святой Михаил!

— Почему Святой Михаил?

Но ответ ему уже был не нужен. Что бы она ни говорила, теперь он переходил в другой мир, мир, где они уже никогда не встретятся. Его будущее, какими бы яркими красками он ни описывал его, вдруг предстало перед ним тусклым пятном. Он должен был расстаться с ней! Он должен…

Он держал лицо Анжелики в своих ладонях и взглядом целовал ее лоб, глаза, влажные губы, чуть распухшие после его яростных поцелуев. Никогда он не сможет расстаться с ней! Никогда! Но это нужно сделать!

Когда он заговорил, в его голосе перемешивались нежность и безграничная грусть:

— Сердце мое! Любовь моя! Прощай! Вы уносите с собой мою душу!

* * *

Анжелика поднималась по долине Абрахама. В том месте, где вчера ее ждала смерть, она остановилась. Было раннее утро, и воздух, необычайно свежий, чуть попахивал дымком. Полоски снега явно уменьшились, если день будет теплым и ясным, то они и вовсе исчезнут. Земля была более утоптанной бесконечными хождениями. Анжелика разглядывала эти следы прошлой битвы, и внезапно на нее снизошло чувство глубокой благодарности Господу, что он отвел от нее беду. Никогда еще смерть не была так близко от нее, но вот она жива, а ее враги мертвы.

Она продолжила свой путь, храня в своей душе, как самое дорогое сокровище, это прекрасное слово: жизнь. Жизнь, этот бесценный дар, который у вас могут отнять в любую минуту, но она еще обладала им, она несла его в своем счастливом гибком теле. Утро позолотилось лучами восходящего солнца. На горизонте легкие белые облака выстраивались в цепочку над розовато-медным озером, а из долин поднимался туман, оставляя на земле россыпи росы. Было ясно и свежо.

Анжелика направилась к городу. Из-за деревьев показался какой-то человек и вышел на тропинку, поджидая ее. Рукой она нащупала рукоятку оружия, которое дал ей Бардань. Любой прохожий внушал ей подозрение здесь, в долине Абрахама. Но, приглядевшись, она узнала молодого Анн-Франсуа де Кастель-Моржа и, успокоившись, пошла ему навстречу.

У молодого человека был хмурый вид. Она окликнула его и улыбнулась, но это нисколько не развеселило его. Она увидела, что он необычайно бледен, казалось, что он во власти жестоких переживаний, которые не дают ему говорить.

— Что происходит, Анн-Франсуа? — обеспокоено спросила она.

Дар речи внезапно вернулся к нему, и его ярость и гнев выплеснулись в его словах:

— Ага! Все та же карточная игра! В ходу только дамы и короли, а ненужный валет всеми отброшен.

Затем голос его стал глуше:

— До сих пор лишь одна мысль не давала мне сойти с ума: я знал, что вы окружены почестями, и для меня вы — лишь несбыточная мечта, по той лишь причине, что вы — воплощенная добродетель. А вы отдались Барданю. Ему повезло… Но почему? Почему? Почему не мне? Вам незнакомо такое понятие, как верность.

Столь резкое высказывание удивило ее, и она было открыла рот, чтобы ответить, но он опередил ее.

— Не отрицайте этого. Я прогуливался и видел, как вы выходили из этого дома…

— Господин де Кастель-Моржа, как часто вы бываете там, где вас вовсе не хотят видеть, — сухо ответила она.

— О, да! Это правда! — в его смехе слышалось разочарование. — Я слишком много вижу, много знаю, к моему несчастью…

Страдание невольно старило его юное лицо, он прошептал:

— … Вы влюбляетесь… а любовь уходит от вас… И однажды вы замечаете, что остались совсем один, у вас украли то, что еще вчера давало вам силы и могущество, и это наказание несправедливо.

Он повторил почти те же слова, что и Никола де Бардань. По-видимому, безответная любовь раскрылась перед ним лишь с одной стороны; он познал лишь ее жестокость, и Анжелика посочувствовала молодому человеку.

— Мой бедный Анн-Франсуа, что вы вбили себе в голову? У вас еще все впереди, и мир полон молодых улыбающихся девушек…

— … и глупых! И совершенно неопытных! Конечно, я мог бы довольствоваться ими. Но зачем в моей жизни появились вы? Вы были так добродетельны и милы, вы заставили меня поверить в то, что вы — воплощение моей мечты, реальное ее воплощение, а оказалось, что все это — мираж. Я давно не ребенок, и вы прекрасно знаете, что я полюбил вас, как мужчина любит женщину. Я разрывался на части, я жаждал обладать вами и в то же время знал, что вы не похожи на других женщин, ветреных и бесчувственных… Все мои надежды обрушились! Вы были для меня солнцем, центром вселенной, но вы не имели права…