Книга Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как скажешь, — поднял руки первый. — Но моё мнение останется неизменным — Аматэру кинули и я абсолютно точно на его стороне.
* * *
— А если это правда? — спросил один старик другого. — Если Аматэру не напоказ злился?
— Рано об этом рассуждать, сначала посмотрим, дадут ли ему клан, — ответил второй старик.
— У этой истории всего две концовки — либо Аматэру получит клан, либо нет, — покачал головой первый старик. — И нам надо предусмотреть обе.
— Да что мы вообще тут можем сделать? — поморщился второй. — У нас не тот уровень, чтобы об этом думать.
— В этом и проблема, — вздохнул первый. — Что будет, если твои ноги поссорятся друг с другом? В лучшем случае тебе придётся сесть и ждать, когда они помирятся, а если этого не случится? Одну из них придётся ампутировать. И каково после этого придётся остальному телу? Если это реальный конфликт, нас в него втянут. И к этому надо быть готовым.
— Сегодня Аматэру будет говорить с Императором. Давай дождёмся итогов этого разговора, а там уже думать будем. Мы просто волосы, нам-то, по большому счёту, плевать, какая нога победит.
— Ну да, — хмыкнул первый старик. — Главное, чтобы от стресса голова лысеть не начала.
* * *
— Да бросьте, девчонки, мужчины всегда найдут причину подраться. Всегда так было и всегда будет. Что тут такого?
— Два столпа нации драться собрались, Сана-тян, и ты спрашиваешь, что такого?
— Пф, — фыркнула девушка. — Не будут они драться. Братские Роды, как-никак.
— Сана-тян, а ведь ты была на приёме, — произнесла ещё одна девушка. — Видела, как всё было?
— Видела, — поёжилась Сана-тян. — И это, девчата, не то, что мне хотелось бы вспоминать. Я метрах в тридцати от Аматэру-сана была, и то чуть не описалась от страха. Кстати, вы вот всё о мужчинах, а главной героиней этой истории являются не они, а Норико-сама! Каково ей было в тот момент даже представлять не хочу, но именно она остановила Аматэру-сана. Стоя в эпицентре этого ужаса, она обхватила его лицо ладонями, — произнесла она с широко раскрытыми глазами, — и сказала: "Синдзи-дуралей, остановись уже"!
— У-у-у… — провыла в экстазе толпа девчонок.
— Если бы не Норико-сама, — продолжила Сана-тян, — Патриарх, способный убивать "виртуозов", окончательно потерял бы контроль и тьма снизошла бы на гостей Императорского дворца! И только она смогла остановить бойню…
— О-о-о… — улетели в свои грёзы девчонки.
Все хотели представить себя на месте героини.
— Так что помните девчата, лишь мы, женщины, стоим на страже этого мира. Лишь мы способны одной фразой останавливать войны.
* * *
Окончательно успокоился я только в машине, по пути домой, и воспоминания о том, что я наговорил, заставляли мои уши краснеть. Боже, вот же ж я… сопляк неразумный. Ну кто меня за язык тянул? Нарухито определённо ни при чём, а я накинулся на него как собака бешеная. Спасибо Норико, остановила. Боюсь представить, что я там мог учудить, если бы не она. Резню, конечно, не устроил бы… наверное, но заявиться к Императору и дать ему в морду вполне мог.
Чёрт, до сих пор стыдно.
Вернувшись домой, я даже позвонил принцу и ещё раз извинился. Нарухито по телефону был весел и непринуждён, постоянно говоря о том, что всё нормально, только вот чувство, что я был не прав, никуда не ушло. Из-за этого я решил, что прежде чем посетить Императора, сначала зайду к Нарухито и извинюсь, нормально извинюсь, лично. Телефон — это, всё-таки, не то. Нет, но это ж надо было у всех на глазах назвать его угрёбышем? Вот ведь я дебил.
Судя по всему, информация о случившемся на приёме разлетелась по всей стране, так как, помимо пары десятков звонков от разных людей, со мной даже Атарашики, сидящая в Токусиме, связывалась. Я ей сначала кратенько рассказал, но старая карга не отставала, так что пришлось запихнуть своё смущение куда подальше и выдать ей полную версию событий. Всё-таки мне нужно было услышать стороннее мнение без прикрас и от человека в опыте которого я не сомневаюсь. А получил я смешки и фразу о том, что туда этому коротышке и дорога.
— Главное, не убивай его, устанем последствия разгребать, — произнесла она напоследок.
Ну, вроде не всё так страшно, как мне казалось. Судя по всему, общество воспримет мою вспышку как семейные разборки между братскими Родами. Сегодня ссорятся, завтра мирятся. А вот с кланами Хоккайдо, похоже, я отношения испортил окончательно. Ну и ладно, у меня с ними и дел-то никаких, помимо Филиппин, нет.
И стоило мне только подумать о северянах, как мобильник, лежащий во внутреннем кармане пиджака, зазвонил. Номер был неизвестен, но мне, в принципе, левые люди звонить не могли.
— Слушаю, — произнёс я, нажав на кнопку "приёма".
— Здравствуйте, Аматэру-сан, это Андо Фуджи. Я вас не отвлекаю?
Глянув в окно машины, которая везла меня в Императорский дворец, ответил:
— Нет. Сейчас я свободен.
— Хотелось бы извиниться за вчерашнее, — произнёс Андо. — Мы немного ошиблись, поэтому встретили вас столь холодным тоном.
Вообще-то я и с ними был немного неправ, ну или как минимум, мог бы и сдержаться. Кто они мне? Никто. Так с какого чёрта я вспылил и сорвался на них?
— Всё в порядке, — произнёс я, — Мне тоже не следовало так остро реагировать на ваш тон. Думаю, мы все погорячились. Стоит забыть данный инцидент и двигаться дальше.
— Можно ли считать ваши слова прощением Мацумаэ? — спросил он осторожно.
— Нет, — ответил я. — Мацумаэ-сан и до этого часто вёл себя некорректно, будь вчера на его месте вы и я бы, возможно, даже не вспылил. Что меня не оправдывает, конечно, но лучше Мацумаэ-сану впредь держаться от меня подальше.
— Я понял, — вздохнул Андо. — Что ж, я передам ему ваши слова. Всего хорошего, Аматэру-сан.
— И вам, Андо-сан, — попрощался я с ним.
Покрутив мобильник в руке, убрал его обратно в карман. С Хоккайдо всё непросто. Об этом говорит извинение Андо, которое он принёс только от своего лица. И тут либо он решил вести свою игру, либо извинился только для того, чтобы сохранить с Аматэру хоть какие-то связи. Типа, раз уж я переговорщик, то вот вам извинение, но остальные кланы Хоккайдо на вас до сих пор обижены. С другой стороны… А нафига он тогда Мацумаэ упоминал?
Ладно, посмотрим, как там всё повернётся.
На входе во дворец меня, само
