Книга Личный враг бога - Михаил Кликин

— Я помню тот разговор на корабле Свертля. Теперь я намерен направиться прямо к Епископу. В его логово. Я не зову тебя, просто спрашиваю — ты не передумал? Ты идешь со мной?

Маг быстро глянул на товарища и растерянно потупил взор.

— Мне больно говорить, Глеб, — сказал он. — Я привязался к тебе. Но я не верю, что в ваших… в наших силах победить Епископа. Он слишком могуч. Это бесполезная самоубийственная попытка. Я не могу себе позволить умереть просто так. Без единого шанса на победу. Не могу, пойми… Да, я знаю, что рано или поздно я все равно погибну, но погибну в честном бою, в схватке с равным противником… Я бы пошел с вами, если бы был хоть малейший шанс на победу. Если бы моя смерть принесла хоть какую пользу. Я бы сделал все… Но… Стремление к Епископу, эта жажда мести, обрекающая тебя на смерть — вот твоя жизненная цель. Я же хочу приключений. Продолжительного существования в этом волшебном мире. Я еще хочу посмотреть, каково это — жить при Боге… — Коготь невесело улыбнулся. — А ты ухитрился забыть самое главное. Ты забыл, что все это — всего лишь игра, правдоподобная сказка. Театральная постановка, идущая в недрах наших черепов и в компьютерных сетях реального мира. Кино, проецирующееся прямо на мозг…

Глеб покачал головой:

— Ты не первый говоришь мне это… Но я не согласен. Игры давно закончилась. Закончились с того момента, как человечество стало ковыряться у себя в сером веществе. И скоро это поймут все люди. И ты тоже, Коготь…

— Я не буду с тобой спорить, — сказал маг. — Но я решил продолжить свою игру. А ты заканчивай свою.

— Значит, ты остаешься. — подвел итог Глеб. — Что ж, ты волен сам решать свою судьбу. Ход своей игры.

Он поднялся и вышел из зала. Надо было все приготовить к путешествию.

Коготь, растерянный и огорченный, остался сидеть за роскошным столом.

Глава 17

Глеб расплатился с водителем. Чернокожий таксист улыбнулся на прощание, козырнул и стер ладонью со стекла число «15», потекшее ниточками ручейков.

Машина уехала, высадив Глеба перед мрачным пятиэтажным зданием, облупленным, старым, с некрашеными подгнившими оконными рамами, с путаницей ржавых лесов пожарных лестниц. Остальные здания на тесной загаженной улице выглядели не лучше.

Глеб осмотрелся, нащупал во внутреннем кармане плаща ребристую рукоятку пистолета и поднялся на крыльцо. Распахнув дверь, он вошел и оказался в маленьком коридорчике. Тускло светила пыльная лампочка. Напротив входа, рядом с дверью грузового лифта, стояла фанерная кабинка, небольшой закуток. Там, отгороженный стеклом с дырой полукруглого окошечка, полностью спрятавшись за развернутой газетой, сидел человек. Были видны лишь его желтые пальцы с крупными обгрызенными ногтями, вцепившиеся в газету.

Наверх вела широкая лестница, грязная, с выломанными перилами, исшарканная тысячами ног.

Глеб посмотрел на человека в кабинке. На серый бумажный лист, испещренный колонками убористого текста. На неподвижные пальцы. И, стараясь не шуметь, направился к лестнице.

Человек за стеклом опустил газету и внимательно проводил его взглядом. Затем он достал из кармана ручку и записал что-то в раскрытой толстой тетради, лежащей перед ним на столе.

Закончив писать, он снова погрузился в чтение.

1

Белобровый и Коготь проводили их до самой вершины.

— Дальше я идти не могу, — сказал Смотритель Библиотеки.

— Что, страшно быть глупцом? — попытался пошутить Тролль.

— Быть глупцом не страшно, страшно им стать, — серьезно ответил старик. — Я с содроганием вспоминаю то жуткое чувство пустоты в голове, ту осязаемую, ничем не заполненную черноту…

— Будем прощаться, — сказал Глеб. Он протянул руку Когтю, и они обменялись крепким рукопожатием.

— Быть может, мы еще встретимся, — сказал Глеб.

— Мне этого очень хотелось бы, — ответил маг.

— У вас есть реальный шанс уничтожить Епископа. Попробуйте заманить его сюда, — напомнил Белобровый, сжимая ладонь Глеба.

Тролль нехотя протянул Когтю свою лапу и, не сдержавшись, сказал:

— Все-таки я ждал от тебя чего-нибудь подобного. Не доверяю я вашему племени.

Маг нахмурился, но промолчал.

— Надеюсь, твои драконы нас не тронут? — осведомился великан у Белобрового.

— Ни в коем случае, — отмахнулся старик. — Кстати сказать, это и не драконы вовсе. Настоящие драконы живут в пещерах, в одиночестве. Они значительно крупней моих Хранителей. А у меня так, мелочь — я называю их драгами. Посмотрите на них. — Белобровый обвел руками кольцевой хребет вулкана, где среди скал торчали незаметные неискушенному взгляду серые валуны завернувшихся в собственные крылья драгов. — Эти создания живут только здесь. Больше вы их нигде не встретите.

— И слава богу, — пробурчал Тролль, вспомнив позорное бегство от пикирующих огнедышащих тварей.

Глеб обернулся и посмотрел на белое здание Потерянной Библиотеки, выглядящее совсем маленьким отсюда, с вершины, постепенно вырастающее, если к нему приближаться, и уж совсем необъятное, когда входишь внутрь.

— Да, — задумчиво сказал он, — не только твои Хранители, но и многое, многое другое существует только здесь, в жерле этого вулкана.

— Тут ты совершенно прав, — гордо признал старик.

Солнце медленно опускалось к горизонту. Подул сухой ветерок, вороша волосы людей и перебирая густую шерсть Тролля.

— Нам пора, — сказал Глеб и пошел вниз по склону.

— Притащите его сюда! — крикнул вслед уходящим Белобровый, пробуждая рокочущее эхо. — Я буду следить за вами и ждать! Заманите его!

Глеб обернулся и махнул рукой.

— Прощайте! — донеслось сквозь грохочущий хаос отзвуков.

Коготь и Белобровый долго стояли на маленькой базальтовой площадке и смотрели, как уходят вниз два друга.

— Так ты говоришь, что никогда не покидаешь кратера? — спросил маг, задумчиво рассматривая вьющуюся по склону тропу.

— Да, — ответил старик.

— Но кто тогда протоптал эту дорожку?

— Разве ее обязательно должен кто-то протоптать? Ты же не спрашиваешь меня, кто сделал вон ту трещину, или кто сотворил этот валун. Эта тропа — неотъемлемая часть вулкана. Она была здесь всегда и всегда будет, независимо от того, ходят по ней люди или нет.

— Но это противоречит закону о причине и следствии, — сказал Коготь.

Старик рассмеялся. Из уголков его глаз вытекли две искрящиеся слезинки и покатились по коже, следуя причудливым изломам морщин.

— Здесь нет законов, мой мальчик. Неужели ты этого еще не понял? Есть лишь единственное правило — правило равновесия, которое гласит, что любая сила должна уравновешиваться противосилой. Но и это всего лишь правило, а не закон… Пойдем, нам еще о многом надо поговорить.