Книга Восхождение тени - Тэд Уильямс

"Родился здесь"? Что король имеет в виду?" — удивился про себя Баррик. И зачем Иннир взял на себя труд рассказывать ему всё это, если затея с зеркалом провалилась — если сам Баррик не оправдал надежд?

"Но где бы они ни родились и откуда бы ни происходили, — продолжал слепой повелитель фаэри, — боги уже были здесь, когда пришли Перворожденные".

— "Перворожденные" — это вы так называете ваших предков?

"И твоих, дитя. Потому что когда-то мы все были единым народом — Перворожденными. Но одна часть нашего племени получила Первый дар — Изменчивость, как некоторые называют его. Та часть, которой предстояло стать нами, по прихоти природы получила кровь, позволявшую нам приобретать множество различных форм для множества различных образов жизни и способов существования, тогда как прочие из наших собратьев-перворожденных — это было твоё племя — оставались неизменны и внутри и снаружи. Шло время, и два рода расходились всё дальше и дальше, пока не разделились совсем — на мой и твой, и не всегда даже вспоминали об общих для всех них корнях. Но корни были общими и остаются таковыми — вот почему некоторые из кваров, особенно моя семья, так похожи на людей. Мы изменились тоже, но большей частью внутри. Снаружи мы во многом сохранили свой первоначальный облик."

Баррику казалось, что он понимает — по крайней мере достаточно, чтобы кивнуть, — но как бы яростно священники тригоната там, дома, клеймили подобные речи ересью!

"Прости, что шлю тебе мои слова на крыльях мыслей, — добавил Иннир, — но это утомляет меня не так сильно, как тот способ разговора, какой используют твои соплеменники, — он вздохнул. — К тому времени, как Господин Луны и Бледная Дщерь вместе сбежали в его владения, положив начало Войне богов, два наших рода разделял уже не один только Первый дар. Большинство твоих предков жили на южном континенте, близ горы Ксандос, и поклонялись Громовержцу и его братьям. Большинство же моих соплеменников поселились здесь, на севере, у крепости Господина Луны, и, как следствие, когда он и его семья были осаждены кланом Громовержца, мы приняли сторону Господина Луны и Белого Пламени…

— Господин Луны, Бледная Дщерь… я… я не знаю, кто все эти люди, лорд… — замялся Баррик.

"Они не люди — боги. И ты знаешь их, только под иными именами. Назови их тогда Хорс и Зория, а отца Зории — Перин Громовержец, кто во злобе взял в осаду лунный замок любовников. После чего Хорс призвал на помощь своих брата и сестру, Змеоса и Зурийял, вставших на его защиту. С ними мой народ связал свою судьбу, и даже те из моих предков, кому тогда случилось быть далеко, пришли, чтобы присоединиться к ним".

В те несколько показавшихся долгими минут, пока Иннир собирался с мыслями, Баррик старался и не мог понять смысла того, что услышал.

— Погодите, прошу, мой лорд. Ваши предки пришли… сюда?

"Да, это место много старше моего народа, — подтвердил Иннир. — Замок, в котором ты сидишь, а точнее, замок, простирающийся под и за тем замком, в котором ты сидишь, был однажды твердыней самого бога луны, Хорса Сребросвета. И в будущем, когда ты вновь увидишь его стены и высокие гордые башни, гляди не на чёрный камень, из которого строили мы, но на лунный камень, сияющий под ним. Внимательный глаз заметит его".

Баррик только ошалело оглядывался вокруг. Этот странный замок — да может ли это вправду быть Крепость Вечного льда, мрачная твердыня из легенд?

"Даже самые невежественные из вас, людей, знают, чем закончилась битва, хоть и не ведают всех её причин, — продолжал король. — Хорс был убит, а его брат и сестра изгнаны с земли. Его жена, а Перина — дочь, Зория бежала прочь и скиталась, не зная дороги, пока её не нашёл брат её отца, Керниос, тёмный властелин земли. Он отвёз её в свой дом и сделал своей женой, хотела она того или нет. Но во время войны у неё родилось дитя, конечно — умница Купилас, сын Господина Луны — и когда он подрос, его дар к изготовлению различных вещей стал таков, что как бы ни насмехались Перин и прочие ксандианские боги над ним и как бы грубо с ним ни обходились, они забрали его с собой, чтобы его искусные руки служили им. Он создал для них множество удивительных вещей…"

— Таких как Звезда земли, копьё Керниоса, — Баррику вспомнился рассказ ворона.

"Да, и именно это оружие стало и триумфом Горбуна, и его погибелью, — согласился Иннир. — Но мы пока говорим не о нём. Однако, тяжкая участь Огнецвета, та, что по сию пору довлеет над всеми нами, восстала из пепла Войны богов. Горбун в конце концов сбежал от своих тюремщиков. Он бродил по миру, обучая и твой народ, и мой, и разумом проникал в секреты искусства созидания глубже, чем когда-либо это делал любой человек или бог. И в те же годы он научился ходить дорогами Пустоты".

Баррик кивнул, вспомнив ещё кое-что из странных историй ворона:

— Дорогами его прабабки.

"Верно. Итак, наконец он вернулся и жил довольно долгое время среди моего народа, здесь, в руинах лунного замка, и пока он жил здесь, он влюбился в одну из моих предков, деву по имени Сумму. То были дни, когда боги и смертные делили землю и даже имели детей друг от друга. Но, в отличие от многих прочих своих соплеменников, Горбун-Купилас оставил своим потомкам в наследство не только сказки. Сумму родила троих детей, двух девочек и мальчика, и все трое родились с даром, который мы зовём Огнецветом. Когда Купилас ушёл навстречу своей великой и ужасной судьбе, обнаружилось, что потомки его не похожи на других из своего народа — жизнь была сильнее в них. Одна из тех детей — Ясаммез, великая тёмная леди, известная тебе, жизнь которой длится уже много веков, почти столько же, сколько отмерено и самим богам. Её брат и сестра, Аянн и Ясудра, распорядились своим даром иначе, хоть и не знали поначалу, что есть у них дар, который можно было бы передать. И пусть жили они не дольше, чем обычные наши семьи — срок этот исчисляется несколькими столетиями — дар тот послужил не им, но их потомкам.

Сумму происходила из рода высшего среди кваров по крови, и потому её старшие сын и дочь, как велось испокон веку и соблюдается поныне, связали себя узами брака, дабы сохранить чистоту и силу этого рода. Эти двое, Аянн и Ясудра, передали Огнецвет своим детям, и чудо этого дара было в том, что, когда супруги умерли и дети их стали править Народом, само существо родителей осталось в их детях/влилось в детей — не только их душа или кровь, но их живая суть и память. У детей в свой черёд тоже родились дети, внуки Аянна и Ясудры, которые в один прекрасный день поженились и получили мудрость и думы и родителей их, и деда с бабкой. С тех пор так и повелось: король и королева нашего народа передают всё, что их составляет, следующему в роду. Мы есть живая Библиотека Непознаваемого — и тем самым мы получили то необходимое, что позволит нам провести наших детей сквозь горе Долгого Поражения. — Король медленно кивнул. — Ты ведь не знаешь, о чём я сейчас веду речь, дитя людей? Мы называем это Долгим Поражением, потому что мы, квары, всегда были слишком малочисленны для борьбы с нашими когда-то двоюродными братьями — смертными людьми — за обладание этим миром, и потому мы знаем, что наш удел — сокращаться в числе и в конце концов быть вытесненными твоим народом… хотя вновь я в попытке объяснить чересчур упрощаю материи запутанные и сложные.