Книга Я Пилигрим - Терри Хейз

– Оно мне незнакомо.

– Спитц входит в элитную группу ЦРУ, – продолжал заместитель директора турецкой разведки. – Это объясняет его высочайший профессионализм. Их подразделение занимается охотой на террористов.

Представляю, какой страх испытала Кумали, сидя в своем беленом домике вблизи старого порта. Ее мысли, должно быть, сразу перекинулись на зашифрованные телефонные разговоры с Гиндукушем.

«Их подразделение занимается охотой на террористов».

Во имя Аллаха, наверное, подумала Лейла: кого же разыскивает ЦРУ? Ее или брата? Кумали знала, что его ищут, но во что он втянул ее?

– Мы полагаем, что расследование убийства – всего лишь прикрытие. Что-то привело этого человека в Бодрум. Как вы думаете, что он здесь хочет разузнать?

– Понятия не имею, – солгала Кумали. В записи беседы было отмечено, что она «с трудом выдавила» эти слова.

– Тем не менее большое спасибо. Вы очень помогли нам, – сказал высокопоставленный шпион. – В данный момент мы не собираемся ничего предпринимать. Будем прослушивать телефонные звонки Спитца, вести за ним наблюдение и ждать. Но я дам вам телефонный номер, это прямая линия. Если что-то узнаете, немедленно звоните мне. Вы меня хорошо поняли? – спросил он, прежде чем продиктовать ей телефон и повесить трубку.

Мы с Шептуном нарушили все правила, сделав так, что объект наблюдения узнал правду о нашей миссии. Однако благодаря этому мы устроили ловушку: ведь Кумали – детектив, и я готов был биться об заклад, что она чисто инстинктивно попытается докопаться до истины. Захочет знать больше: страх подтолкнет ее к этому. А где она сможет раздобыть какие-либо сведения? Только в моем номере в отеле, больше негде.

Сама Кумали этим, разумеется, заниматься не станет, но, учитывая ее профессию, она наверняка знает преступников, способных такое проделать. И моя забота теперь – подготовить все необходимое к их приходу.

Глава 14

В первый раз за всю мою шпионскую карьеру я оказался «на холоде»: должен был выполнять миссию, не имея легенды и прикрытия.

Небольшой реактивный самолет пролетел над Иорданией и поздним утром приземлился в аэропорту Милас. Без всяких задержек я прошел турецкий иммиграционный контроль, сел в свою машину и, вместо того чтобы отправиться в Бодрум, быстро поехал в Милас. За зданием мэрии я обнаружил магазин фототоваров, и молодая женщина, взяв мой сотовый телефон, распечатала фото, на котором был запечатлен деревянный дом в Джидде, тот самый, где прошло детство Кумали. В этом магазине также продавались аксессуары к мобильникам, и я приобрел еще один аккумулятор для того хлама, что купил в Болгарии.

Потом я зашел в магазин, обслуживающий окрестных ремесленников, где выбрал ручную дрель, маленький паяльник, флакон с универсальным клеем и еще с полдюжины всяких мелочей. Бросив их в машину, я помчался в сторону Бодрума. В отель я приехал в обеденное время и, пользуясь тем, что управляющий отсутствует, без промедления направился в свой номер.

Сняв потрепанный чемодан «Самсонайт» с верхней полки шкафа, я аккуратно разрезал тканевую прокладку, скрывавшую внутренние части двух замков. Высверлил в одном из них крошечное отверстие и переключил свое внимание на болгарский мобильник. С помощью паяльника я сумел подсоединить новый аккумулятор последовательно, вдвое увеличив время работы мобильника, и открыл меню. Я потратил двадцать минут, настраивая фотокамеру таким образом, чтобы она делала снимки каждые две секунды.

Затем прикрепил бечевкой свой оснащенный на скорую руку мобильник внутри «Самсонайта». Линзы фотокамеры плотно прилегали к высверленному отверстию, что обеспечивало хороший обзор комнаты. Теперь мне оставалось только включить мобильник, склеить прокладку и, вернув чемодан на верхнюю полку шкафа, выйти из номера. Я рассчитывал, что камера будет надежно спрятана. Ее расположение давало еще одно большое преимущество: если люди что-то ищут, они обязательно заглянут внутрь коробки или чемодана, но вряд ли станут внимательно обследовать эти предметы.

Теперь у меня имелась собственная система наблюдения: хоть и собранная наспех с помощью провода и бечевки, но в рабочем состоянии. Мне нужно было знать наверняка, что взломщики найдут то, что я им подложу. От этого зависел успех всей операции.

Я взял только что напечатанное фото старого дома Кумали и добавил к нему компьютерный диск, включавший копию ее бахрейнского водительского удостоверения, текст сообщений с блога, посвященного дайвингу, и резюме ее учебы в стамбульском колледже. Сунув все это в пластиковую папку, я положил ее внутрь находящегося в номере примитивного сейфа с работающей от аккумулятора электронной наборной панелью, с которой, несомненно, сумеет без труда справиться любой уважающий себя взломщик. Ему придется лишь выключить питание, подобрать код и открыть сейф.

Фотография и документы были нужны, чтобы убедить Кумали: Майкл Спитц охотится именно за ней. Ну а так называемый эффект ореола[25]довершит работу. Я также рассчитывал, что мерзавцы, которые залезут сюда, непременно украдут мой ноутбук. Включив его, Кумали обнаружит в электронной почте два фальшивых письма, которые я набросал во время полета над Иорданией. Проверив текст еще раз, я поместил их в папку «Входящие», снабдив соответствующими датами. И тут зазвонил гостиничный телефон.

Женщина на том конце провода назвалась секретарем убойного отдела нью-йоркской полиции, но я ей не поверил: почти наверняка она занималась обработкой документации при Шептуне.

– Я по поводу самолета из Рима, который вы ждете: рейс триста сорок девять компании «Турецкие авиалинии», прибывает в международный аэропорт Милас сегодня, в пятнадцать часов двадцать восемь минут.

Я не ждал никого из Рима, но догадывался, что случилось: Шептун решил, что правительственный реактивный самолет вызовет слишком много вопросов, и заказал Брэдли билет на коммерческий рейс.

Взглянул на часы: если я хотел попасть в Милас вовремя, надо было выходить через десять минут. Я закончил проверку электронной почты, но не стал удалять какие-либо файлы из компьютера: по-настоящему секретный материал был защищен стадвадцативосьмибитовым шифром, который невозможно взломать. Его наличие придавало достоверность всем остальным ухищрениям. Сам компьютер был снабжен паролем, имелся и какой-то нехитрый код, но Шептун сказал, что при желании его можно быстро разгадать.

Поместив ноутбук в сейф рядом с остальными материалами, я включил купленный в Болгарии мобильник, склеил разрезанную прокладку чемодана и, положив его на прежнее место в шкафу, быстро вышел из номера.

Коридорный, а также молодой человек, сидевший за конторкой портье, и женщина у телефонного коммутатора видели, как я выходил из лифта. Я положил ключ от номера на стол и сказал женщине достаточно громко, чтобы все слышали: