Книга Хрустальный шар - Станислав Лем

1) Непосредственное преобразование одного вида энергии в другой без посредства тепла;

2) Осуществление нерастительного фотосинтеза таких пищевых субстанций, как углеводороды, жиры и белки;

3) Борьба за продление человеческой жизни путем устранения заразных заболеваний и злокачественных опухолей (рака), борьба с преждевременной старостью и смертью. Писал также и о коммунизме, при этом основную проблему видел в самом человеке с его различными способностями и потребностями: «Коммунизм не может быть технологией удовлетворения желаний или суперкомфортным механизмом общественного, вечного, бесплатного потребления. Он должен создать новую общественную концепцию человека, независимую от заложенных в нем способностей, в границах, в которых это будет возможно. Он должен создать межчеловеческие нематериальные связи, то есть независимые от сферы удовлетворения жизненных потребностей связи одновременно рациональной и эмоциональной природы, признавая приоритетным развитие индивидуальности, ее неповторимость и незаменимость в отношении к другим людям, и опять же в границах, в которых это будет возможно. Это последнее – незаменимость – мне представляется наиболее существенным, так как в обществе, воспринимаемом как машина для производства благ для удовлетворения личных потребностей, человек в отношении к другим людям вне круга близких, семьи, друзей является, по сути, только функцией, колесиком, одним из множества звеньев, частицей большего, согласованно функционирующего целого, которую без труда можно заменить, ибо его исключительность, его индивидуальность не проявляется в общественной практике вообще или проявляется лишь в единичных случаях и в ничтожной степени. В этой сфере скорее всего должны произойти наибольшие изменения».

В это же время Станислав Лем опубликовал несколько «идеологически правильных» пропагандистских работ в духе марксизма-ленинизма (с цитированием работ Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина) о достижениях Советского Союза в деле построения социализма. Например, такие (в скобках приведены заключительные предложения объемных статей): «О задачах современности и методе научной фантастики» («Писатель… показывает не миражи, не фиктивные утопии, не возможные и нереальные миры для построения на Земле, а, следуя мыслям великих людей, наполняя их точные теоретические формулы воображением, интуицией, кровью – в конечном счете своим трудом подтверждает то же самое, что и миллионы его современников: веру в правильность нашего дела, в необратимость исторических процессов, в окончательную победу коммунизма») и «Техника и освобождение человека. В свете Большого Плана» («Свобода и счастье народов рождаются в борьбе с той цивилизацией, которая, хотя и дошла до своего предела, хотя и приговорена историей к гибели, еще сильна и опасна. Великое, прекрасное, счастливое общество коммунизма рождается именно сейчас. Нельзя забывать, с кем мы должны за него сражаться. Дорога трудна, но мы дойдем наверняка. Направление указывает новый пятилетний план Советского Союза»). Последовала и первая государственная награда – «Золотой Крест Заслуги». Но тогда же Лем не поддался на уговоры руководителя Союза польских писателей Ежи Путрамента вступить в образовавшуюся в 1948 году Коммунистическую Польскую объединенную рабочую партию.

И в противовес этому – «для души» – в 1951 году (этот год по памяти однажды указал сам автор, но могло это быть и раньше) Станислав Лем написал сатирическую драму «Низкопоклонство», причем из-за неоднозначности польского названия этой работы («Korzenie») автор так объяснил его суть, в том числе и по-русски: «как поклонение или «niskopokłonstwo piered Zapadom», была тогда такая кампания» (именно так у Лема – по-русски польскими буквами). Антисоветское «Низкопоклонство» было написано в жанре, как определил сам автор, «политпорно». Причем это был период самого апогея сталинизма и наибольшей жестокости цензуры, поэтому о публикации этой «дррамы» не могло быть и речи, более того, за такой текст можно было загреметь на нары («Если бы эту драму у меня нашли сотрудники Управления безопасности, было бы невесело, но я тогда этим специально не хвалился (только перед ближайшими родственниками)»). Станислав Лем говорил, что он «читал это произведение знакомым и друзьям и даже не под одеялом. Играл всех персонажей, в том числе и Авдотью Недоногину, говоря тонким голосом». Автоисполнение этой драмы Лем даже записал на магнитофон. Его жена Барбара Лем вспоминала: «Впервые я услышала это произведение еще в холостяцкие времена Сташека, где-то около 1949 года. Сташек сам воплощался во всех персонажей, а лучшим был в женской роли. Исполнял это так долго, как долго жил Сталин, – он явно нуждался в таком выражении своего отношения к происходящему». Учитывая год, указанный автором, с временем появления этого произведения, пани Барбара могла и ошибиться, тем более что до женитьбы в 1953 году они были знакомы несколько лет. «Низкопоклонство» было опубликовано только в 2008 году (драма была найдена в бумагах писателя уже после его смерти, но сам автор неоднократно о ней говорил и очень хотел ее найти).

