Книга Пришельцы ниоткуда - Франсис Карсак

– Лучшего она и не заслуживала, – оборвала его Анаэна. – Тебе известно, что именно она выкрала твои чертежи?

– Как так?

– С помощью твоих локаторов и записей, оставленных в лаборатории, мы разработали гиперпространственные приемопередатчики. Как же мы удивились, когда во время испытаний вошли в контакт с «Франком» и обнаружили, что на нем тоже есть гиперпространственное радио!

– Но зачем она это сделала?

– Из панического страха перед мпфифи. Она решила, что ты никогда не отдашь нам этих чертежей. И взяла их, чтобы ими мог воспользоваться весь Звездный народ, а также чтобы усилить партию авантистов. Похоже, еще и в надежде восстановить тебя против меня. И ей это удалось!

– Значит, именно из-за нее… Впрочем, прошлое умерло. Как вы знаете, именно эта кража окончательно убедила меня в том, что между нами нет ничего общего. Но это был сущий пустяк. Вы сделали кое-что похуже: вы разрушили мою веру, мой образ жизни, но ничего не дали взамен. О, никто не вел пропаганды против империи! Вы просто говорили, что ненавидите ее, и я могу вас понять. Но ваши книги, ваши разговоры, само ваше существование были для меня опустошающими. Если на свете была цивилизация столь могущественная, что могла развиваться на совершенно иных основах, чем наши, значит император вовсе не являлся инкарнацией Бога! Потом я встретил Иолию. Ее народ отнесся ко мне добрее вас и к тому же оказался куда более искренним. Поняв, что в моей душе царит пустота, они предложили мне свою религию. Но это было сделано слишком рано или же слишком поздно. Слишком рано, поскольку я еще не порвал внутренних связей с империей. Слишком поздно: ваша разрушающая работа уже оказала свое воздействие. Я ненавидел вас! О, как же я вас ненавидел! Даже тебя, Анаэна. И все же, когда случай сделал нас товарищами по оружию на той безымянной планете, я мог бы полюбить тебя и обрести спасение. Но в душе моей, словно змея, жила уверенность, что это ты спланировала кражу моих чертежей. Ты вела себя несправедливо с Иолией, – это тоже возмутило меня. И я женился на Иолии, на нежной Иолии, надеясь найти рядом с ней покой и забвение. Что произошло дальше, по моей и вашей вине, вы и сами знаете. Теперь я вернулся, изгнанный с Земли, где наивно искал пристанище. Похоже, вы рады меня видеть, уговариваете присоединиться к вам. Я тоже этого хочу. Да и что еще мне остается? Но не кажется ли вам, что у меня будет больше шансов, если мне удастся наконец понять вас? Во что вы верите? Что заставляет вас жить?

– Мы верим в человека, Тинкар, – тихо сказал текнор. – Или, скорее, в разум, поскольку есть и негуманоидные расы, совсем непохожие на нас по облику, но являющиеся людьми – в том смысле, который вкладываю в это я. Мы верим в человека. Но в такого, каким ты никогда не был, несмотря на свой недюжинный ум, силу и мужество.

Ты пока лишь ребенок. Я не сомневаюсь в твоем мужестве, но этого мало. Недостаточно уметь смотреть в лицо смерти, нужно уметь смотреть в лицо самому себе! Большинство из нас не верит ни во что другое. О, мы не отрицаем того, что многого не знаем! Возможно, Бог существует, но если и так, то Он отличен от твоего Бога, который делегировал на Землю – жалкую планету небольшой звезды в среднего размера галактике – императора! Он отличается от Бога паломников, хотя и дал им обещание. Если хочешь, называй Богом неведомое. При мысли о том, что вселенная не пуста, что есть нечто, наделяющее ее душой и создавшее ее, чувствуешь себя спокойнее. Лично я не заблуждаюсь. Бог равнодушен к судьбе людей, словно Его не существует.

