Книга Восточный фронт - война на море 1941-1945 - Юрг Майстер

Удивляет то обстоятельство, что немцы и финны никогда не планировали и были даже не в состоянии боеспособными и подходящими для этой цели силами флота (торпедными катерами и моторными канонерскими лодками с небольшой осадкой) действовать в Кронштадтской бухте. И если немцы в 1941–1943 гг. хотели бы уничтожить оставшиеся корабли советского флота, стоявшие в Кронштадте, помешать выходу подводных лодок и окончательно заставить русских прекратить подвоз довольствия к островам, еще находившимся в их руках, то это можно было сделать, лишь потопив все русские корабли. Постановка мин в некоторых районах, а также единичные воздушные налеты не могли дать должных результатов. Как известно, в 1919 г. английские торпедные катера, действуя с финских островов Бьерке, дважды успешно атаковали находившийся в Кронштадте и в его районе советский флот. Подводные лодки в то время также применялись в восточной части Финского залива. Несмотря на то что немецких торпедных катеров с осени 1941 г. до весны 1944 г. вообще не было в Финском заливе, соответствующие немецкие командные инстанции придерживались того мнения, что немецкие торпедные катера по сравнению с английскими более крупные, имеют относительно большую осадку и в мелких водах вообще не могут успешно проводить торпедные атаки. О применении небольших финских торпедных катеров не могло быть и речи, так как они были сильно изношены. Однако теоретически всегда существовала возможность применять в этих операциях итальянские малые торпедные катера или специально сконструированные немецкие малые торпедные катера, а также малые подводные лодки. К тому же немцы до 1944 г. удерживали береговую полосу между Ораниенбаумом и Ленинградом, откуда ночью могли бы выходить малые торпедные катера для действий в расположенном неподалеку Морском канале между Ленинградом и Кронштадтом, а также для атак морской крепости и помех всему судоходству. В этом морском районе морское командование союзников, если не считать применение штурмовых ботов в качестве минных заградителей, не использовало полностью имевшихся возможностей, хотя немцы обычно в вопросах применения сложного современного оружия значительно превосходили русских. Тяжелые советские корабли, находившиеся в Туапсе, Поти и Батуми, являлись также хорошей мишенью для малых боевых средств, которые, однако, никогда против них не использовались.

Напротив, немцы очень расточительно использовали ценные в техническом отношении мины. Большинство оборонительных заграждений оказалось впоследствии лишними и опасными только для своих же собственных кораблей. Да и использование мин в наступательных целях часто совершалось без учета собственных поздних оперативных планов.

Ошибочной была оборона минных заграждений в Нарвском заливе летом 1944 г. Здесь немцы пытались сохранить «морскую позицию», что являлось новшеством в морской войне. Из-за того что русские имели превосходство в воздухе, эта попытка рано или поздно должна была закончиться большими потерями и неудачей. Оборона сетевых и минных заграждений в западной части Финского залива, находившихся за линией фронта, принесла бы в перспективе больше успехов. Сухопутный фронт, подходивший в районе Нарвы к самому морю, мог бы обороняться от продолжительного обстрела с советских кораблей или от крупных десантных операций, используя при этом береговые батареи и минные заграждения, расположенные вблизи побережья. В районе Нарвы во время обороны одной из «позиций» силы флота были скованы на ней русскими и понесли большие потери. Инициатива здесь перешла к русским. Слабость организации Кригсмарине, известная из боевых действий на других морских театрах, заключалась в слишком большой, сложной и часто неповоротливой системе прохождения приказов, недостаточном прикрытии с воздуха и плохом взаимодействии с авиацией и с сухопутными войсками, что сыграло определенную роль и на востоке.

И наконец, немецкие операции на озерах и реках страдали из-за недостатка подходящих кораблей, проведение их затруднялось тем, что экипажи набирались из моряков, солдат сухопутных частей, ВВС и полиции. Русские, напротив, на внутренних водах часто имели большое превосходство в материальном и тактическом отношении и на этих участках, связанных непосредственно с сухопутными фронтами, показали, что могут решать правильно сложные оперативные задачи.

Финны, располагая весьма ограниченными военно-морскими силами, смогли справиться с поставленными задачами. Они проявили себя прежде всего в ближних боях во время столкновений в шхерах, однако в Финском заливе их современные броненосцы и подводные лодки не находили достойного применения. Немцы упрекали финнов за то, что они постоянно склонялись к «малой (партизанской) войне на море». Финны, в свою очередь, часто переоценивали материальные возможности немцев и жаловались, что сильные союзники недопонимали интересы и возможности малой нации. Венгерская Дунайская флотилия в материальном отношении была слишком слаба, чтобы использовать замечательную теоретическую подготовку офицеров и экипажей в интенсивных боевых действиях на Дунае в 1944–1945 гг. Румынский флот немцы, венгры и русские единогласно считают плохим, но, по мнению автора, суждение о нем имеет кое-какие нюансы. Нельзя не заметить, что до 1941 г. все румынские правительства рассматривали флот как нечто, не заслуживающее внимания, и вследствие этого флот не обладал нужными средствами, чтобы успешно противостоять превосходящим их в 10 раз силам русских. Во время войны боевая ценность флота значительно возросла, и если даже не было построено новых крупных кораблей, то все же румынский флот был единственным из всех участвовавших во Второй мировой войне держав, которому удалось избежать больших потерь кораблей. Часто порицаемая тенденция румынских эскадренных миноносцев бросать на произвол судьбы атакуемые конвои может объясняться лишь тем, что румыны стремились до заключения мира спасти свои 4 эскадренных миноносца, так как они надеялись после того, как Советский флот будет разгромлен, стать ведущей морской державой на Черном море. То есть это была неверная политика «fleet in being» в миниатюре!

Еще следует упомянуть одно обстоятельство. Если в 1917–1918 гг. мятежи в русском и немецком флотах явились началом крушения обеих империй, во время Второй мировой войны были лишь единичные случаи дезертирства или выхода из повиновения (сказался результат «мировоззренческого воспитания»! — Прим. авт.) Флоты союзников в политическом отношении были безупречны, и венгерская Дунайская флотилия даже после прошения о перемирии адмирала Хорти продолжала воевать на стороне немцев.

Итак, выводы о действиях Советского военно-морского флота в 1941–1945 гг. можно сформулировать следующим образом:

— в прибрежных районах, и особенно у баз, — ожесточенная и в общем успешная оборона с применением небольших кораблей, минных заграждений и авиации;

— в открытом море — слабые беспокоящие атаки с применением подводных лодок, минных заграждений и авиации на корабли нейтральных государств, на корабли стран — союзниц противника;

— абсолютная пассивность тяжелых кораблей;

— совершенно неудовлетворительное охранение конвоев.

Русские способны проводить на небольшие расстояния десантные операции силами нескольких дивизий с применением примитивных средств и при недостаточной поддержке военно-морскими силами.