Книга Цветы из огненного рая - Сара Ларк

– О, у меня тоже инструменты! У доброго месье Пьерро, конечно, хороший инструмент. Только… – Надин огляделась по сторонам.

– Пока она найдет их, мы успеем закончить, – усмехнулся Карпентер.

Жюль, по всей видимости, считал так же. Он направился к своему сараю, и вскоре мужчины уже чинили забор с помощью проволоки и щипцов. Охотник тем временем дежурил в загоне.

Надин рассказала о своей проблеме с овцами, которых приобрел ее покойный муж и с которыми она никак не могла расстаться.

– Том считать, я должна продавать овцы. Но я не мочь легко… Так говорить, верно? – Надин с тоской улыбнулась, а затем взглянула на Кэт. – Потому что мой добрый бедный Пьерро очень любить овцы. Всегда говорить: овцы – это future[59], Надин, они делать нас богатые. Но потом, когда овцы как раз приехать и Пьерро так счастлив, он умирать. Я не понимать как. Последний взгляд на овцы, потом просто падать… падать… проверить… мертвый. Старый добрый Пьерро любить овцы! Не мочь ведь я продавать овцы старого доброго Пьерро людям, которых я вообще не знать… Хотя они меня еще не сделать богатая.

Том Карпентер, который уже закончил работу и вернулся к женщинам, возвел глаза к небу.

– Надин, пока что овцы тебя только разоряют, судя по всему! – строго сказал он подруге. – Тебе придется возместить месье Жюлю стоимость салата и капусты, ты ведь это понимаешь, правда? Где тот мальчик, который должен был следить за животными?

Надин пожала плечами:

– Сегодня закончить пораньше.

Кэт бросила взгляд на пустые кормушки и поилки, стоящие в загоне.

– Видимо, животные еще не наелись, когда он их туда загнал, – сказала она. – У вас есть сено, Надин? И вода тоже нужна.

Надин с несчастным видом вздохнула:

– Есть у меня корм на зима. Но сейчас еще трава. Сейчас еще есть пастбище. Иначе дорого.

– Вот именно! – воскликнул Карпентер. – Они скоро сожрут тебя с потрохами. Мальчишкой я завтра займусь, я ему покажу, как сбегать, даже не напоив животных. Долго так продолжаться не может, Надин. Зачем тебе держать овец? Они тебе вообще не нужны. У тебя есть профессия. И, ты уж прости меня, милая, мне кажется, пастушки из тебя не выйдет.

Надин задорно подмигнула ему:

– О, я очень сладкий bergere[60] для тебя, когда мы играть… Я ложиться на лужайка, цветы в волосы… А ты приходить, как Пан!

– А овцы тем временем сбегут в соседний огород! – схватился за голову Карпентер. – Надин, это не смешно. Нужно отдать животных. Как бы сильно ни любил их твой покойный муж.

– О, non![61] Я не продавать овцы старого доброго Пьерро чужим людям, которые, возможно, не будут их любить! – возмущалась Надин.

Месье Жюль сказал что-то, чего Кэт не поняла, но, видимо, сосед уже не раз слыхал историю о бедном Пьерро, и она ему изрядно поднадоела. Очевидно, он тоже требовал, чтобы соседка продала животных.

– Мы сейчас идти в дом, есть mes biscuits[62]. Я специально печь для Том. Et vous[63], месье Жюль…

Видимо, Надин устала спорить насчет овец, но была настроена уладить дело с месье Жюлем миром. Мужчина сказал что-то еще, но затем прошел в дом вслед за гостями, чтобы вскоре уйти, унося в руках миску ароматного ванильного печенья и слоеной выпечки.

– Теперь он снова счастливый! – улыбнулась Надин. – Это магия, mes biscuits. Делать людей счастливый.

Улыбаясь, женщина пригласила Кэт и Карпентера в гостиную, расположенную рядом с просторной кухней. Она была обставлена простой красивой мебелью, повсюду лежали разноцветные подушки и тканые коврики. Кэт заметила целых три вазы с цветами, аромат от которых смешивался с запахом печенья. В кухне стояла большая миска с дрожжевым тестом, которое дожидалось своего часа.

– Нужно немного сделать на завтра, я обещать месье Реве brioches[64], – пояснила Надин. – А теперь садиться, кушать biscuits, а я варить café[65]. Сейчас мы будем пить café. – Она умчалась в кухню, где поставила кофейник и начала мять тесто и лепить шарики.

Кэт неловко потянулась к миске с печеньем, откусила кусочек – и подумала, что в жизни не ела ничего вкуснее.

– Это восхитительно! – изумилась она. – Как это готовят?

Может быть, она раздобудет рецепт для Иды.

– Нужно положить много сахара, chérie[66]! – крикнула из кухни Надин. – И много любви!

Карпентер усмехнулся. Настроение его улучшилось, видимо, они с Надин решили пока не думать об овцах. С глаз долой – из сердца вон.

– Надин у нас кондитер, – пояснил он Кэт. – Она занималась этим еще в Париже, пока не вышла замуж за Пьерро. А теперь, когда он умер, она продает свою выпечку в универсальном магазине. Это дает неплохой доход, только он весь уходит на прокорм овец, которые не приносят ей ровным счетом ничего.

– Пьерро говорить, разбогатеть! – возмутилась Надин.

Она как раз вошла в комнату, неся свежую выпечку и кофе, источающий соблазнительный аромат. Одно печенье она сразу же бросила Охотнику. В чашках были сливки, сахар и, наверное, немного кофе – такого Кэт, которая уже успела устроиться в маленьком кресле, никогда прежде не пробовала.

– Кондитерская помогла бы тебе разбогатеть, – подбросил идею Карпентер. – Продашь овец – сможешь открыть свой магазин. Вот прямо на рыночной площади. Все бы туда ходили!

Надин шумно вздохнула:

– Oui[67], собственная pâtisserie[68] – это моя мечта. Но я не мочь продавать овцы старого доброго Пьерро!

Она поставила в духовку brioches – сладкие сдобные булочки – и устроилась рядом с Карпентером на маленьком диванчике, который, однако, с трудом выдерживал вес даже одного мужчины. Тем не менее Охотник попытался тоже устроиться там. Надин дала ему еще печенья.

– Ты хороший собачка! Если ты мне оставлять собачка, все с овцами хорошо. И он меня любить!