Книга Царица Теней: возвращение Персефоны - Инна Ласточка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Они не подчиняются тебе?
Клесс мотнула головой, от чего на её рыжих волосах заблестели алые искорки.
— С ними может справиться только отец… — она посмотрела на Эроса, но невольно поймала взгляд Макса, и смутилась, поспешив продолжить, — я смогла бы сдержать их с полной силой, но рядом с защитой Эвра… не знаю.
— Мы всё равно пойдём, — ответил Эрос, — это мой последний шанс.
— У нас нет выбора, — поддержал Макс, — мы здесь, чтобы помочь тебе, но обещай, что пойдёшь вперёд, чтобы ни случилось, даже если мы отстанем, даже если уже не сможем идти с тобой.
Эрос передёрнул плечами.
— Так говоришь, сын Гефеста, будто знаешь меня. Будто уверен, что я готов пожертвовать чем-то ради других.
— Я бы очень удивился, если бы это было не так, — в голосе Макса прозвучал едва уловимый намёк, и Эрос внимательно посмотрел на него.
— Хорошо, — помолчав кивнул он. — А что скажешь ты, богиня?
— Мужчины всё решили, что я могу возразить?! — насупилась Клесс и отвернулась, но долго молчать не смогла. — Вы хоть знаете, что там впереди? Понимаете, на что решаетесь? Нет! А я знаю, — она говорила, не переводя дух, чтобы они не вздумали перебивать её. — Тропу охраняла Морская стража, но сейчас её нет, а значит, всё вокруг кишит монстрами. Там может быть, что угодно, от ядовитых водорослей до Сциллы и Харибды, — Клесс заметила блеск недоверия в глазах Эроса и поспешила доказать серьёзность своих слов. — Да-да, может быть, что и похуже… если вообще может быть что-то хуже. Так что нам нужно триста раз подумать, прежде чем идти. Может быть, стоит призвать Эвра?
— Знаешь, как это сделать? — удивился Эрос.
— Сколько туда добираться? — перебил его Максим, решив, что спорами дела не сделать.
Клесс угрюмо посмотрела на него и вздохнула.
— Не менее двух лиг… — голос её сорвался, и она прикрыла глаза.
— Мы всё равно должны идти, — сказал Эрос, — обратного пути нет.
***
Кукла в детском театре и то обладала большей волей, чем Лина сейчас. Она всё понимала, её сознание было совершенно чистым и светлым, всё вокруг виделось ясно и чётко, но её тело поступало так, как Лина никогда бы не поступила сама. Оно покорно поднялось, следуя за голосом Ареса, ноги твёрдо встали на платформу и понесли её вперёд — один шаг, второй, третий, и вот уже рука сама тянется коснуться половинки Солнечного Опала. Опал — не камень и не вода, не твёрдый и не жидкий, ощущается в руке прохладным засахаренным мёдом, который прогибается от лёгкого нажатия и уплотняется от уверенной хватки. Всплеск божественных сил, и внутри опала появляется маленькая чёрная точка, которая тут же раскрывается космосом, сжимается и разлетается, оставляя над облаками и солнечными лучами звёздное небо. Новый всплеск энергии, но Лине уже не до него. Силы оставили её, и она повалилась на пол за мгновение до того, как Арес шагнул к опалу, чтобы взять его и, наконец, сделать то, что собирался.
Лина обречённо закрыла глаза, ожидая смерти или чего угодно, кроме того, что на самом деле произошло: послышался треск, как при ударе молнии, душераздирающий крик, а затем запахло палёной плотью и волосами. Лина вскинула голову, едва справившись с подступившей тошнотой, и удивлённо охнула — опал вырвался из рук Ареса и завис в воздухе, медленно покрываясь сажей, а под ним, разделяя платформу на три равных части, пролегла ветвистая трещина. Арес при этом не пострадал, зато пострадала Гера, которая каким-то образом оказалась рядом — всё её тело и волосы покрыл почерневший от удара божественных сил ихор, она вздрагивала от боли и хрипела. Арес потянулся к ней, но вдруг вздрогнул и покорно застыл, как и все остальные — та сила, которую он применял к другим, почему-то обернулась против него.
— Сын… мой… — голос Геры звучал едва различимо на фоне общего шума, но Лина была слишком близко и слышала её.
— Зачем ты это сделала? — губы Ареса почти не шевелились. — Я хотел, чтобы ты ушла вместе со всеми, но не так. Не здесь…
Гера тяжело вздохнула и потянулась к нему.
— Испр… авь… это… — она резко замолчала, безвольно бросила руки и застыла недвижимо, словно упавшая статуя.
Лина не могла принять случившееся — боги не умирают, так было всегда — но реальность не желала успокаивать её, не желала опровергать страшные догадки. Лина отвернулась в попытке не думать о Гере, перевела взгляд на других богов и в следующую секунду пожалела об этом. Посейдон, мгновение назад едва способный шевелить пальцами, как ни в чём небывало встал и, раскрыв над платформой божественную защиту, подошёл к Аресу. Он склонился над ним, заложив руки за спину.
— За кого ты меня принимаешь, щенок? С чего ты решил, что, пользуясь силой, часть которой я даровал тебе, ты сможешь предать меня?
— Я должен был попробовать, — усмехнулся Арес, выдавливая слова, будто невидимая рука сжимала ему горло.
— На что ты рассчитывал? Что я не предвижу твой внезапный финт? — Посейдон осторожно потянулся к голове Геры, что-то для себя понял и выдохнул. — Я только твоей всепоглощающей жестокости не учёл, а в остальном…
— Жестокости? — прохрипел Арес. — На себя посмотри! Если бы не Гера, я бы смог…
— Не смог бы! — Посейдон властно взмахнул рукой. — Ты даже не понимаешь, ради чего всё это. Пытался стать новым богом? Царём нового мира? Глупец! То, что не удалось тебе без меня, со мной имело ещё меньше шансов. С момента заключения сделки я управлял твоими действиями, я следил за тем, чтобы твой план держался на плаву… предупредил брата, чтобы он спас богиню, ликвидировал опасности вроде Деметры, Зевса, Геры, Артемиды и Аполлона. А ты всё равно подписал себе смертный приговор! Во имя каких целей ты продолжил отправлять войско к защитному барьеру вокруг портала, если Персефоны там уже не было?
— О, да ты в гневе! По-настоящему! — Арес откровенно издевался над ним, сопротивляясь его силе. — Дай угадаю… погиб твой сын? Вот незадача. Ещё один сын, да? Ну ничего, у тебя могут быть ещё сотни таких же сыновей… — он хищно ухмыльнулся, — если повезёт…
Взгляд Посейдона потемнел, и он развернул ладонь, собирая в ней водяной сгусток, но в последний момент передумал.
— Ты не выведешь меня из равновесия, я знаю все твои уловки. Я знаю больше, чем ты думаешь. Всё, что ты делал, я