Смерть Сталина в 1953 году и последовавшие за этим изменения в Советском Союзе вызвали изменения и в лагере социалистических стран, и в первую очередь в Польше. Наступил 1956 год, а с ним и рост недовольства польского общества, и требование перемен. А вместе с этим произошел и перелом в сознании самого Станислава Лема, на основе критического анализа пересмотревшего свое отношение к идеологии и всей политической системе. В результате – опять-таки «для души» – была закончена первая серьезная философская книга – «Диалоги».

«Диалоги» зародились еще во время работы в Науковедческом лектории. Совместно с философом Стефаном Освецимским была организована интеллектуальная игра: Лем придумывал контуры проблемы, затем Освецимский предлагал контраргументы, которые Лем должен был опровергать, и в результате получался диалог. «Впрочем, – говорит Лем, – тогда я понятия не имел, что из этого возникнет книга. Даже сама мысль, что тогда можно будет опубликовать что-нибудь подобное, казалась безумной». Для оформления диалогов Станислав Лем позаимствовал героев у английского философа Джоржа Беркли из его трактата «Три диалога между Гиласом и Филонусом», увидевшего свет в 1713 году. Лема привлекли имена героев, ибо «Гилас» происходит от латинского hyle (материя; телесный, материальный, конкретный), а «Филонус» – от phylos nos (любящий мысль; духовный, интеллектуальный), именно в споре этих двух ипостасей Станислав Лем пытался найти истину. «Диалоги» были дописаны автором в 1954–1956 годах и в своем первоначальном виде состояли из восьми диалогов, которые сам Лем разбил на три части: «Первая говорит о парадоксе воскрешения… Во второй части мы находим универсальное лекарство от всех болезней философии, прописанное доктором Филонусом в виде кибернетики… Третья часть – это мое частное дополнение, которое использует понятийный аппарат для расправы с различными видами системного зла».

В Диалоге I обсуждаются парадоксы, связанные с возможностью достижения физического бессмертия посредством копирования атомной структуры живого организма. Филонус доказывает Гиласу, что такое копирование живого организма предполагает отказ от классического понятия тождественности личности, так как скопированный является таким же, как оригинал, но не тем же самым, причем даже в том случае, если оригинал прекращает свое существование в момент появления копии. В Диалоге II продолжается обсуждение темы Диалога I, но возникающие вопросы исследуются уже с точки зрения решения вековечной философской проблемы – проблемы сознания и его воплощения в материи. В Диалоге III представляется подход к понятию информации как противоположности энтропии, рассматривается процесс развития плода человека и в целом эволюции в категориях именно таким образом определенной информации. В Диалоге IV затрагиваются определенные проблемы, связанные с невозможностью локализации сознания. И, как следствие, обсуждаются огромные трудности, связанные с воспроизведением человеческого мозга и тела в механических системах. В Диалоге V продолжается размышление о сути сознания. В качестве физиологической корреляции сознания рассматривается нейронная сеть с ее входами, выходами, системой управления и обратными связями, а ведь именно такую сеть представляет собой и кибернетическая система. Здесь же Лем в категориях кибернетики пытается дать определение «вольной воле». В Диалоге VI рассматривается возможность конструирования такой сети, которая была бы точным эквивалентом человеческого мозга, а также технические подробности проекта «пересадки» живого сознания мозга в такую сеть (протез мозга). В Диалоге VII с точки зрения предлагаемой Лемом кибернетической социологии достаточно подробно анализируются капитализм и социализм, демократия и тоталитаризм (Лемом используются термины «тирания» и «автократия»), при этом в диалоге оригинальным образом критикуется существовавший в то время в Польше и СССР социалистический строй и система централизованного планирования и управления экономикой: «Централизация из-за чрезмерной концентрации обратных связей не только блокирует (то есть затрудняет прохождение) информацию, но и удлиняет ее путь. Вместо коротких обращений спроса и предложения в этой системе наблюдаются иерархически нагроможденные «пункты переключения». В результате удлинения пути информации возникает запаздывание от импульса к реакции.