Книга Добрые друзья - Джон Бойнтон Пристли

— О, я не стану беспокоить вас своими глупостями. Уверена, у вас и без меня полным-полно хлопот.

— Ничего подобного. То есть дел у меня действительно много, но у старого холостяка всегда найдется лишнее время.

— Вы так и не женились?

— Нет. — Он умолк и ощупал свой подбородок. — До сих пор я был слишком занят. А чтобы подыскать жену, нужно время.

— Никакой вы не «старый» холостяк, по крайней мере не говорите так при мне. Вы всего на два года старше, и от ваших слов я тоже чувствую себя старой.

— На два года старше! Вот именно. Кто бы мог подумать, что вы запомните такую мелочь! — воскликнул он, внезапно просияв и оживившись. — Память у вас не хуже, чем моя.

— Да, кое-что я запомнила очень хорошо.

— Вот и я тоже. — Он разошелся не на шутку и уже не думал о том, куда его могут завести слова. — Когда я читаю или слышу про древнюю Гибралтарскую скалу, сразу вспоминаю вас… и полковника, — поспешно добавил он.

— Кто же из нас напоминает вам древнюю скалу? — рассмеялась мисс Трант. — Надеюсь, не я. Наверняка мой отец — мне показалось, что вы всегда его побаивались.

— Полковника-то? Ничуть. Скорее я побаивался вас.

— Меня! — Вот уж глупости. На мисс Трант внезапно нахлынули воспоминания об огромном властном шотландце, который так любил ее поправлять. — Неправда, я в жизни не встречала такого задиру, как вы.

— О, это все молодость…

Тут вошла сиделка с чайным подносом.

— Я принесла доктору Макфарлану чашечку чая, — сказала девушка, ставя поднос рядом с кроватью.

— Спасибо. Вы ведь останетесь на чай? Боюсь, вам придется налить нам обоим — я с перевязанной рукой не управлюсь.

Если мисс Трант думала, что он будет неуклюже обращаться с чайником, то она ошибалась. Доктор Макфарлан разлил чай очень ловко, и только сейчас она заметила, как хорошо его слушаются руки — худые, жилистые и чуткие. Вот тут-то (это произошло мгновенно, пока она доедала последний кусочек хлеба с маслом) мисс Трант вдруг осознала, насколько это невероятно, что он, такой громадный, такой поразительно похожий на себя, сидит себе рядом и преспокойно пьет чай. Но другая ее часть — совсем крошечная и незначительная, даже своего голоса не имеющая, — ничуть не удивлялась происходящему и считала, что все идет так, как должно.

Говорили они непринужденно, в основном о недавних событиях, Гатфорде, «Добрых друзьях» и так далее. День, сам похожий на бледный первоцвет, заполнял комнату чистым и нежным светом, вновь навевая воспоминания о нарциссах, и увлеченно распускал слухи об ароматном и цветущем мире за окном.

— Вы бы хотели продолжить свою… э-э… театральную деятельность? — спросил доктор Макфарлан. Увидев, как мисс Трант печально улыбнулась и покачала головой, он просиял. — Разумеется, в этом нет ничего плохого, но для такого человека, как вы, это несколько легкомысленное занятие.

— Когда они смогут обойтись без моей помощи, я сразу уйду, — призналась мисс Трант. — Мне было… ну, весело, если угодно. Я бы ни за что не упустила такой случай, представься он мне еще раз. Но некоторое время назад я задумалась об уходе. Понимаете, я при всем желании не могу всерьез воспринимать это свое занятие…

— Ну, еще бы! — с жаром воскликнул доктор Макфарлан, словно труппа бродячих артистов для него была не больше чем роем надоедливых мух.

— Но по отношению к ним это несправедливо. Это их мир, их жизнь. Сейчас я не могу их предать. Все было так чудесно! Мы зарабатывали хорошие деньги, и я почти вернула вложенное. Наша талантливая молодежь рассчитывала на выгодные контракты в городе, потому что в воскресенье на концерт приезжал один известный постановщик ревю.

— Скандал, верно, пришелся ему не по душе?

— Если бы только это! Все куда хуже. Бедняжкам страшно не повезло, но это такая умора, что я ничего не могу с собой поделать — меня так и тянет смеяться. Он приехал и каким-то образом ввязался в ту жуткую потасовку в зрительном зале, а Джо не знал, кто это такой, — да и вряд ли ему было дело, он к тому времени совершенно вышел из себя. Он отвесил этому господину такого тумака, что беднягу пришлось выносить из зала.

— Так-так! Отправил его в нокаут, значит? Не думал, что артистики на такое способны.

— Да, но Джо раньше был боксером-тяжеловесом — на флоте.

— А! — сказал доктор Макфарлан с таким видом, словно что-то знал про боксеров-тяжеловесов на флоте. — Тогда неудивительно.

— И теперь они все пали духом, хотя виду не показывают, когда приходят меня навещать. У молодых такое чувство, что они упустили свой шанс, а один из них — Джернингем — вообще исчез. С воскресенья его никто не видел. Один из старших комедиантов — мистер Нанн — лежит с перевязанной головой и еще неделю-две не сможет выступать. А остальные гадают, что с ними будет. Мы арендовали театр на всю следующую неделю, но о концертах, разумеется, и речи быть не может — даже будь мы все здоровы.

— Пожалуй, что так. Если верить слухам, — мрачно проговорил доктор Макфарлан.

— Самое страшное, что я в ответе за весь причиненный ущерб.

Он в ужасе уставился на нее:

— Хотите сказать, вы должны оплатить ремонт?

— Руководство театра скорей всего потребует возмещения ущерба. Это несправедливо, потому что мы ни в чем не виноваты, мы — пострадавшая сторона. Только я подумала, что вернула почти все вложенные деньги, как свалилось это. Кошмар! Все просто убиты случившимся. Они корят себя, хотя их вины тут нет, разумеется. Если кто из труппы и виноват, так это я…

— Не вздумайте платить ни пенни! — воскликнул доктор Макфарлан, поднимаясь со стула.

Даже если человек долго работал над паращитовидными железами и вдобавок помнит девушку, с которой познакомился в круизе много лет назад, это еще не значит, что он утратил шотландскую рачительность. При мысли о выброшенных на ветер деньгах сотни Макфарланов перевернулись бы в своих могилах. Наш доктор Макфарлан от потрясения стал мерить шагами комнату.

— Ничего конкретного вам пока не сказали? — наконец спросил он.

— Пока что нет, — улыбнулась мисс Трант, хоть и весьма натянуто. Она вдруг почувствовала страшную усталость.

Доктор Макфарлан остановился, взглянул на нее и тихо сел на место.

— Вы устали, Элизабет? — спросил он, не сводя глаз с ее лица. Оно слегка порозовело.

— Наверное, да.

— Мне следовало сказать «мисс Трант»?

— Нет, что вы! — Она широко раскрыла ясные серые глаза и тоже посмотрела на него.

— Заговорился совсем. Извините.

— Что ж, тогда я отправлю вас к доктору Мейсону, Хью. Но не уходите прямо сейчас. Подождите минутку, мне полегчает. Как вы считаете, что мне делать? Я думала попросить зятя — он лондонский адвокат — приехать сюда и все уладить, по они с Хильдой, моей сестрой, сейчас отдыхают на юге Франции. А даже если б не отдыхали, мне не хочется впутывать в это семью, они меня заклюют. Еще у нас есть семейный адвокат, мистер Труби из Челтнема, однако и от него вряд ли будет толк. Он, верно, сочтет меня сумасшедшей.