На миллионах планет, как мы знаем, возникла жизнь. В болотной грязи, в соленой жаре первобытных вод. Но нигде не найдено доказательств того, что она появилась в соответствии с хорошо продуманным планом, а не зародилась случайно, как неизбежный результат физико-химических процессов. Ее изобилие в космосе, несметное количество миров, в которых процессы эволюции закончились ничем, кажется мне доказательством отсутствия целенаправленности вне этой жизни.

У жизни есть одна странная особенность – продолжаться, отчаянно защищаться от распространяющейся энтропии, развиваться даже в самых невозможных условиях, когда надежды уже не осталось. Затем, пройдя этап усложнения, жизнь обогащается сознанием и, наконец, разумом. Тем самым космос обзаводится свидетелем и судьей. Тщетным свидетелем, беспомощным судьей, чьи решения никогда не будут выполнены никаким, даже самым могущественным внешним существом.

Но жизнь уже начала видоизменять космос. Наш след в нем пока едва заметен: несколько планет, опустошенных войнами, несколько мирков, добавленных нашими усилиями к огромным небесным глобусам. Но ведь жизнь только началась! Она существует какой-нибудь миллиард лет в маленьком уголке космоса, по которому на ощупь бредут наши исследователи. На нашей планете-матери разум проснулся только миллион лет назад. И всего лишь сорок тысяч земных лет назад появился современный человек.

Старше нас лишь две расы из тех, которые мы знаем. Это х’ртулу, которые имеют за собой почти пятьдесят тысяч лет, и килити – им шестьдесят тысяч лет. Но обе эти расы существовали в настолько жестоких условиях, что практически не имеют над нами преимущества.

Какие-то расы исчезли, раздавленные скачками чудовища по имени Вселенная, исчезли в результате взрывов звезд или каких-нибудь других катастроф. Что касается нас самих, то мы, Тинкар, уже преодолели порог, за которым могли погибнуть. Трудно представить себе катаклизм, который мог бы поразить все в радиусе сотни тысяч световых лет. Еще немного, и мы достигнем других галактик: два наших города уже исследуют туманность Андромеды.

Мы вовсе не считаем себя покорителями космоса. Мы все еще хрупкие насекомые, которые могут исчезнуть из-за расового вырождения. Но если у нас хватит времени, мы справимся и с этим врагом. Мы рассеемся по всей вселенной, и не только мы, но и все расы, которые станут нашими союзниками.

С какой целью? Да ни с какой! Таково наше желание. Когда неживое произвело разум, был сделан решающий шаг. Разумная жизнь, у которой нет никакой цели в метафизическом смысле этого слова, обладает свойством сама назначать себе цели. Мы покоряем вселенную потому, что хотим этого или это нам нравится.

Но все это, Тинкар, только одна сторона истории. Главное не в этом! Главное – победа над собственным разумом. Чем выше разум существа, тем яснее оно видит всю абсурдность зла, тем целеустремленнее оно с ним борется.

Да, я знаю, что есть люди или существа – к примеру, мпфифи, хотя и здесь есть определенные сомнения, – которые кажутся одновременно и разумными и злобными. Я говорю «кажутся», потому что они либо больны, либо глупы, несмотря на материальное процветание. Нужно быть сумасшедшим или глупцом, чтобы использовать свои способности ради разрушения, а не созидания – или же смутно сознавать, что ты на это не способен.

Первая цель, которую ставит перед собой человек, – это как можно шире раздвинуть границы сознания. Вторая цель заключается в том, чтобы усовершенствовать сознание, сделать его как можно более творческим. Первая цель достигается уже сейчас. Если ее не реализует земной человек, это сделают другие. Со второй целью мы отстаем, ибо достичь ее гораздо сложнее. Мы, галактиане, намного обогнали то, что было вашей империей. Но ты и сам мог увидеть здесь, на «Тильзине», что нам предстоит еще долгий путь!