Книга Путешествие Сократа - Дэн Миллмэн

Молния потухла так же внезапно, как и вспыхнула. Не в силах шелохнуться, не в силах даже дышать, Сергей вглядывался в ночную черноту. Новая вспышка, и Сергей увидел, что силуэт исчез.

Может, это все приснилось? Померещилось? Сергей даже не знал, что и думать. Он неподвижно лежал и, прерывисто дыша, прислушивался к шуму дождя и к далеким грозовым раскатам, которые уже начинали затихать. Весь остаток ночи он так и пролежал без сна, тревожно прислушиваясь к каждому шороху, который раздавался на фоне мерного стука дождя...

Он вздрогнул и проснулся. Уже начинало светать. Он выжил и в эту ночь. Сергей поскорей выбрался из шалаша, чтобы взглянуть, где сейчас может быть Закольев, но тот, как ни в чем не бывало, продолжал спать в своем укрытии.

Но когда Сергей принялся разбрасывать свой шатер и затаптывать тлеющие угли, Закольев встал, и не произнеся ни слова, взял нож и лопату и пошел прочь от лагеря.

Чуть позже, уже на обратном пути в школу, который пролегал через каменистую, поросшую леском равнину, Сергей все продолжал размышлять о том, что ему пришлось испытать в эти последние семь дней. Теперь он знал, что способен выжить и в условиях дикой природы, как Алексей - Казак, и не хуже тех, кто прошел это испытание перед ним.

Сходиться нужно было к условленному месту, как было приказано Казаком. К середине дня вернулись все тридцать два кадета. Еще издали Сергей приметил Закольева, вокруг которого успела собраться кучка полуголых ребят помладше. Закольев тоже его заметил. Показав на него рукой, он что-то сказал своим дружкам, и Сергей заметил, что его замечание было встречено дружным хохотом.

Не обращая внимания, Сергей постарался отыскать в толпе Андрея, сгорая от любопытства расспросить друга о его семи днях. Но Андрея не было видно, очевидно, он еще не вернулся. Когда Сергей повернулся спиной к Закольеву и его дружкам, он услышал за своей спиной ехидное хихиканье. Один из них, понахальнее остальных, очевидно стараясь угодить своему кумиру, язвительно бросил:

— Что, Сережа, явился не запылился?

— Тебе еще повезло, что Дмитрий поделился с тобой шкурой, — иначе ходил бы голый, как те бестолочи, — подхалимским тоном подхватил еще один.

Сергей смерил его взглядом. Можно было только догадываться, что Закольев тут успел насочинять.

Тем временем показался уже и Андрей, со своим старшим напарником, усталый, но счастливый. На них были грубого вида самодельные куртки из перевязанных между собой шкур. Но штанов не было, а к ступням твердыми шнурами были привязаны куски кожи наподобие подошв. Сергей, улыбаясь, разглядывал их пестрые наряды, сделанные из шкур кролика, енота, лисы, белки, и неведомое прежде ощущение собственной силы переполняло его.

Это было одно из самых запоминающихся переживаний Сергеевой юности. Надеюсь, вдруг сказал он сам себе, в первый и последний раз я остаюсь наедине с Дмитрием Закольевым.

.8.

После полевых учений Сергей вернулся к повседневной школьной жизни, но его не покидало осознание тех перемен, которые произошли не только в его внутреннем мире, но и с его телом тоже.

Он стал подмечать лицемерие и недостатки окружавших его взрослых. Бродилов, без устали твердивший, как необходимо тренироваться, пока не сойдет семь потов, с каждым месяцем полнел все заметнее, а Калашников, привычно облокотясь об учительскую кафедру в классной комнате, менторским тоном рассуждал о том, что без правды никуда, и при этом не переставал лгать о евреях.

Впрочем, жизнь Сергея стала даже еще более сложной и запутанной, чем прежде. Может, и в самом деле пришла пора сбежать отсюда? Такая мысль снова стала посещать его. Бежать, чтобы найти в большом мире дом и людей, которые согласятся принять его в этом доме, людей, которые были бы похожи на него.

Сергей рвался на свободу, в мир, где для этой свободы было мало места, разве что в дикой природе. Но даже в природе были свои строгие законы и не менее строгий спрос с того, кто не хотел подчиняться этим законам. Вопросы, противоречия, словно пчелиный рой, гудели у него в голове. Прежде он никогда не задумывался о том, что ждет его в будущем. Теперь же эта мысль не давала ему покоя.

Сергей, с молчаливого согласия своего дяди, зачастил в его личную библиотеку. Владимир Иванов обладал внушительным собранием книг, и Сергей буквально проглатывал одну книгу за другой, не делая различий между религиозной философией и военной наукой, — вплоть до древнегреческих философов, таких как Платон, описавший жизнь учение Сократа и других мудрецов и государственных деятелей.

Сергея ждало удивительное открытие: некоторые фразы в книгах, словно ключ, открывали внутри него обширное скопление собственных мыслей на темы, о которых прежде он никогда не задумывался, вопросов, которых он никогда не задавал прежде. В чем смысл жизни? Что означает праведная жизнь? Люди по своей природе добродетельны или эгоистичны? Порой он, захлопнув книгу, даже хватался руками за голову и так и сидел, прислушиваясь к биению сердца, словно молот, стучавшему в груди. И дело было не столько в словах, которые он читал, сколько в мыслях, которые входили через открываемые этими словами двери. Он чувствовал себя первооткрывателем, который сделал первый шаг по неведомой земле своего собственного сознания.

В конце лета 1887 года Сергею исполнилось пятнадцать. В этот день он думал о своей матери, как он думал о ней в прежние свои дни рождения, и в остальные дни тоже. Цепочку с медальоном он носил на шее, под рубашкой, и почти не снимал, идя на этот риск ради тепла, которое, как он ощущал, исходило от медальона. После отбоя, перед тренировками или водным закаливанием он снова прятал медальон в матрасе.

В декабре того года их директор, против обыкновения, почти не появлялся на школьном дворе с утра, когда кадеты делали зарядку. В последние дни Сергей почти не виделся со своим дядей, который и без того старался не показываться без необходимости на людях, предпочитая управлять школой из своего кабинета. Тем более его нынешнее появление говорило о важности того, что он собирался объявить. Приказав кадетам построиться, он, без лишних слов или объяснений, сказал:

— Шаг вперед те, кто будет назван.

Затем стал читать имена и фамилии из списка. Сергей услышал, как назвали нескольких старших кадетов, затем его имя и еще нескольких его сверстников из тех, кто был упорнее и старательнее других. Назвали также и Андрея. Сергей сделал шаг вперед вместе с остальными. Наконец директор назвал и последнее имя в своем списке:

— Кадет Дмитрий Закольев. Далее он продолжал:

— Все вы, двенадцать человек, отобраны для прохождения особой подготовки и несения службы в отборных воинских частях. Возможно, и в личной гвардии государя. С чем вас и поздравляю.

Это было самое теплое поздравление, которое когда - либо кадеты слышали из уст своего директора.

Краешком глаза Сергей заметил, как на лицах некоторых из его сотоварищей засияли гордые улыбки. Андрей тоже доволен, раз улыбается, подумал он. Но Сергею было не до улыбок. Это лишь означало, что его жизнь снова изменилась по прихоти кого-то постороннего. Что еще хуже, Закольев опять будет рядом.